Возвышение Меркурия. Книга 17
Шрифт:
Наконец офицер определился. Хмуро глянув на довольного собой князя, перевёл взгляд на меня и принялся излагать.
— Рубка в самом центре, а со стороны кольца к ней ведут тридцать переходов. Один находится на нашей территории.
Сделав короткую паузу, мрачно добавил.
— Чтобы получить право входа, достаточно капли крови. Но вот в обратную сторону это не сработает. Вернуться назад не получится. Из самой рубки пока тоже никто ещё не выходил.
Как говорил Вакх, чем дальше в горы, тем тяжелее кулак у кузнецов. Он как-то поспорил, что охмурит сотню дочек этих самых кузнецов в теле тщедушного аватара, провернув всё ровно за сто дней, не
Центурион замолчал, а вот один из его солдат неожиданно сделал шаг вперёд и впившись в меня взглядом, задал вопрос.
— Ты сказал, что почувствовал силу брата. Получается наш господин всё ещё жив?
Окинув их взглядом, я усмехнулся.
— Я не просто почувствовал слепок его энергии. Он пытался поговорить со мной. Но корабль моментально ушёл в портал, не дав ему этого сделать.
Прервавшись, в свою очередь поинтересовался.
— Вы знаете хотя бы что-то об этом судне? Кому оно принадлежит? Почему брат решил его захватить?
Судя по сумрачным взглядам, ответ был полностью отрицательным. Тогда я решил зайти с другого угла.
— С кем он на тот момент воевал? Против кого сражался?
Офицер, который уже опустил гладиус, направив его острием вниз, озадаченно почесал левой рукой голову, на которой отсутствовал шлем.
— Проще сказать, с кем ему воевать не пришлось. Мы почти по всем Домам и Дворцам прошлись. Много кого пустили на корм рыбам, фигурально выражаясь.
Знакомо. Марс всегда предпочитал сражаться, а не говорить. И как я понимал, до момента со штурмом корабля, эта схема себя оправдывала.
— С кем шла война на момент, когда появился этот корабль?
На лице центуриона неожиданно для меня появилась улыбка.
— Так не было уже никаких войн. Мы всех победили. Скоплением правил Дом Парнаса.
Мне даже чуть неудобно стало. Выходит, пока я возился, брат успел покорить целое скопление, разгромив всех соперников. С другой стороны, против него не выступал Меркурий из Древа. Не будь этого циклопова отродья, я тоже был бы весьма близок к цели.
А вот Марс, выстлав условные поля телами врагов, похоже заскучал. Заодно обрёл веру в свои собственные силы. Не то, чтобы она у него когда-то пропадала, но всё же он далеко не всегда, вот так ломился напролом. Порой из арсенала приходилось доставать и военную тактику со стратегией. Лобовой натиск, пусть и был его любимым приёмом, но если речь шла о серьёзной войне, то игра велась совсем по-иному. Но когда под твоей рукой тысячи миров, а за спиной громадная армия, невольно начнёшь считать, что сможешь легко разобраться с любой угрозой. Включая и появившийся откуда-то неизвестный корабль, который обещал хорошее развлечение.
Говорило это всё и ещё кое о чём — «искра» брата точно была мощнее моей. Как минимум, в несколько раз. Но при этом он пропал, после того, как добрался до рубки управления. Не погиб полностью, но что-то мне подсказывало, Марс там отнюдь не развлекался. Пусть каким-то неведомым чудом и смог показать мне свой образ около Крепости Духа.
— С ним произошло
Один из легионеров грязно выругался, а центурион сплюнул на пол.
— Так же, как наши. Едва светилась и не позволяла использовать силу вовне. Он только свою собственную плоть и мог усиливать.
Что? Слова о погасшей божественной сути были ожидаемы. Но воин описывал ситуацию так, как будто они все были богами.
Заметив моё недоумение, офицер печально усмехнулся.
— Первый Железный легион. Гвардия самого Марса. Естественно, каждый из нас обрёл силу бога.
Я опустил взгляд на его корпус, присматриваясь к угольку, который слабо тлел внутри оболочки. Выходит это вовсе не ядро, а божественная «искра». Которая дошла до крайне плачевного состояния.
Глаза самого центуриона блеснули лёгкой завистью.
— У вас они ещё горят. Не потухли полностью. А мы выживаем только за счёт таких вот гостей. Забираем их энергию, подпитываемся и как-то держимся на плаву. Если совсем силы не получать, то рано или поздно всё внутри тухнет. И потом человек умирает.
Дарья, которая молча простояла весь разговор, не выдержала.
— На то, чтобы убивать несчастных, которые здесь оказывались и забирать их силу, у вас ума значит хватило. А вот придумать план освобождения не вышло. Ещё и между собой передрались. Ратибор, в кой-то веки я с тобой согласна. Это позор, а не воины.
На лице офицера заиграли желваки и я снова поспешил вмешаться.
— Есть что-то ещё, что мне нужно знать?
Совсем недавно я бы остерёгся формулировать вопрос именно таким образом, опасаясь обмана. Но сейчас в памяти легионеров заиграли картины прошлого. В котором они были не выживающими в грязи голодранцами, а великими воинами, что вершили судьбы миров. Да и выпады полковника сработали, как надо — наши собеседники желали доказать хотя бы самим себе, что остались верными солдатами своего бога, а не трусами.
— Одна из наших групп как-то получила богатый улов. Почти два десятка гостей, которые оказались на их территории. Они отдали всю силу одному из своих, чтобы максимально раскачать его «искру» и потом тот отправился к рубке. Мощи в нём тогда было даже больше, чем у легата на момент, когда мы только тут оказались. Но результат этого похода оказался тем же.
С одной стороны, информация и правда была полезной. Ну а с другой, он тонко намекал, что перемещаться по кораблю, убивая всех подряд и пытаясь увеличить свой уровень силы, не имеет никакого смысла. Вполне вероятно, даже не лгал. Хотя, раз проблему в рубке не смог решить Марс, который в любом случае был куда сильнее меня, то истребление остатков его гвардии, мало чем поможет.
Кивнув, я показательно глянул по сторонам.
— Где находится проход, о которым ты говорил?
Мужчина со вздохом качнул головой.
— Мы покажем. Чтобы там не говорил твой спутник, каждый из нас давал присягу Марсу. Если ты и правда его брат, это первая надежда на спасение.
Слова то красивые. Но уверен, боги им попадались и до этого. Возможно кто-то даже оказывался в том самом проходе, который вёл к центру корабля. А может быть они заталкивали их туда силой, надеясь, что кто-то сможет разобраться, руководствуясь собственным выживанием. В любом случае, на месте этого солдата, я бы сильно сомневался в успехе. Зато желал бы удостовериться, что группа незнакомцев у которых имеется работающее огнестрельное оружие, покинет мою территорию, гарантированно не вернувшись назад.