Возвращение
Шрифт:
– Лежи, я оставлю тебя на несколько минут.
– Ты куда?! – Всполошилась я.
Улыбка на разбитых губах была вымученной.
– В ванную. Извини, пока не готов предложить тебе составить мне компанию.
– Дарт, ты с ума сошел, какая ванная, тебе срочно нужен целитель!
– Вот именно, - загадочно ответил он и скрылся за малозаметной дверью в углу комнаты.
Первой мыслью было вскочить и кинуться за ним, но я быстро взяла себя в руки. Дарт явно не расположен выслушивать мои вопли, но я очень надеялась, что он знает, что делает. Вздохнув, я спустила ноги с постели и огляделась.
Комната,
Я встала и подошла к массивному, от пола до потолка, зеркалу в золоченой раме, и вгляделась в свое отражение. На меня смотрела взъерошенная, растрепанная девушка в разорванной куртке. И когда только успела… Быстро стянув с себя испорченный предмет гардероба, я схватила расческу, лежавшую на столике рядом, и быстро причесала свои вихры. Подумав, скинула и кроссовки с носками: всегда мечтала походить босиком по такому ковру. Утонув по щиколотку в длинном ворсе, я даже зажмурилась от удовольствия.
Хлопнула дверь ванной, я распахнула глаза, и они едва не вылезли из орбит. Передо мной стоял Дарт. Совершенно здоровый Дарт! На нем не было и следа от страшных рваных ран и глубоких ожогов, а на губах играла такая знакомая мне усмешка. Волосы блестели от воды, и из одежды на нем было только полотенце, небрежно обернутое вокруг бедер. Я сглотнула и перевела взгляд на его лицо.
– У тебя есть ванна с мертвой и живой водой?
– Потерянно спросила я.
– С чем, с чем? – Удивился Дарт.
– В наших сказках они часто упоминаются – мертвая вода залечивает раны, а живая возвращает жизненную силу. Вот, я и подумала…
– Нет, - усмехнулся он. – Это всего лишь дар богини Аскании.
– У тебя?! Ты же мне говорил тогда в лесу, что у тебя его нет!
Дарт рассмеялся:
– Может быть, мне просто очень хотелось, чтобы ты посидела у меня на коленях?
– Дартарион! И как это понимать?! «У меня средний дар, ничего выдающегося», - передразнила я его. – А оказывается, что у тебя еще и магия порталов, и целительство… Может, еще что-то, о чем я не знаю? Какие сюрпризы ты мне приготовил?
– Ты сама один сплошной сюрприз, Доминика, - заявил он. – Я же пока не пристаю к тебе с вопросами, как тебе удалось так быстро вернуться на Лирдиану, и откуда у тебя сильнейший дар магии огня?
– Ну, так приставай, я не против! – Выкрикнула я и осеклась.
Глаза Дарта сверкнули, и он в два шага преодолел расстояние, разделяющее нас. Я не успела и глазом моргнуть, как оказалась притиснута к его покрытой капельками воды груди.
– Это приглашение? – Его дыхание обожгло меня. – Или ты опять собираешься сбежать?
– Дарт, я…
– Скажи мне «да», Доминика, - прошептал он. – Просто скажи мне «да»…
– Да!
Других слов у меня просто не осталось…
В следующее мгновение я оказалась распластана на шелковом покрывале с поднятыми над головой руками, которые он легко удерживал. Охнув, я встретилась взглядом с серебристыми глазами Дарта.
– Ника, -
– Моя Ника.
Его губы были везде. Казалось, что не было ни миллиметра кожи, который не был бы обласкан нежными, и в то же время твердыми губами. Я извивалась под ним, и жар, охвативший все тело, становился невыносимым. Когда он отпустил мои руки и, прочертив огненную дорожку, коснулся языком нежной плоти внизу живота, я застонала и приподнялась, выгибаясь ему навстречу. В ушах шумело, а тело сгорало в огненной лаве. Через мгновение, вслед за языком, я почувствовала легкие, почти невесомые, прикосновения пальцев, и, не выдержала, закричав:
– Дарт, пожалуйста! Дарт!
В тот же миг сильные руки обхватили мои ягодицы, я вцепилась в его плечи, и оказалась сидящей на его бедрах. Меня приподняли, и Дарт вошел в меня до конца, заполнив всю, без остатка. Я охнула, обхватив ногами его бедра, и тут же снова взлетела, удерживаемая его руками. Темп был взят такой, что я задыхалась, чувствуя все нарастающее наслаждение, которое вылилось ярким фейерверком искр в глазах и хриплым, почти утробным, криком, слившимся с громким стоном Дарта. Все, кажется, я умерла.
Время остановилось, зазвенев в ушах и закрывая глаза яркой пеленой. Я обмякла на плечах Дарта, и он осторожно уложил меня на спину. Тело не повиновалось, меня придавила такая тяжесть, что я не могла пошевелить и пальцем. Глаза закрылись сами собой, и, проваливаясь в самый чудесный сон в своей жизни, я услышала тихое:
– Я никогда тебя не отпущу, Ника.
Пробуждение было волшебным. Я чувствовала себя отлично, правда, слегка омрачал удовольствие упорно требующий пищи желудок и пересохшие губы, но тело мое просто летало от счастья. Вот ты какой, северный олень! То есть, то самое высшее наслаждение, о котором так много пишут. Так и хотелось крикнуть "Наконец-то!".
Дарт все еще спал, уткнувшись носом в мое плечо. Его рука крепко обнимала меня за талию, словно он боялся, что я исчезну. Я улыбнулась. Как же я его люблю...
Где-то в отдалении забарабанили в дверь. Хорошо, что не в нашу. Или в нашу? Я задумалась, не может же выходить наша дверь, которую я вчера заметила мельком, в какой-нибудь коридор? Или может? И, вообще, где мы? Вчера мне как-то было не до того, чтобы уточнять, а куда мы, собственно, перенеслись? Как-то другим были заняты, а тяжелый вечер и бурная ночь привели к тому, что заснули мы, видимо, практически одновременно.
Стук в дверь повторился, и я поморщилась. Неужели его не слышит тот, кому он предназначен, этим грохотом и мертвого можно поднять. Дарт зашевелился, просыпаясь, а затем приподнялся на локте, уставившись на меня сонными, но такими родными, глазами. Ну вот, разбудили... Стук раздался в третий раз, и я услышала чей-то приглушенный голос:
– Ваше высочество! Ваше высочество, умоляю, проснитесь! Его величество срочно требует вас к себе!
Дарт быстро поднялся с кровати, ничуть не стесняясь своей наготы, впрочем, ему совершенно нечего было стесняться, наоборот, было, чем гордиться, потянулся за шелковым халатом, наброшенным на ручку стоящего у двери кресла, и, не оглядываясь, вышел из комнаты, плотно прикрыв дверь. Я недоуменно села в постели. Не поняла?!