Возвращение.
Шрифт:
Это скорее именно легенда. В Первую Эпоху люди обнаружили планету, как две капли воды похожую на Прародину, и вроде бы даже разрушенные города на ней. Принялись там расселяться, а потом что-то случилось, и осталась эта планета только в легендах, потому что координат ее нет. Обнаружилось это в конце Эпохи, когда начали изучать документы в разбитом корабле. И Терра-два, и мотив ее исчезновения – загадка до сих пор. Однажды кому-нибудь повезет… Почему бы не мне?
***
– Достигнута заданная точка, – сообщает мне Витязь. – Фиксируется аномалия неизвестного типа.
– Анализ аномалии, – вот и начинается работа
– Анализ невозможен, – сообщает мне корабельный разум.
Я задумываюсь: такое тоже бывает, поэтому мне сейчас надо принять решение. Есть два варианта: малодушно повернуть назад, или же нырнуть в аномалию для набора фактического материала. Весь вопрос даже не в том, что будет правильным, а в том, что будет правильным именно для меня сейчас. Время на принятие решения у меня есть. С одной стороны, там, в аномалии, меня может поджидать гибель. А может и открытие. Если я погибну – это ударит по родителям, сестрам, брату, но и все. Погрустят и успокоятся. Возлюбленной у меня нет, детей тоже, значит, или жить ради семьи, или попытаться найти свой путь. Вот только если я сейчас отступлю – найду ли я свой путь когда-нибудь?
Я задумываюсь, ибо поиск пути – штука сложная и требует от меня очень многого. Но вот если я сейчас отступлю – останусь ли я разведчиком? Наверное, нет.
– Витязь! – командую я. – Медленный вход в аномалию по спирали.
– Принял, – отвечает мне корабельный разум. – Поздравляю, командир.
– Спасибо, – киваю я.
Витязь меня понимает, ведь сейчас я сделал важный шаг именно как разведчик. Я решил идти вглубь, хоть это и очень опасно. Но любопытно просто «до визга», как Машка говорит. Все-таки есть у меня ощущение, что приключение вовсе не в этом. Впрочем, поживем – увидим.
На экране чернота, при этом цифры в его углу показывают и склонение, и прогресс входа в аномалию. Выглядит немного странно… Я знаю, что никакой аномалии здесь быть еще не должно, тем не менее она есть, поэтому отстреливаю навигационный буй по границе ее, чтобы указать на возможные неприятности.
Аномалии Пространства известны давно. Они могут скрывать в себе неожиданные черные дыры, зоны временного смещения, как у папы было, или что-то совсем неведомое. Изучение аномалии, тем более не указанной в лоции – задача непростая. Я летел к совсем другой, до которой по идее еще часа три в субпространстве, так что это что-то новенькое. И встретив «новенькое», действовать просто по инструкции нельзя. Нет никакой инструкции на этот счет.
– Изменение физических свойств пространства, – информирует меня Витязь, хотя это я уже вижу и сам.
На экране появляется разноцветная спираль, мне кажется даже, что я в каком-то варианте субпространства нахожусь, потому что спираль сменяется разноцветным же колодцем. Интересно, что будет, если включить двигатель. Сделать небольшой прыжок? Хорошо, что я разведчик, а не ученый, тот бы точно попробовал, а я пока подожду, узнаю, что происходит.
– Выдвинуть сенсоры анализатора, – подаю я команду.
– Сенсоры не фиксируют активности пространства, – сообщает мне разум корабля.
– То есть, картина кажущаяся, – делаю я простой вывод. – Переключи проекции на внешние, – прошу я Витязя.
Экран сначала чернеет, затем я наблюдаю планету, виднеющуюся через какую-то странную дымку. Причем только планету –
– Всем, кто слышит! Всем, кто слышит! – доносится до меня из динамика трансляции.
– Это что? – ошарашенно спрашиваю я.
– Мозг корабля объяснений не имеет, – сообщает мне Витязь.
– Всем, кто слышит! – повторяет еще один раз неведомый голос. – Терра-два просит помощи! Терра-два просит помощи! Временная аномалия! – я чувствую холод, обнявший меня.
– Включить связь! – командую я. – Внимание, Терра-два, здесь Витязь! Прошу сообщить, какая помощь нужна!
По спине бежит холодок, потому что временная аномалия – это совсем не смешно. Это, пожалуй, худшее, что может в Пространстве произойти, а тут – вся планета. И тогда понятно, как они пробились, если такая аномалия – планеты здесь нет. Мы можем разговаривать, можем даже что-то попытаться передать, но сильно вряд ли.
– Витязь! Витязь! – звучит все тот же голос. – Ребенок… Кхрышпшу! Зхрабкинс! Кш-ш-ш-ш!
– Это по-каковски? – удивляюсь я, силясь что-то разобрать, а планета становится прозрачной, видимо, возвращаясь в свое время.
– Корабль не управляется, – комментирует разум Витязя. – Что делать будем, командир?
– Прыжок назад, – решаюсь я, хоть это и неправильно.
Легендарная планета попала во временную аномалию. Видимо, это и было причиной ее исчезновения, потому что теперь ее мотыляет по реке времени вперед и назад. Такое пересечение, как сейчас, возможно только в пространственной аномалии, но кто же по доброй воле полезет.
– Вход в субпространство по экстренному протоколу, – сообщает мне Витязь.
Теперь мне надо только ждать. Ждать и надеяться на то, что все будет хорошо. Ибо кто знает, как повернется жизнь. Меня может выкинуть в обычное пространство, где я смогу докричаться до разумных, а могу оказаться и в совершенно неожиданном месте. Но я разведчик и моя задача именно в этом – постигать неведомое, обнаруживать новое и помогать там, где нужна моя помощь.
Проходит несколько часов, прежде чем я приказываю выход из субпространства. Либо мы еще в аномалии, либо неведомо где. Именно это и нужно установить, решая: прыгать дальше или уже звать на помощь. Витязь дает отсчет, рапортует о системах корабля, а я не отрываясь смотрю на экран, где на фоне звезд видна махина мертвого корабля. То, что он мертв, заметно не только по характерным повреждениям, но и по отсутствию всяких сигналов.
– Витязь, идентификация, – прошу я разум корабля.
– Исследователь-разведчик Буря, – слышу я в ответ. – Считается пропавшим с тридцать второго года Четвертой Эпохи.
То есть примерно тогда, когда папа в путь свой отправился. В первый и последний самостоятельный полет. Теперь надо обследовать корабль, выдернуть из него блоки автоматической регистрации и можно двигать обратно. Правда, если нет спаскапсул, нужно попробовать установить, выжили ли люди. Это мы обязательно сделаем, потому что Человечество своих не бросает.