Возвращение
Шрифт:
Уязвленная этим признанием, Мари прижала руку к сердцу и закрыла глаза.
— Господи, это Камилла! Вот из-за чего вы в прошлом году поссорились и не общались несколько дней, а потом ты на целый день ушла из дома под предлогом купания в Коррезе! О моя крошка, мне так жаль! А что до Нанетт… Она — из другого поколения. И у нее были весьма ограниченные представления о мире. Сколько я ее ни убеждала, она стояла на своем. А теперь послушай, я расскажу тебе длинную и очень красивую историю любви мужчины и женщины, которые были мне очень дороги. Эти двое не могли отдаться своей
Мелина вздрогнула от удивления. Они с Мари уселись рядышком на пристенок. Наступала летняя ночь, где-то рядом запел сверчок. Вне всяких сомнений, Мари из «Волчьего Леса» в последний раз рассказывала о двух молодых людях, полных жизненных сил, страстных и красивых, которым пришлось долго сопротивляться взаимному влечению, прежде чем уступить всепоглощающему желанию, и которые умерли трагически…
Воспоминания взволновали Мари, по ее щекам струились горькие слезы. Она закончила свой рассказ так:
— Пьер не был со мной счастлив. Я думала только о работе и детях. Мы не были созданы друг для друга, и все-таки мы друг друга любили… Все мы такие разные… Ты, дорогая, очень похожа на свою мать. Матильда унаследовала отцовский темперамент. Лизон и Камилла, как мне кажется, больше похожи на меня. Но одно я знаю наверняка и хочу, чтобы и ты тоже это знала: Леони была замечательным человеком и к тому же очень хорошей медсестрой. Она мечтала быть врачом, но — увы! — в начале века женщине было непросто получить соответствующее образование. Потом она приняла монашество, уже после твоего рождения. Леони посвятила себя Богу, ее помощь матери Мари-де-Гонзаг и маме Тере была неоценимой. В то время они как раз прятали в приюте еврейских девочек. А потом моя дорогая Леони ушла в маки, чтобы лечить раненых, и это стоило ей жизни… Я очень сожалею, что не смогла поцеловать ее в последний раз… Но теперь у меня есть ты, и я люблю тебя так же, как любила ее…
Мелина прижалась головой к плечу Мари. Она тихо плакала, умиротворенная и печальная. Ей так хотелось узнать мать, на которую она была похожа! Брюнетку с черными, как у нее, волосами и голубыми глазами, страстную и любящую приключения…
— Спасибо, мама Мари! Я давно хотела это узнать, но не осмеливалась об этом заговорить! Теперь мне гораздо лучше.
— Так и должно быть, моя девочка! Ну вот, я обрисовала тебе великолепный портрет Леони, а ты платишь мне за это давно забытым «мама Мари»! Мне впору обидеться… — пошутила Мари, но Мелина смутилась.
— Вырвалось, прости меня! Я очень сильно тебя люблю, это правда! А теперь идем в дом, ладно? Мне нужно еще чуть подправить платье подружки невесты…
Они встали и, все еще взволнованные, обменялись понимающими взглядами. Теперь они смотрели друг на друга по-новому. Воспоминания больше не будут причинять им страданий. Наступало время радости. Им предстояло отметить значительное событие, причем как следует — весело, с шутками, песнями и смехом! Гийом и Камилла поженятся и, как в сказках, будут жить долго и счастливо, и у них родится много детей…
Прессиньяк, 20
На глазах у всего семейства Поль ловко совершил маневр на своем великолепном тракторе, загоняя его в сарай. Спрыгнув с сиденья, он подбросил в воздух свою фуражку и звонко крикнул «ура!». Ко всеобщему удивлению, он подошел затем к Гийому и обнял его за плечи:
— Мой дорогой зять! Если б мы были девчонками, я бы не только тебя обнял, но и расцеловал! Если бы не ты, не видать бы мне этой прекрасной машины!
Камилла расхохоталась, но Мари растрогалась до слез.
— Мама, иди сюда! Посмотри вблизи на это чудо! — крикнул Поль.
Адриан взял Мари за руку и повел в мягкие сумерки помещения, где стоял McCormick, напоминающий машину из будущего. Кузов был ярко-красным, стальные детали сверкали.
— Впечатляюще! Я говорила тебе, мой Поль, что твой дедушка Жан хотел выписать трактор из Штатов еще в двадцатых годах? В одном сельскохозяйственном журнале он увидел первые американские модели…
— Представляю, какие проблемы он бы нажил себе в то время! Наше приобретение до сих пор обсуждают в поселке, а сколько было завистливых взглядов! — сказала Лора. — Подумать только, до сих пор в Прессиньяке никто не видел трактора! Здесь все еще пашут на лимузенских коровах или на лошадях!
Уперев руки в бока, молодая женщина вздохнула. Было очевидно, что все эти пересуды относительно покупки McCormick ей не по душе. Гийом посмотрел на нее внимательнее. Ему редко приходилось видеть жену Поля, и он находил, что она очень отличается от остальных женщин семейства. Сдержанная и даже не помышляющая о кокетстве, она удивляла его тем, что предпочитала платьям и юбкам свободную, напоминающую почти мужскую одежду. Похоже, то, как она выглядит, мало заботило Лору, в отличие от Мари и ее дочерей. Обычно она ходила в брюках, просторной рубашке и в кепке на коротко остриженных рыжих волосах.
Он поспешил ее утешить:
— Вот увидите, Лора, скоро все изменится! Это я вам говорю как управляющий банка. Фермеры, которые обрабатывают плодородные земли, подают все больше заявок на покупку трактора в кредит. Думаю, лет через десять наше сельское хозяйство будет оснащено техникой. Правда, на виноградниках лошадей будут использовать еще много лет, ведь лозы растут на небольшом расстоянии друг от друга!
— Гийом планирует всячески поддерживать фермеров Лимузена! — подхватила Камилла, прижимаясь к будущему супругу.
Поль светился от счастья. Теперь, когда у него был трактор, будущее ему представлялось безоблачным. Поля давали хороший урожай, скотина была здорова. Вначале было очень трудно, но это уже было в прошлом. Жена всегда поддерживала его во всех начинаниях, дочка Люси была просто чудо — послушная и красивая! Ее волосенки были светло-рыжими, но глаза — миндалевидной формы, золотисто-карие — были совсем такие, как у Поля. Сидя на чурбачке, девочка показывала Луизону, застывшему перед ней в полнейшем восхищении, свою лопатку и ведерко. Трактор детей не интересовал совершенно.