Возвращение. Части 1-3
Шрифт:
— Два человека — это ерунда, — сказал Юркович. — Могла и пресса округлить.
— А что у нас по группе Сенцова?
— Все люди, упомянутые в записях за последние десять лет, реально существуют. Дальше проследить трудно. Все записи логически увязаны, явных ляпов они не обнаружили. Если все так и будет, это золотое дно. Остается решить, как лучше использовать.
— А что по Академии наук?
— Купревич пока подобрал в группу три десятка человек. За них он ручается. Фотокопии части первой тетради отданы на изучение. Работают в институте физики твердого тела и
— Какой он мальчишка! — усмехнулся Машеров. — Старше нас с тобой.
— Я сужу по поведению. Обидчив не в меру и склонен к крайностям: выложил все, не потребовав ничего взамен, привязан к этой девчонке… Может быть, он и прожил восемьдесят лет, но я его возраст почувствовал только по разговору.
— Я думаю, он еще потребует, — сказал Машеров. — Тетради — это только выписки всего самого важного. А сколько всего мог запомнить этот человек? Одни его записи рекомендаций чего стоят. Полторы сотни человек на ликвидацию! А ты говоришь, мальчишка!
— Я бы там тоже многих ликвидировал, — сказал Юркович. — Во всяком случае, если все написанное о них правдиво. Только кто их даст тронуть?
— Судя по записям, Андропов их тронет.
— Судя по записям, он и тебя тронет. А из этих он вычистит только часть, да и то лет через пятнадцать. Надо все-таки кое-кого из его ребят перетянуть на свою сторону. Без работы с комитетом будет очень сложно, а у меня еще по партизанским делам там много друзей, правда не в минском КГБ. Но устроить им перевод, я думаю, будет нетрудно.
— С мальчишкой нужно будет помириться, — сказал Машеров. — Твой ляп, ты и займись. Я думаю, он намеренно пошел на обострение. Теперь начнет выпендриваться и что-то требовать. Не вздумай на него давить. Все требования в разумных пределах нужно удовлетворить.
— А разумность его требований определять мне?
— Не сможешь ты, это сделаю я. Что у нас по апрелю, кроме этих торнадо?
— Новое правительство в Йемене, демонстрация в Ереване, переворот в Доминиканской республике и вторжение в нее США. Еще написано, что День Победы объявлен нерабочим.
— Когда будет последнее?
— Двадцать шестого числа.
— А торнадо уже завтра. В новости, наверное, попадет с опозданием, как и землетрясение. Он прав, такие вещи предсказать невозможно. Если эти торнадо появятся реально, лично мне никакие проверки уже будут не нужны. Тогда продолжишь набирать группу. Этих придется во все посвящать, разве что о моей гибели им знать не следует, и о самом мальчишке. Им придется частенько выполнять деликатные дела, и если что случится, мы с тобой их прикрыть не сможем, поэтому идти на это они должны сознательно.
Они ко мне приехали тринадцатого во вторник. Сам полковник остался в машине, а к нам в квартиру позвонил Семен. Я недавно пришел со школы, пообедал и включил телевизор, когда раздался звонок. Мама ушла к кому-то из соседей, остальных тоже не было дома, поэтому открывать пошел я.
— Привет, — сказал Семен, когда я распахнул дверь. — С тобой хотят поговорить.
— Ехать в Минск на
— Никуда ехать не надо. Полковник сидит в машине. Сядешь, я ее отгоню, чтобы не мозолить всем глаза, и вы поговорите, а потом мы тебя вернем.
— Заходите, — пригласил я. — Сейчас переоденусь, тогда пойдем.
Через несколько минут мы подошли к стоявшей на бетонке машине и забрались внутрь. Семен съехал к сараям, развернул машину и поехал к выезду из городка.
— Здравствуйте, — поздоровался я с Седым. — Ну как торнадо?
— Хочешь сказать, что не слушал новости? — усмехнулся он.
— Слушал, — не стал отрицать я. — Теперь слушаю вас. Что вам от меня нужно?
— Постоянные консультации.
— И как вы себе это представляете? Что я, как челнок, буду постоянно мотаться из городка в Минск и обратно?
— Твоему отцу можно устроить перевод в Минск.
— Через управление кадрами? — спросил я.
— А тебе не все равно? В округе есть еще такое полезное управление, как политическое. Когда твоего отца демобилизуют?
— Месяцев через девять.
— Если у него будет желание, может продолжить служить, нет — уйдет на гражданку. Квартира останется за вами.
— Переведете двух майоров, — сказал я. — Естественно, квартирный вопрос после демобилизации должен быть решен у обоих. Летом у родителей отпуск, но я бы хотел поехать куда-нибудь на море с Людмилой. Ведомственных домов отдыха на побережье навалом, а вам будет только спокойнее. Я думаю, вам не доставит труда немного подучить меня мордобою. И еще одно. Денег у нас, благодаря моему писательству, достаточно, а скоро будет еще больше. Я бы хотел немного приодеть свою девушку, но есть сложности. Если я заявлюсь к ним со шмотками, ее мать может выбросить их в окно. Кроме того, хотелось бы выбрать что-нибудь получше. Поможете?
— Помогу. Экстерном сдать школу не хочешь?
— Пока нет. И нет большой необходимости, и из-за того, что я и так достаточно выделился.
— И из-за Люси?
— И из-за нее, — согласился я. — У нас все очень серьезно.
— Рано у вас это, — вздохнул он.
— Знаю, — ответил я. — Каждый из наших родителей уже высказался на эту тему, причем именно вашими словами и со вздохом. Вы мне все сказали?
— Вроде все. Да, еще одно: ты должен знать, что все свои поездки и сейчас, и в будущем будешь согласовывать с нами.
— Это понятно, — сказал я. — До свидания. Не нужно вашей машине здесь показываться лишний раз. Пару сотен метров я прекрасно пройду пешком.
Вечером я рассказал родителям о состоявшемся разговоре.
— Нам надо остаться, — сказал я расстроенной маме, — иначе на юг вы уедите без меня. И потом, зря ты туда рвешься. Квартиру нам дадут только через полтора года и все это время придется прожить с бабушкой и дедушкой. Нормально проживем пару месяцев, а потом начнутся ссоры и скандалы. Оно вам нужно? Вокруг степь, постоянные ветра и пыль. Только и того, что Дон, который через двадцать лет загадят. А ловить рыбу можно и в Минском море. Новыми друзьями вы не обзаведетесь, а почти все теперешние получат квартиры в Минске.