Возвращение
Шрифт:
Проявились черные пятна, капли, кляксы. Они неспешно расползались в разные стороны, поглощая все вокруг, наполняя собой все пространство. Я наблюдала за этой игрой, не в силах вмешаться, замерев на месте. Медленно, очень медленно все затянулось чернотой. Я осталась в ней. Прошло, казалось, мучительно долгое время. Я поняла, что стою в темноте на чем-то мокром. Переступила ногами — хлюпнуло. Вдруг неподалеку загорелся маленький огонек. Он играл и подпрыгивал, немного приближался и удалялся от меня. Я, как завороженная, пошла в ту сторону. И когда огонек стал заметно ближе — он словно отпрыгнул от меня. Я не могла остановиться и шла следом,
Это было так необычно, что словно привороженная игрой света, я наблюдала за странным представлением. Но… недолго. Вдруг откуда-то брызнула кровь. Теплая и очень красная. Не в силах пошевелиться, я смотрела на разлетающиеся капли, с каким-то холодом и безразличием понимая, что это моя кровь… Проснулась я с криком. И уже по обыкновению для этого места — совершенно мокрая. Разбитая, заплаканная, встревоженная сама не знаю от чего. Уж точно не от этих странных снов. Ку-ку недовольно зарычал.
Встала с кровати — необходимо было привести себя в чувство. Умылась, сняла платье, в котором ходила к Долману и накинула халат. Мое резкое пробуждение привело к такой же всепоглощающей бессоннице. Спать совершенно не хотелось, хотя часы показывали середину ночи. В половине пятого утра обычно абсолютно все заняты просмотром заслуженных снов. Время, которое по легендам охраняется духами ночи, набирающими свою максимальную силу к четырем часам утра. В легенды я не верила, а вот исследования состояния тела показали, что человек физически наиболее уязвим под утро. Впрочем, какое мне дело?
Возвращаться в мокрую кровать было бы пыткой. У меня оставалось всего несколько дней до отъезда и то ли осознание этого факта, то ли странный сон придали решимости. Эмоции, пережитые за день, опустошили меня внутри, оставили дыру, словно проеденную десятком гусениц в одном тщедушном яблоке. Одно лишь любопытство жгло, хотелось узнать, понять, что же творится в этом доме. Чувство опасности отступило куда-то вглубь. Чего бояться, если и так меня сегодня пороли прутом, а через несколько дней я с радостью вдохну воздух свободы и забуду обо всем плохом.
Я задумалась… В детстве мы с сестрами не раз шутливо врывались друг к другу в комнаты без всякого ключа, пугая и огорошивая друг друга то светлой тряпкой, похожей на привидение, то смешной рожицей, нарисованной на лице. Выпрыгивали неожиданно в дверь, а в другой раз тайком раскрашивали друг друга по ночам… Неожиданная мысль прожгла меня радостным огнем! Шпилька! Как же я раньше не додумалась?.. Я бросилась к трюмо, куда служанка переложила все вещички для волос. Жадно разбросала заколки и банты… Нашла! Вот они шпильки, тонкими изогнутыми линиями готовые приковать любую прическу к голове, не давая ей распасться на беспокойные пряди.
Схватив две шпильки я осторожно открыла дверь и выглянула в коридор. Пусто. Тихо. Абсолютно. Все спят. Время слабости и сна. Чутко прислушалась к соседним дверям, к лестнице — ни шороха. В прошлый раз я застала ночью Ратмира,
Легко прикоснулась ладонью к замку, словно погладила. Света не хватало, но было уже не совсем темно, потихоньку занимался рассвет. Вытащила две шпильки, согнула одну пополам, а вторую разогнула в виде крючка. Вставила первую в лучину замка вместо ключа, а второй поджала крепления внутри. Медленно, боясь сделать неверное движение, провернула гнутую шпильку и… о счастье, раздался щелчок. Я нажала на ручку и приоткрыла дверь. Голос внутри ликовал от собственной смышлёности и удачи! Со страхом и любопытством я шагнула в темное помещение.
Заметила лампы на стенах и, стукнув по стеклу, активировала светящийся газ внутри. Помещение осветилось, не ярко, но достаточно для изучения. Подняв глаза, я замерла. Дыхание моментально перехватило, а сердце усиленно забилось как перед прыжком в воду. Я ожидала здесь увидеть что угодно: тюрьму с пленниками, комнату с сокровищами, клетки с монстрами, тайный подземный ход, но не это… Я находилась внутри гигантской лаборатории. Да-да, именно, лаборатории в подлинно научном смысле. Длинные полки, уставленные колбами, банками и минералами тянулись вдоль комнаты, уходя в глубину, куда не доставал свет. Посередине стояли массивные столы с оборудованием — стеклянными аппаратами с изогнутыми трубками, какие-то металлические коробки, увеличители, смешиватели, наборы для опытов…
Я стояла, моргая глазами как оглушенная курица, и не могла прийти в себя от того разнообразия опытных образцов, колб, коллекций металлов и минералов, стоящих в стороне банок с растениями… Невольно вырвался вскрик удивления! Святые заступники, как все это великолепие современного оснащения может находиться в такой непроходимой глухомани?! Как? Лаборатория, которая, очевидно, больше и богаче той, что в Изыскарии! Изыскарии — главном научном центре нашего города, а то и всей Империи! Этого просто не могло быть! И все-таки это было так…
Я осмотрелась по сторонам, словно ожидая увидеть толпы ученых, которые могли трудиться со всем этим великолепием, но никого не было. Лаборатория была совершенно пуста. И все же она не производила заброшенный вид. Напротив, все препараты были тщательно отсортированы, а некоторые даже разложены на столе и находились, очевидно на стадии какой-то работы… Я медленно пошла вдоль рядов с образцами, не переставая удивляться богатству коллекции. Вот соли, выпавшие в осадок или растворенные внутри колб, вот прекрасные образцы металлов совершенно разных окрасок и блеска, собранные большими кусками, мелкой стружкой, кристаллами, тонкими пластинами… Вот минералы — моя любимая тема. Каких угодно цветов и форм — красные, белые, желтые и фиолетовые, серебристые и синие, и конечно зеленые… Зеленые… Мой взгляд лег на колбу с изумрудным порошком. Да это же Антаит! Редчайший минерал, встречающийся в Заоблачных горах где-то совсем далеко на юге… И стоящий безумно дорого. Так дорого, что даже в Изыскарии его использовали лишь в особых случаях… очень редко. Да и видела я его всего лишь пару раз на лекциях, где несколько крупинок доставали и сразу же прятали обратно, опасаясь, как бы не прилипли к чьим-либо рукам.