Возвращение живых мертвецов
Шрифт:
– А я ничего… – вдруг проговорил он, глядя в потолок, к которому поднимались струи синего дыма, – не дурак совсем. Прямо как этот… Как его… Как Шерлок, бля, Холмс… – и усмехнулся.
Шофер Витька снова пошевелил пальцами прикованной наручниками к батарее руке.
– Я же вам говорю, – проскулил он, – я просто отвез Петра Ивановича на ту дачу, а потом он отослал меня обратно… Сказал, сиди в гараже и жди меня. А домой, мол, и не суйся. Так и сказал…
– Так и сказал? – не без иронии переспросил опер, закидывая ногу на ногу.
– Ага, – закивал Витька, – вы бы, гражданин
– Заткнись, – беззлобно оборвал его опер, устраиваясь на стуле поудобнее, – скажи спасибо, что сюда тебя привезли, а не в камеру сразу. Там бы ты недельку попарился с урками, потом бы живо раскололся. Понял? В последний раз спрашиваю – где твой босс?
«Все, – тоскливо подумал Витька, пытаясь разогнуть совсем омертвевшие пальцы, – попал я. Это Римма Михайловна позвонила друзьям Ивана Петровича и попросила найти мужа. Запаниковала – он никогда больше, чем на час не опаздывал. А я до утра сидел в гараже, его ждал. Пока менты не прикатили. У Ивана Петровича крутые друзья, у него дела с ними большие… Они теперь меня мордовать будут, пока что-нибудь не прояснится. А что проясниться, если я ничего не знаю? Вот говорил же я Иванычу – не надо было ехать на встречу на ту… Так и погиб он через свою жадность. И меня сгубил. Захотят менты – буду я на нарах свой век доживать. Надо же им на кого-то преступление повесить…»
– Слышь, ты! – повысил голос опер. – Чего замолчал?! Я с тобой разговариваю или где? Отвечай на вопрос, гад!
– Какой? – пискнул Витька, который, увлекшись своими безрадостными мыслями, вопрос прослушал.
– Я два раза не повторяю!!
– Но ведь не слы…
– Повторяю! – взревел опер. – Я два раза не повторяю! Где твой босс?
– Да не знаю я! – воскликнул несчастный шофер. – Я вам уже рассказал, как все было. Съезди… съездите на ту дачу и там его ищите. Я его последний раз там видел.
Опер вздохнул и погладил себя по пухлым, гладко выбритым щекам.
«Неправильный обмен веществ у него, наверное, – неизвестно к чему подумал Витька, – вон рожа какая красная. А еще орет. Как удар его хватит, как помрет он – что же – мне еще и за этого мусора отвечать? Господи, да за что же мне такое?»
– Ты хватит шлангом прикидываться, – заговорил опер уже поспокойнее, – на ту дачу, которую ты нам указал, мы уже съездили. Ничего там нет. Заброшенный поселок там, понимаешь, нет?
– Следы от костра должны были остаться, – робко предположил Витька, – следы от костра и от шин. Моя тачка там была и тачка этого… бандита. Он здоровый такой был – весь в золотых цепях… страшный.
– Вот гонит, – усмехнулся опер, – книжек начитался, да? Мариной Серовой увлекаешься? Страшный бандит в золотых цепях…
Опер поднялся со своего стула, и Витька вдруг заметил, что он очень маленького роста. Опер близко-близко подошел к прикованному Витьку и какое-то время мерил его ненавидящим взглядом.
– Слышь, ты… – злым и придушенным голосом проговорил милиционер, – наши ребята весь поселок излазили. Ни на одной дачи никого не было… больше месяца.
– Я знаю! – воскликнул вдруг Витька. – Эти… которые из вневедомственной… они и украли моего босса! Они, они! Больше некому! И тот бандюга был просто охранник переодетый! Да, да! – осененный своей догадкой, Витька попытался было вскочить со стула, но получив крепкий тычок в ухо, ойкнул и опустился обратно.
– Ребята из вневедомственного с нашим полковником повязаны, – заложив руки в карманы, пояснил опер, – ихний начальник с нашим полковником – старые друзья. Вместе в юридическом учились. Так что… не получилось у тебя соврать, понял? Охранники просто не могли похитить твоего босса и обманывать полковника они тоже не могут – сказали, что вчера в поселке никого не было, значит, никого не было.
– Как это?.. – прошептал Витька, широко распахнув глаза. – Я же точно видел…
– Не знаю, что ты видел, – проговорил опер и вернулся за свой стол, – пока что – все, что ты говоришь, полная херня. Поверить тебе может только идиот… Уж, если врешь, то врал бы хоть правдоподобнее… – добавил опер, чуть отвернувшись в сторону.
Витька что-то хотел успеть, но не успел.
– Итак, – сказал опер, подняв вверх кривой палец, увенчанный внушительной бородавкой, – получается у нас следующая картина. Ты – выманив своего босса из дома под каким-то предлогом – увез его… куда-то… и передал… каким-то людям. А теперь тень на плетень наводишь, пытаясь пустить следствие по неверному следу.
– Да я же вам говорю! – заскулил снова Витька. – Всю правду вам говорю, а вы…
– Замолчи! – заорал опер, и лицо его начало покрываться бурыми пятнами. – Не выводи меня из себя, гнида! Ты – последний, кто видел Петра Ивановича, ты – главный подозреваемый! Думаешь, мы все дураки здесь? Поверим в твои идиотские рассказы о страшных бандитах? Все… – устало выдохнул опер и опустил руки. – В камеру. Посидишь сутки, подумаешь, глядишь и правду начнешь говорить. Фертшейн, придурок?
– Подождите… – у Витьки неожиданно сперло дыхание и только колоссальным усилием воли он заставил себя говорить, – это что получается… Меня теперь посадят? Я же невиновный совсем…
Опер усмехнулся.
– Ты знаешь, какие друзья у твоего босса? – понизив голос спросил он. – Ты знаешь, кто сегодня утром звонил нашему начальству? А? Ты знаешь, какой хай подняли из-за твоего Ивана Петровича, а? Эта его… жена психованная на нашего полковника два часа орала, а он сидел, как оплеванный. Полковник! Офицер! А ты про себя что-то квакаешь… Гнида болотная. Да из тебя, если понадобится, сведения будут скальпелем выковыривать, понял? Невиновный он. Для всего нашего отдела сейчас главное – либо найти твоего босса, либо… посадить кого-нибудь. А то… нас самих попрут с работы…