Возвращение Завгара
Шрифт:
В общем, эксперимент требовал более серьезной подготовки и для чистоты замера, я перенёс его на следующий день.
– День второй, – произнес я, останавливаясь напротив здоровенной кадки полной земли, которую приперли в комнату обливающиеся потом садовник и камердинер, которого я припахал чтоб жизнь мёдом не казалась. Сергеич ныл, стонал, но тащил, не осмелившись мне перечить, потом, правда, под предлогом сходить до ветру, куда-то ушел и больше не вернулся, где-то явно затихарившись. Ну да он мне больше и не был нужен.
Земли было насыпано даже с горкой, была она щедро
Ростков пересадил я сразу пять, как можно плотнее друг к другу, а затем, обхватив ладонями принялся облучать магической силой.
Минуту, две, три, вымахивая в высоту стебли увеличивались и в объеме и мне всё сложнее оставалось равномерно их облучать. Правда, через двенадцать минут и сорок три секунды тепло от моих ладоней идти перестало и и рост визуально прекратился.
Выдохнув и утерев пот, я достал калькулятор и принялся подсчитывать. Расчетным методом получилось двадцать два и семь десятых килограмма. Обрубив вымахавшие выше потолка и ставшие твердыми и жесткими стебли, взвесил их на весах и удовлетворённо кивнул, весь был чуть больше двадцати трех килограмм, что вполне укладывалось в общую погрешность измерений.
– Итого, – сделал я запись в блокноте, – на второе июля сего года, объем резерва двадцать три единицы, средний расход одни целая семьдесят восемь сотых единицы в секунду.
Еще раз прочел записи и улыбнулся, по крайней мере я теперь имел некую условную точку отсчета, и шкалу измерений, для дальнейшей работы с магией.
Разобравшись, таким образом, с первоосновой, я решил заняться более сложным взаимодействием. Не просто подстёгиванием естественного роста растения, а уже тем, что собственно и называлось магией – изменением первоначальных свойств и придания растениям новых качеств. Ножи травы, кстати, были простейшим примером такого преобразования, только имеющим временный характер, правда и требующим не слишком больших магических затрат.
А вот изменение свойств на постоянно основе требовало совсем другого, более серьёзного подхода. Именно им я и собирался заняться. Оставалось только выяснить, с какой скоростью мой внутренний резерв заполняется.
– День третий. – Вечерний замер дал примерно восемьдесят процентов от общего объема магической силы, то есть полное восполнение резерва, при условии равномерной скорости восстановления магической силы, тем самым, происходило за четырнадцать часов. А я, с новыми силами принялся за эксперименты. Какие? А была у меня одна задумка, создать растение обладающее функцией сторожа. Помните венерину мухоловку, вот я хотел создать нечто похожее, но способное жрать не только мух. А за основу взял, ближайшего родственника произрастающего в России – росянку круглолистную. Мне важно было наличие самого механизма быстрого реагирования растения на касание, ну а остальное достаточно просто было изменить. Пришлось, правда, наоборот, почву в кадке менять на бедную азотом и прочими удобрениями. А затем, я принялся вспоминать базовые взаимодействия.
Во первых, часть волосков на листах были преобразованы в острые чрезвычайно твердые шипы,
Подкорректировав параметры ловушки, я принялся увеличивать полученного мутанта вливая ману. Попутно делая листья больше и заставляя их отделятся от обычной розетки на длинных и крепких стеблях полутораметровой длины.
Ману, в итоге, слил всю, досуха, аж до сосущего чувства в груди, но остался весьма довольный полученным результатом. Ну ещё бы, хищный цветочек с десятком украшенных шипами пастей размером с ладонь взрослого человека, плавно раскачивал ими в воздухе, словно принюхиваясь. Хотя, в общем-то, механизм действия у них на запах рассчитан и был.
На меня, любовно прозванная цербером росянка-мутант не рыпалась, ибо чуяла кто тут хозяин и чья магия её создала, а вот любому другому человеку встреча с подобным сторожем дорого обойдётся. Но это в теории. А, как известно, любая теория требует подтверждения практикой. И кандидат на добровольное тестирование у меня как раз был.
Потерев руки, я пододвинул кадку поближе к входу в кабинет, а сам, выйдя в спальню, дверь закрыл и даже провернул в замочной скважине ключ, но словно бы случайно его там “забыл”. А затем, раскидав по кровати одежду из шкафа, вызвал камердинера, и скучным голосом попросил его всё тут прибрать, подчеркнув, что у того есть полчаса, пока я изволю прогуляться. Сам же спрятался в соседней комнате – еще одной спальне, но пустовавшей.
Оглядевшись, удобно прислонился к двери с внутренней стороны и посмотрел на коммуникатор на руке, прикидывая сколько понадобится Сергеичу времени, чтобы заметить ключ и обнаглеть настолько, чтобы по тихому попытаться пошарить у меня в кабинете. Пять, десять?
Но реальность превзошла все мои ожидания, потому что уже через две минуты, Карл, две, сраных минуты, я услышал сквозь дверь истошный, полный боли и ужаса вопль и приоткрыв створку, как раз успел увидеть пулей пронесшегося по коридору камердинера, продолжавшего истошно орать и прижимать ладони к оголившейся и покрасневшей заднице, штаны вокруг которой свисали рваными лохмотьями.
Не скрою, злорадно похихикав, с чувством выполненного долга, я вернулся обратно к себе и удовлетворённо покивал, видя как две пасти цветочка усиленно выдирают друг у друга тряпку которая когда-то была частью штанов Сергеича.
– А ну брось, фу, кака! – произнес я, и схватив руками и поднатужившись, вырвал из неохотно раскрывающихся листьев изрядно прожеванный кусок.
Затем, пока Сергеич не вернулся с дорогой маман, до которой сведения об инциденте дойдут обязательно, я принялся уничтожать улики. Тряпка быстро стала перегноем в одном из горшков, а цветочек, параметры которого я прекрасно запомнил, пришлось развоплотить. Вернее не развоплотить, а состарить искусственно, заодно закрепив все его свойства на генетическом уровне и получив пророщенные зародыши, которые я временно рассадил по другим горшкам.