Возвращение
Шрифт:
На последний вопрос он мог ответить хотя бы приблизительно. Вероятно, недели две назад… Или чуть больше… Примерно столько они уже жили со Светой в этой гостинице со странным, необъяснимым названием «Дюжина». А вот вопросы «что» и «где» до сих пор оставались для Андрея загадкой.
Света же старательно избегала любых объяснений по этому поводу. А если уж Андрей становился чересчур настырным, она быстренько переводила разговор на свой автомобиль, здорово ею разбитый и уже давно находящийся в ремонте. Вероятно, Света считала, что он сам должен все вспомнить и что помогать ему в этом не нужно. Возможно, она думала, что то, что легко вспоминается, легко и поддается забытью…
На
Света и Андрей спустились к морю и остановились у кромки воды, мягко набегавшей на прибрежный песок. Света присела на корточки и поймала пальцами убегающую волну.
— Холодная, — заявила она.
— Сентябрь все-таки, — рассеянно ответил Андрей.
— Да, уже не искупаешься, — задумчиво пробормотала Света, грустно глядя на серебряную лунную дорожку, зыбкой полоской уходившую к горизонту.
— Да ну… — нахмурился Андрей. — Скажешь тоже — купаться! Я даже и плавать-то толком не умею… Как топорик…
Света помолчала, потом медленно встала, распрямилась и внимательно посмотрела на Андрея.
— А откуда ты знаешь, что не умеешь плавать? — спросила она.
Андрей хотел было уже ответить, но нужные слова вдруг горячим комком застряли в горле. Он напрягся и с усилием вытолкнул их из себя:
— Вспомнил… Я вспомнил…
Андрей не помнил, что с ним произошло. В памяти осталось только то, что они с сестрой приехали в Виденьск отдохнуть. Это, если не считать событий последних двух недель, все, что он помнил о своей жизни. Он знал, что они с сестрой поселились в гостинице «Дюжина», что они пробудут здесь еще, наверное, долго и что с ним произошел несчастный случай. Все! Больше ничего! Он не помнил — кто он сам, чем занимается, что за несчастный случай… Ничего этого он не помнил. А все то, что он знал, он знал только со слов своей сестры.
Когда две недели назад он открыл глаза, то обнаружил себя лежащим на кровати в гостиничном номере, с высокой температурой, с сильной головной болью и слабостью во всем теле. А рядом с ним сидела заплаканная Света и улыбалась сквозь слезы. Она радовалась тому, что он наконец-то пришел в себя.
На другой день все недомогания исчезли и Андрей мог бы считать себя совершенно здоровым, если бы не память… Огромные, зияющие бесконечной чернотой провалы заполняли ее. И сколько Андрей ни пытался, дна у этих пропастей он разглядеть так и не мог…
Первые дни он очень сердился на Свету за то, что та не хочет рассказывать ему о его прошлой жизни. Но потом он пришел к выводу (или просто смирился с этой мыслью), что сестра была права — будет гораздо лучше, если он сам вспомнит обо всем.
Света однажды сказала ему: «Когда будет нужно, я подтолкну
И вот сегодня… сегодня он вспомнил… Вспомнил, что не умеет плавать. Не бог весть какой важный факт из жизни, но это факт из ЕГО жизни… И этот факт отчасти объяснял, почему он всячески избегал прогулок к морю. Сегодня же он пересилил себя и вот… Часть воспоминаний о себе начала возвращаться. Он вспомнил, что не умеет плавать потому, что его никто и никогда этому не учил и… все… Больше ничего… Но все равно настроение и у Андрея, и у Светы было приподнятое. Правда, Андрею показалось, что к радости Светы примешалась едва заметная капелька грусти. Но, может быть, это Андрею просто показалось…
Они сидели в номере и с удовольствием пили кофе. Андрей все воспринимал в хорошем свете. Даже кавардак, царивший в номере из-за четырех здоровенных дорожных сумок со Светкиным барахлом. Интересно, на кой ляд ей столько сумок?! Что она там возит? Весь свой гардероб?! И зачем? Ведь к трем сумкам из четырех (Андрей уже успел заметить это) она ни разу даже и не прикоснулась.
У Андрея же с собой был только небольшой чемоданчик. Да и тот наполовину пустой. Так, кое-какая мелочь, и все. Вполне достаточно для поездки к морю. Тем более в сентябре.
Очередной номер «Виденьских новостей» лег на пачку газет, и Света с улыбкой посмотрела на Андрея.
— А может быть, ты сегодня один сходишь? — спросила она.
— Как это — один? — удивился Андрей.
— Ну… Так… Один и все! — рассмеялась Света. — Или ты чего-то боишься?
— Ничего я не боюсь, — растерялся Андрей. — Просто мы всегда вместе гуляли… Вот и все… А сегодня…
— А сегодня, — сказала Света, — мне что-то не хочется. Иди один. Погуляй, подыши воздухом…
— Ладно, — пробормотал Андрей недовольно. — Пойду… Пойду к морю опять схожу…
Он догадывался, почему Света захотела сегодня вечером остаться в номере одна. Он знал, что она будет делать, едва только он уйдет. Она достанет из пачки старых газет самую нижнюю, самую старую из всех, и примется ее перечитывать. Она всегда так делала, когда думала, что Андрей спит и не видит ее. Что-то привлекало Свету именно в этом номере.
Спускаясь по лестнице и выходя на улицу, Андрей подумал, что надо будет как-нибудь решиться, перебороть себя и прочесть газеты. Или хотя бы одну эту газету… Самую старую… Вдруг он там найдет что-нибудь о себе? Хотя не такой уж, наверное, Андрей знаменитый, чтобы о нем писали в газетах. Или, может быть, писали?.. Черт его знает! Противно как-то читать их. И не только читать — прикасаться даже. С большим бы удовольствием Андрей съел живую лягушку…
Было уже около половины второго ночи, когда Андрей, побродив по городу, снова оказался возле моря. Он подумал, что его страх перед этим открытым всем ветрам водяным простором стал значительно слабее. И это ему нравилось.
Он стоял возле моря, смотрел на его лениво шевелящуюся гладь и думал. Думал о том, что же могло с ним такое произойти, после чего вся память о прежней жизни оказалась стертой. Он перебрал в уме все возможные варианты и в который уже раз не нашел ни одного удовлетворительного. Вздохнув, он уже собирался было идти обратно в гостиницу, когда его внимание неожиданно привлек какой-то предмет, мерно покачивающийся на волнах. Предмет этот не стоял на месте, а плыл к берегу. Андрей напряг зрение, но в неверном свете луны толком ничего нельзя было разглядеть. И только когда этот предмет достиг берега и оказался стройной девушкой, Андрею почему-то стало не по себе.