Вперед в прошлое 2
Шрифт:
Перед тем, как вырубиться, я подозвал Наташку и попросил:
— Ната, поклянись, что ни одной живой душе ты не расскажешь, сколько мы заработали и еще заработаем. Наверное, ты уже поняла почему. Веди себя скромно. Если кто-то спросит, откуда та или другая вещь, говори, что дед или бабушка купили.
— Но это ж мамины деньги… Мы не можем их тратить.
— Такими темпами мы все проблемы решим за месяц, а потом…
Она вздохнула. Как же ей хотелось наконец похвастаться хоть чем-то! Показать, что она круче Лялиной, которую одаривает отец. А нельзя.
—
— Клянись.
— Клянусь. Если спросят — богатый московский дед подарил. Поняла.
Хорошо. Теперь можно вздремнуть, хоть час сна урвать. Но в голове вертелась мысль, что нужно и Бориса убедить не трепаться. Вот только как, когда дети — находка для шпиона? Хочешь узнать, чем живет семья — сходи в школу и поговори с детьми.
В этот раз просыпаться было проще. Десять часов прошло с момента, как я приехал, а кажется — два дня. Я переоделся в спортивный костюм, проверил боксерские перчатки, которые принес отец — как раз на наш возраст. Вспомнилось, что Рамиль Меликов грушу обещал. Следом вспомнился Паруйр-панда. Смог бы я ему навалять, если бы возникла необходимость? Возможно, я-то помнил, что надо делать, вот только тело не имеет мышечной памяти. Пора его учить.
— А где Боря? — спросил я у Наташки, входя на кухню.
— Мишка за ним зашел. Гуляют где-то.
По-быстрому я сделал бутерброд с колбасой, съел, запивая компотом. Зачерпнул черешню и только на улице вспомнил о подарках. Пришлось возвращаться. Сунувшись под ванную, я распотрошил схрон, набрал жвачек, побросал в рюкзак сникерсы. Встречай, детвора, дед Мороз пришел!
Наташка не шла — летела низко над землей, окрыленная то ли зарплатой, то ли перспективами. А я все не мог поверить, что жизнь налаживается. Маму прооперируют, вот тогда и выдохну. Лягу на берегу и буду сутки пускать пузыри.
Энергия в Наташке так и бурлила, она убегала вперед, не замечая того, дожидалась меня, мы некоторое время шли вместе, потом она снова убегала.
На базу мы с Наташей пришли без пяти семь. Все уже собрались, даже Борис появился — думал, он прогуляет. Не было только Алисы. Наташа ошиблась насчет ее любви ко мне, я не сработал магнитом.
Друзья бросились пожимать мне руку, даже свой парень Гаечка. Сжав ее ладонь, я спросил:
— Ты не знаешь, почему нет Алисы?
Девушка вырвала руку, словно я сказал что-то оскорбительное, и резко ответила:
— Мы не особо дружим. Ходила, перестала… бывает. Сломалась, тяжело ведь.
— Мне она показалась заинтересованной, — разделил мои опасения Илья. — Не подумал бы, что она бросит тренировки.
— Маньяк, — вспомнила враз побледневшая Наташка и передернула плечами.
— Ну что сразу маньяк, — сказал Илья. — Вдруг она просто заболела?
Наташка задумалась, вперившись в пустоту, обхватила себя руками и пробормотала:
— Давайте к ней сходим, узнаем? — Она обратилась к Гаечке: — Саш, ты знаешь, где она живет?
— Тут в общаге. У нее на двери нет номера. Да болеет она просто, ничего страшного!
Я решил разрядить напряжение, расстегнул рюкзак, сперва выложил
Когда волна восторга схлынула, все получили по «Терминатору» и забыли про Алису, но я напомнил:
— Давайте сейчас позанимаемся, а потом зайдем к Алисе? В море окунемся — и к ней? Все равно почти по пути.
Глава 24
Непутевая мать
Помнится, кто-то из знакомых, обчитавшийся в девяностые «Спид-Инфо», говорил, что вода забирает негатив. Типа разозлился — помойся. Расстроился — помойся. Вот если устал — помойся, согласен. Вот так нырнул в море после тяжелого рабочего дня — и чистый кайф! Кажется, что жизнь наладилась.
Нырнуть. Еще раз нырнуть, кувыркнуться под водой, плеснуть ногой и смотреть, как, золотые в свете заката, вверх всплывают пузыри.
И нет круговерти перед глазами — сумок, людей, купюр, красно-белых пачек кофе. И не болеет мама опасным недугом. И не пропала соседская девочка. И не надо мне все это разруливать. В этот самый момент — не надо, а потому хочется его длить, длить и длить. Взрослый — это не про тело, а про состояние души и умение брать ответственность.
Последний нырок — и на берег, сохнуть. Лечь на камни, которые еще хранят тепло уходящего дня, и наслаждаться минутами ничегонеделанья.
Ха! Когда только попал сюда, в прошлое, думал вкусить беззаботной жизни. Но взрослость не дала.
Рядом опустился на корточки Илья, и я заметил чуть в стороне стопы Гаечки.
— Кто пойдет к Алисе? — спросил друг. — Я бы сходил.
— И я, — вызвалась Наташка и обратилась к Гаечке: — Саша, ты с нами? Это же ты ее привела.
— Пойду конечно, — согласилась Гаечка.
— Может, вы поссорились, и она теперь боится? — предположила Наташка.
Я перевернулся на спину, чтобы видеть лица. Гаечка выглядела виноватой. Похоже — да, таки они с Алисой поссорились. А мы сразу — маньяк.
— Ну, такое. Она ко мне в гости пришла, и у мамы сережки пропали… Я и подумала на нее, все ж знают, что она воровала. Но матери я ничего не сказала, сама попыталась разобраться.
— Ты ее побила? — скорее констатировал, чем спросил Чабанов, перебирающий гальку.
— Нет. Ничего ж не доказано. Но хотелось, да. А оказалось, мать сама их заныкала, а потом нашла. Но я извинилась! И Лиса вроде простила. Это три дня назад было.
— Ты ее видела после этого? — уточнил я, Гаечка помотала головой.
— Ну вот пойдем и все выясним.
— У нее мать такая дура, — поморщилась Гайка и поделилась тем, о чем я молчал: — Прикиньте, она хахалей водит и пока то-самое, — она потерла ладонями и покраснела. — Ну, вы поняли…
Боря захихикал и получил затрещину от Наташки. Гаечка продолжила:
— Короче, мать ее из дома выгоняет. Я потому Лису и привела, что жалко девку.
— Ты правильно все сделала, Саша. — Я встал. — Ну что, переодеваемся и — к Алисе?