Возвращение
Шрифт:
— Вот, хорошо, дыши, дыши, — повторяли монотонно, настойчиво продираясь через заслон отрешённости.
Перед глазами мелькала седая аккуратно подстриженная курчавая борода.
Глубоко вдохнула, отстраняя от себя руку с узловатыми пальцами, подсовывающими под её нос маленькую ёмкость с уксусом. Девушка поморщилась, окончательно приходя в себя, приподнимаясь, сознавая, что упала в обморок после того, как разум отреагировал на вид оружия Бригахбурга… Что же это было? Почему кинжал, которым так дорожил Герард, оказался на поясе охранника
Если бы он представлял для тайного советника опасность, тот бы не оставил пленённого без охраны. Что между ними произошло, если утихомиривать его сиятельство пришлось таким способом? Мужчины не словами, а делами разрешают подобные конфликты.
Она же, оставив мужчину в таком состоянии, лишила его возможности защищаться. Но от кого? Шамси и Герард никогда не были врагами. Если кинжал принадлежал последнему, это не означает, что Брихабург мёртв. К тому же она чувствовала: абассинец — несмотря на стойко сложившийся образ «тёмной лошадки» — не мог причинить графу вреда. Он — один из них. Он — свой. К тому же посланный ею мальчишка развязал изменника. Конечно, всё так и было.
Успокоившись, осмотрелась. Она находилась в небольшом полутёмном помещении, на топчане.
— Как вы себя чувствуете? — Мужчина заглядывал в её лицо. Поддержав под локоть, помог сесть и кому-то кивнул. — Всё в порядке.
— Спасибо, господин Берингар. — Корбл вышел в полосу света, льющегося из смежной комнаты. — Как скоро она сможет идти?
— Скоро, — ушёл от ответа бородач, поспешив на зов посетителя. — Пока пусть немного посидит. Лора готовит для неё ромашковый чай с мёдом.
Берингар. Наташа уже слышала это имя. Да, из уст баронессы. Их лекарь из Хаденхайма. Тряхнула головой, наклоняясь в сторону, заглядывая в приоткрытую дверь. Пахло сыростью, травами, виноградом, чем-то приторно-сладким с примесью дыма и пряностей. Аптека. В Хаденхайме?
— А вы, значит, к сыну пожаловали на празднование? — Гоблин выглянул в дверь, откуда слышался разговор аптекаря с покупателем.
— Да, герр Уц, вот выбрался навестить внуков. Завтра с утра вернусь в Хаденхайм. Нельзя оставлять без присмотра жителей поместья на Йоль. Мало ли…
— Да-да, — согласно закивал Корбл, — нельзя. Можете понадобиться в любое время.
Низкорослая сутулая служанка в надвинутом до бровей чепце и накинутой на плечи шали, шаркая растоптанными чунями, внесла блюдо с кубком парящего напитка.
— Спасибо. — Пфальцграфиня приняла ароматный чай, с жадностью прикладываясь к нему, обжигаясь.
Чёрный агат на рукояти кинжала Бригахбурга снова ослепил взор. Рука дрогнула. Капли янтарной жидкости впитались в ткань платья. Девушка застыла, рассматривая мокрое пятно на подоле так похожее на след ожога на шее Ингваза. Картинка её встречи с ним
Через нарастающий шум в ушах услышала тихий голос аптекаря:
— … Герр Уц, ваша подопечная не в тяжести? Бледна и вот, в беспамятстве принесли…
Наташа опешила от пристального внимания управляющего. Затрясла головой:
— Нет… Нет… — Не будет же она им рассказывать, что две недели назад ей потребовалась помощь Ребекки, чтобы заполучить материал для гигиенических прокладок.
— Не волнуйтесь, я дам вам успокоительные порошки, — любезно отозвался входящий в камору лекарь.
— Благодарю вас, не нужно. — Допив чай, пфальцграфиня поднялась. Отряхнув платье, поправила меховую накидку. В аптеке жарко не было. — У меня всё есть. А вот леденца я бы у вас купила.
— Зачем тебе леденец? — удивился Корбл. — Мёд лучше.
— Надо, — вымученно улыбнулась девушка. Попытки взять себя в руки не давали нужного результата. Перед глазами то и дело появлялся Ингваз с охотничьим ножом в руках. Думы о Герарде не давали покоя. При первой же возможности она наведёт о нём справки.
Забрав мешочек с сахаром, управляющий направил Наташу к выходу, на ходу обмениваясь любезностями с Берингаром и прощаясь с ним. Посторонился, придержав Умертвие, оберегая от удара распахнувшейся двери, давая возможность войти посетителям, окутанным оседающим снежным облаком.
Мужчина и женщина осматривались, отряхивая свои накидки.
— Снег пошёл, — услышала пфальцграфиня позади себя вздох Гоблина.
Задержала взор на высоком спутнике женщины, сравнивая его с Герардом.
— Вэлэри…
Повернула голову на едва различимый шёпот, прислушиваясь. Показалось?
Женщина, изумлённо уставившись на неё, сняла меховой капюшон:
— Хельга? — Наташа не верила своим глазам, жадно впившись в лицо графини Хильдегард фон Таубе.
— Госпожа Вэлэри! — бросилась та к пфальцграфине, душа её в объятиях. — Я думала, что вы умерли!
— Хельга… — от подступивших слёз Наташа с трудом выталкивала слова из горла. — Я выжила…
Спутник графини с интересом наблюдал за неожиданной яркой встречей, изучая низкорослого угрюмого мужчину, не разделяющего радость своей спутницы.
— Вы совсем не изменились, Вэлэри, — заглядывала в лицо подруги Хельга.
— Это я уже немного поправилась, благодаря господину Корблу, — обернулась к управляющему. — Познакомьтесь — это герр Уц, управляющий поместьем барона фон Фестера из Хаденхайма. Я сейчас проживаю там. А это графиня Хильдегард фон Таубе — моя давнишняя подруга.
Женщина просияла:
— Позвольте представить вам нотара — господина Эриха Фрейта. А это, — уже нотару, с обожанием глядя на Наташу, — пфальцграфиня Вэлэри фон Россен из Штрассбурха.