Возвращение
Шрифт:
Совершенно ненужное барахло, поношенные вещи, кое–какие бумаги, мотки проволоки, набор склянок, книги, правда нашелся халат, собственно в котором я сейчас и галопировал по комнате, надетый на голое тело поверх высоких сапог.
Единственное что еще могло представлять интерес, это были вещи Жеткича, оставшиеся в замке и доставшиеся мне по наследству.
— Ну что парни? — Я вытащил застрявшую голову Прапора из старого сапога. — Еще по капельке?
Еноты спорить не стали. Прошлепав к столу, я налил им еще немножечко в блюдечко на полу, положив рядышком по морковке и половинке яблока, ибо закусывать все же надо, сам же, опрокинув
— Вы бы барон, притормозили, может на сегодня свой сумбурный праздник. — Подал голос Аль, явно с неодобрением из своего угла. — Еще и бедных животных спаиваете.
— Ик! — Возмутился на его заявление господин Прапор закусывая яблочком.
— Ики. — Более сдержанно высказался мэтр Профессор, задумчиво пожевывая морковку.
— Спокойно парни. — Ответил я енотам. — Этим трезвенникам–язвенникам, не понять всей глубины нашей души.
Из увесистого мешка полетели на пол тряпки Арнольда, его истоптанные сапоги, еноты заинтересовались какой-то шкатулкой, а я бережно с самого дна достал большую рыбью голову–шлем, виденный мной уже ранее и даже в некоторой степени даже немного изученный.
Крупные затемненные линзы глаза, по бокам дыхательные щели, имитирующие жаберные крышки, мелкая филигранно исполненная инкрустация под сферическую заостряющуюся чешую. Занятная, должен я отметить вещица. Этот шлем шедевр своего рода магической школы воды. Умная, тонкая вязь силовых линий, нескольких десятков наисложнейших заклинаний. А то, каким образом подбирались композиты металлов, для этого по сути артефакта, то какой сложности были произведены вычисления и расчеты, я боялся даже представить себе.
— Гугаг га гиге? — Напялив шлем на голову, тут же направился я в сторону Аля, имитируя поступь Годзиллы. В шлеме заработали голосовые модули заклинаний, трансформируя мой приглушенный голос в холодный безликий тембр. — Умри смертный! Я выпью твою душу!
— Боги поднебесья! — Аль встрепыхнулся в своем кресле, углядев надвигающегося меня. — Не подходи ко мне пьянь!
— Аз езмь страшный и ужасный Рыб! — По–прежнему дурачился я, тяня руки к его горлу.
— Уйди, говорю! — Он попытался отмахиваться от меня ногами. — Ну и морда!
— Душу гони крыса сухопутная! — Я попытался с боку ухватить лягающегося алхимика.
— Улич не доводи до греха! — Аль извлек откуда-то из рукава маленький полупрозрачный шарик насыщенного зеленого цвета.
— Это что у тебя? — Тут же переключил я внимание на предмет угроз. — Это этим ты пукаешь в людей юный отравитель?
— Я не пукаю! — Возмутился за свою профессию алхимик. — Это газовый концентрат!
— Отлично! — Зловеще расхохотался я. — Так и быть оставлю тебе душу в обмен на шарик!
Завязалась борьба, Аль был хоть и тщедушен, но явно не робкого десятка, впрочем, это ему само собой не помогло, уже через пол минуты я скрутил его в бараний рог, медленно разжимая пальцы и забирая из руки приглянувшийся для моей души объект изучений.
— Ульрих аккуратно! — Сипел Аль все еще пытаясь отнять у меня мною честно награбленное. — Он очень хрупкий и работает почти мгновенно!
— Тадам! — Победно провозгласил я вздымая над головой трофей.
— Осторожно! — Вскрикнул Аль, увидев мои размахивания.
— Упс. — Уже по факту случившегося констатировал я, когда шарик упал на пол, выпуская обволакивающее мутное облако, взметнувшееся как под напором вверх, а на пол с
Но он мне уже ничего не ответил, так как сам резонно заметил перед этим казусом, что газ действует практически мгновенно. Ну а мне же в свою очередь было о чем задуматься. Во–первых, я не сразу осознал причины по которой все еще стою на своих двоих, а не валяюсь в бессознательном состоянии рядом на полу с Алем. Понимание пришло когда рука задумчиво потянулась почесать темечко а наткнулась на рефренную поверхность шлема Арнольда Жеткича. М–да уж, маг воды действительно сделал себе достойный уважения артефакт. Мало того, что шлем позволял дышать под водой, так он еще и на поверхности продолжал работать, похоже отсекая внутрь все нежелательные примеси в воздухе. А во–вторых, я отметил, что газ легче воздуха, потому как пьяные еноты по–прежнему сидели за своей мисочкой о чем-то перебрехиваясь и пожевывая яблочки. Отравленное облако не опустилось к полу от чего лесные братья, не рухнули в беспамятстве с вдохнувшим отравы алхимиком.
— Парни. — Я ухватил Аля за ноги подтягивая его по полу к оконному проему. — С дороги, больного тащу, надо ему продышаться дать.
Еноты пожали плечами, но пропустили меня с моей ношей к окошку, которое я открыл, впуская в номер свежий воздух, что бы проветрить помещение, да и своего пациента заодно взгромоздить на подоконник, придерживая аккуратненько за поясок хламиды, дабы чего доброго не упустить драгоценную тушку товарища.
— Ваше благородие срочно в штаб! — В комнату резко ворвался один из солдат посыльных командования, успел что-то выкрикнуть, вытянутся по струнке, после чего рухнул плашмя без сознания на пол, а я от неожиданности и с толикой испуга стал смотреть на свои пустые руки и не менее пустой подоконник, где еще секунду назад находился мой друг. Вот не любят люди правила приличия, вот, сколько в них не вдалбливай умение стучаться, перед тем как войти, а они все равно умудряются обо всем забыть. А мне еще потом красней перед алхимиком, благо этаж второй всего…
Масштабность замысла магистров ордена бестиаров внушала уважение. Не зря, ох не зря я не верил в то, что удастся отделаться малой кровью и, у них не припрятаны еще козыри в рукаве.
Пока поступали только первые ласточки, пока еще гонцы и разведка собирали весь ворох новостей в кучу, но уже сейчас было ясно без лишних слов, что королевство еще до первых снегов падет и в истории король Паскаль останется как самый недолговременный правитель. Магистрат изначально не планировал давать королевской армии зимние каникулы, дабы армейский кулак смог с южных провинций успеть стянуться к столице. Это и вправду было бы глупо со стороны мятежников, хотя оптимистов в командовании хватало.
Что произошло? Все и сразу, а началось с того, что в лагерь с северной стороны пришли крутые парни, перевязанные с головы до ног ремнями и увешанные оружием, остатки имперского полка рейнджеров охранения, на северной вырубке железнодорожного пути. Пикты централизованно собирались племенами в один большой и мощный кулак, плюс последний гонец из-за горной гряды принес еще более дурную весть.
Оголодавшая империя, так долго готовящаяся к войне, разразилась восстанием местной знати, что естественно тут же примкнула своим лагерем к масштабной операции уже проводимой в Финоре бестиарами.