Возвышение короля

Сальваторе Роберт Энтони

Дзирт помолчал и пристально взглянул на хитроумного шпиона–хафлинга.

— Ты пойдешь со мной, — заявил Реджис, глядя в озадаченное лицо друга. — У меня есть идея.

Пока в мозгу хафлинга формировался план, он коварно ухмылялся. Судя по обнаруженным в пещере документам, орки планировали окружить Несм с трех сторон. Лагерь, в который проник Реджис, располагался ближе всего к городу, и, очевидно, этой группе предстояло напасть первой. Дроу приказывали оркам и гоблинам быть терпеливыми и соблюдать осторожность, действовать согласованно и атаковать Несм одновременно силами трех армий.

Естественно,

эти приказы пришли от некоего темного эльфа.

Возможно, темный эльф сможет их отменить.

Атрогейт сидел у окна в общем зале постоялого двора «Факел», расположенного в юго–западной части Несма. Это заведение могло похвастаться лестницей, ведущей прямо на парапет южной стены. Горожане собирались здесь, чтобы выпить, закусить и поделиться друг с другом скабрезными историями и байками о всяких приключениях. Шум вечеринки привлек Атрогейта в «Факел», и он решил подождать здесь приглашения на встречу с главой города. Войдя, он не разочаровался: сразу у входа висел знак, рекомендовавший посетителям держать оружие в одной руке, а выпивку — в другой.

А в случае нападения врага «глотать выпивку и бежать к лестнице».

У подножия этой самой лестницы стоял большой ящик с факелами, а на верхней площадке, рядом с выходом, всегда горел огонь.

На парапет следовало отправляться, имея при себе оружие, которого ненавистные тролли Бескрайних Топей боялись больше всего, — огонь.

Да, Атрогейту понравилось в этом заведении: он решил, что пиво и драка — это превосходное сочетание. Как будто этот знак придумал дворф!

Он сидел у окна, глядя на улицы Несма, довольно большого города, населенного тремя тысячами крепких и воинственных жителей. Город процветал, несмотря на близость Бескрайних Тоней, потому что служил торговцам Луруара воротами на запад. Почти все товары отправлялись на запад, и почти все, что закупали для Луруара, приходило тоже с запада, из Мирабара, Глубоководья и Лускана. Таким образом, все товары проходили через рынки Несма.

Но в последнее время, когда стало известно, что Королевство Многих Стрел развязало войну, рынки под неестественно темными небесами практически обезлюдели.

Улицы были пустынны, и Атрогейт мог разглядеть западные ворота. Он поднес ко рту буханку хлеба, откусил огромный кусок и запил его добрым глотком эля.

Со стуком поставил кружку на стол и наклонился к окну. У ворот возникла какая–то суматоха.

Створки распахнулись, и в город въехала повозка.

У Атрогейта отвисла челюсть, и неразжеванный кусок хлеба вывалился изо рта. Только теперь старый дворф понял, зачем Джарлакс отправил его в Несм. Эта причина не имела никакого отношения к торговле, как соврал ему Джарлакс, о нет!

Он увидел их, оживших Компаньонов из Халла. Он слышал какие–то разговоры об их воскрешении от Бениаго, там, в Лускане, но тогда это прошло мимо его сознания.

Однако Атрогейт ясно видел Бренора и Кэтти–бри, а огромный варвар, который сидел рядом с ними, наверняка был тем самым Вульфгаром из Долины Ледяного Ветра.

Дворф тряхнул головой и сказал себе, что это невозможно. Его соплеменник, правивший повозкой, был молод, а Бренор был уже стар в тот день, когда Атрогейт познакомился с ним

на дороге к храму Парящего Духа. Но в глубине души Атрогейт не сомневался — это он. Отрицать очевидное не представлялось возможным. Это был Бренор Боевой Молот, его огненно–рыжая борода, его однорогий шлем. Сомнений быть не могло.

И рядом с ним сидела именно Кэтти–бри, хотя она и выглядела моложе, чем тогда, когда Атрогейт встречал ее в последний раз. Он видел, как она сошла с ума во время Магической чумы.

— Может, это ее дочь, — упрямо сказал себе дворф, но потом отбросил эту мысль. Ну откуда у нее дочь? Насколько он знал, у Кэтти–бри не было детей, а если даже и были, дочери Кэтти–бри сейчас перевалило бы за сто лет!

Нет, это была она, действительно она, прекрасная, как никогда.

— Компаньоны из Халла, — прошептал Атрогейт.

Дворф криво усмехнулся, затем фыркнул, затем хихикнул, потом еще немного посмеялся; почему–то его заворожила перспектива новой встречи с друзьями Дзирта.

Хватит кривляться, идиот, — раздался за спиной у Атрогейта чей–то голос, и он, резко развернувшись, увидел одного из стражников, с которыми недавно бранился у ворот.

Дворф снова хихикнул и поднял кружку, словно собираясь выпить за здоровье воинов.

— Первый представитель Джолен Ферт хочет с тобой встретиться, — сообщил стражник. — Немедленно.

Атрогейт, не выпуская кружку, поднялся и вышел из–за стола.

— Допивай быстрее, — велел воин. — В доме первого представителя тебе нальют кое–чего получше.

— Ба, «выпивка получше» обычно означает выпивку послабее, — возразил дворф и оглянулся, чтобы еще раз посмотреть в окно.

У него возникло такое чувство, что как раз крепкая выпивка ему сейчас совсем не помешает.

— Остается надеяться только на то, что эти орки не наслышаны обо мне, — прошептал Дзирт, обращаясь к Реджису. Они приближались к патрулю, который вместе с гоблином–шаманом покинул лагерь, чтобы обследовать предполагаемое место битвы.

Реджис, снова прикинувшийся шаманом Кллугом, пожал плечами:

— Их всего дюжина, так что, если они о чем–то и догадаются, в армии станет дюжиной орков меньше.

Дзирт улыбнулся. Ему нравилась эта новая манера поведения хафлинга.

Они приблизились к группе гоблинов и орков, и один из врагов вышел вперед, безуспешно пытаясь делать вид, будто ему нисколько не страшно.

— Иннаниг, — шепотом назвал Реджис его имя.

Орк остановился прямо перед ними.

— Это… Рагфлув До’Урден, — запинаясь, пробормотал Реджис. До сих пор ему не пришло в голову придумать Дзирту новое имя, и импровизация вышла не слишком удачной.

— Рагфлув? — беззвучно произнес Дзирт.

— Все обратно в лагерь, немедленно! — заорал «шаман Кллуг» и замахал руками на север, подгоняя воинов. Те со всех ног припустили прочь.

— Рагфлув? — негромко переспросил Дзирт, когда они очутились в хвосте процессии.

— Ну мне же надо было что–то срочно придумать.

— Рагфлув?

— Произнеси это задом наперед.

Дзирт в изумлении посмотрел на друга, затем едва слышно застонал. Ему стало не по себе при мысли о том, что судьба целой страны теперь зависит от выдумок хафлинга!