Возвращенный рай

Таннер Дженет

– Это ваш аэроплан? – спросила она.

– «Бич»? Мой.

– «Бич»?

– Сокращенно от «Бичкрафт Бэрон». Моя последняя игрушка. Вам он нравится?

– Смотрится великолепно. – И действительно, он напоминал стройную птицу, сверкающую белизной на фоне необъятного голубого неба и сочной зеленой травы.

– Сейчас я улетаю во Флориду, но через несколько дней возвращусь, и тогда мы полетаем вместе. Хотите полетать со мной?

– О, конечно!

– Хорошо. – Джорге взял ее руку и, поднеся к губам, поцеловал пальчики в латиноамериканской экстравагантной манере с подчеркнутой аффектацией чувств, в то время

как его глаза – страстные, намекающие – искали ее взгляд. Потом он опустил ее руку, улыбнулся и пошел по траве туда, где стоял его аэроплан.

Лили наблюдала за ним, замирая от возбуждения. До этого с ней никто не говорил так, никто не целовал руку, не смотрел на нее таким ищущим, многозначительным взглядом.

Восхитительное, пьянящее ощущение, что ее ждет что-то новое и прекрасное, сохранялось у нее в машине, которая везла ее на виллу, и делало ее возвращение домой еще более необычным, чем всегда, сглаживая ревнивое чувство, что ее отец теперь не всецело принадлежит только ей одной.

Год назад Отто снова женился, и назойливое присутствие новой жены Ингрид, которую, по его словам, отец знал еще много лет назад в Германии, омрачало радость Лили от возвращения на Мандрепору. Ради отца она усиленно старалась подружиться с Ингрид. Она знала, что после смерти матери он испытывал чувство одиночества, и радовалась, что теперь он останется не один, когда она уезжает в школу. Но, несмотря на все это, она недолюбливала Ингрид, занявшую место ее матери. А когда однажды Лили увидела, что Ингрид надела брошь, когда-то принадлежавшую Магдалене, ее неприязнь усилилась. С этого дня Лили стала носить браслеты Магдалены – небольшой жест протеста – с тем, чтобы сохранить духовное присутствие матери, которую она почти не помнила.

Однако в настоящий момент Лили была настолько счастливой, что никто не мог испортить ее радость возвращения домой.

– На взлетной полосе я встретилась с Джорге, – сообщила она вечером того дня, когда все сидели в гостиной. Перед ними стояли прохладительные напитки, над головой жужжали вентиляторы, бессильные победить несносную жару.

Мягкие сумерки скрыли, как упрямо сжались скулы Отто.

– Ах… Джорге. Понятно.

– Я думала, что делами здесь заправляет теперь Фабио.

– Фабио слишком мягок, – объяснил Отто. – Он начал слишком много пить – наследственный порок, как я думаю, в семье Санчес все чересчур много пьют, – и дела у Фабио совсем расклеились.

– А у Джорге, конечно, дела пошли, – едко вставила Ингрид. Как и всегда, голос ее звучал с необычайной мягкостью, но Лили не могла не заметить подспудный сарказм, и прежняя неприязнь опять вспыхнула в ней.

– Во всяком случае, приятно увидеть его вновь. Это напомнило мне дни, когда была жива мама, – продолжала она, искоса взглянув на Ингрид и почувствовав удовольствие от того, что на лице той проступили два пятна.

– Те дни миновали, Лили, – живо отозвался Отто. Теперь наступила очередь Лили покраснеть от стыда за свою детскую попытку уколоть Ингрид.

– Но это были славные дни, не правда ли? – воскликнула она с вызовом.

– Это было очень давно, – твердо сказал Отто. – А теперь расскажи мне, чему тебя учили в школе в течение этого полугодия.

Разговор продолжался, но радостная атмосфера вечера нарушилась, и Лили толком не поняла, как и почему это произошло.

Джорге

возвратился на Мандрепору через несколько дней. Лили встретила его с отцом, когда они выходили из комнаты, которую Отто называл своим кабинетом.

– А вот и наша принцесса! – воскликнул Джорге, глядя на нее так, что ее пульс забился сильнее. – Отто, вы очень счастливый человек, у вас такая очаровательная дочь.

– Да, спасибо, я знаю, – ответил Отто довольно сдержанно.

– Я обещал покатать ее на самолете, – продолжал Джорге, встретившись с ней взглядом. – Что, если завтра в четыре, Лили?

Лицо Отто потемнело.

– Не уверен, что ей это нужно.

– Ах, папа, пожалуйста! – взмолилась Лили. – Джорге позаботится обо мне, не правда ли, Джорге?

– Конечно.

Отто немного смягчился.

– Ладно, Лили, раз ты уже настроилась, – произнес он со вздохом. – Но, Джорге, чтобы до наступления темноты она была дома.

Джорге улыбнулся и ничего не сказал.

Лили думала, что это будет короткий увеселительный полет, но к ее удивлению, Джорге полетел на Сан-Винсент, скользя над сверкающей синей водой с восхитительным мастерством. Лили всегда нравилось летать, особенно в маленьких самолетах – воздушных такси, но сидя рядом с Джорге в носовой части «Бичкрафт Бэрон», она испытала совершенно новое впечатление. Джорге находился так близко, что порой ненамеренно касался ее, и запах его лосьона после бритья, разгоняемый вентилятором, возбуждал ее.

– Наверное, вы проголодались? – спросил он, когда они приземлились на острове Сен-Винсент. – Я заказал столик в ресторане. Но попозже. У нас есть еще время осмотреть достопримечательности.

– Вы хотите сказать… ужин? – спросила Лили с легкой тревогой. – Но я же обещала отцу, что вернусь…

– Вы вернетесь… ну, немного попозже, чем предполагалось. Не беспокойтесь об этом.

Лили не стала спорить. Ею овладело какое-то сумасшествие. Она знала, что отец сильно разгневается, но ей это стало безразлично. Ничто не имело значения, кроме желания быть с Джорге.

На аэродроме их ждала заказанная машина.

– Приходилось ли вам бывать раньше па Сен-Винсенте? – спросил Джорге, поворачивая машину на автостраду Ливард, которая шла на север вдоль западного побережья острова, так что коричневые песчаные заливы тянулись по одну сторону от нее, а холмистая сухопутная часть с тропическими лесами – по другую.

Лили покачала головой.

– У папы не хватало времени, чтобы взять меня с собой.

– Знаете, почему мне нравится Сен-Винсент? – спросил Джорге. – Из-за вулкана. Прошло уже больше шестидесяти лет с момента его последнего извержения, но когда-нибудь он опять оживет. – Его черные глаза сверкали.

– Вы любите опасности, правда? – спросила Лили.

– Идти навстречу опасностям значит оставаться живым, – ответил Джорге. – Да, мне это нравится. Так же, как и вам, моя юная принцесса. Я это чувствую.

Лили ничего не сказала. Она никогда об этом не думала, но теперь, после его слов, ей показалось, что Джорге открыл что-то, глубоко затаившееся в ней, чего не разглядел никто в ее зачарованном, уединенном мирке.

Через несколько миль к северу от Шатобелер дорога закончилась. Джорге остановил машину в том месте, откуда они могли полюбоваться видами на залив Пти Бордель.