Вперед в прошлое
Шрифт:
Теперь понятно, почему он так ужасно себя вел, по отношению к ней. Только вот она этого не знает, думает, что он всегда такой. Это уже его проблемы.
— Роберт, я не хочу с тобой ругаться. Ты помнишь ее последнюю реакцию на твои прикосновения? Не перегибай палку, прошу тебя. Ты можешь ее напугать, если будешь сильно на нее давить. Как ты уже сам заметил, Мадлен не любит подчиняться.
— Вот только не надо строить из себя ангела. Я прекрасно вижу, что она тебе не безразлична. Только почему-то ты это отрицаешь. Но зачем, Джон? Похоже, что и она к тебе не равнодушна. И мне будет чертовски тяжело ее завоевать,
Он абсолютно прав. Мне нужно охладить свой пыл и забыть о ней. Наши с ней отношения совершенно невозможны. Любовь, это удел слабых и немощных. Приносит одни страдания. И с моей работой, я не могу позволять себе такие слабости. Лучше учиться на чужих ошибках, чем на своих, например на ошибках родителей. Надо признаться, она первая женщина в моей жизни, которая смогла во мне разбудить хоть какие-то чувства. Можно было сделать ее моей женой. Но я боюсь, что это погубит ее, так же как погубило мою мать. Она достойна лучшего. Нужно дать Генри задание поскорее найти кандидаток на роль миссис Лейтон. В этот раз, я буду сам отбирать.
17 глава
Мадлен
Пещера оказалась, на удивление уютной, мы с комфортом здесь расположились. Внутри было довольно прохладно и очень просторно. Лейтан дал мне свою рубашку, потому что вся моя одежда промокла и сумка с запасной одеждой была насквозь сырой. Наконец-то разожгли костер, а то я уже думать не могла от холода. Руки превратились в ледышки, а пальцы ног я вообще не чувствовала. Пыталась отогреть руки, засунула их между ног, но начинала замерзать еще больше. Наконец-то Лейтон разжег спасительный огонь, и я, с нетерпением рванула к костру.
Я сидела возле костра и старалась согреться, было так холодно, что зуб на зуб не попадал. Подняла глаза и увидела ребят, они о чем-то ожесточенно спорили, похоже исход разговора был нехорошим. Кембридж с Лейтоном, похоже немного повздорили, оба были угрюмые и не разговаривали друг с другом.
Мне жутко было некомфортно сидеть в одной мужской рубашке, но выбора к сожалению не было. Согреться в сырой одежде было бы непросто. Я взялась за воротник рубашки, уткнулась в него носом и глубоко вдохнула. Рубашка пахла Джоном, его запах нежно обволакивал мое тело и казалось, что я нахожусь в его объятиях.
Хелен повезло больше чем мне, ее запасная одежда не промокла. Она переоделась и снова, не отрываясь, общалась с Генри. Не ожидала, что они так быстро найдут общий язык. Хелен вообще сначала ехала ради Кембриджа, но он не обратил на нее ни малейшего внимания. Поэтому, она как-то необычно быстро, переключилась на Генри. А он с удовольствием продолжил знакомство.
Со мной, похоже, вообще решили не общаться. Лейтон не обращал на меня внимание, делая вид, что он все время чем-то сильно занят. Кембридж, отводил от меня взгляд, будто провинившейся ребёнок. А Хелен с Генри были сильно увлечены друг другом. Я сидела, уткнувшись в свои коленки и грустила. Мое тело потихоньку согревалось и начинало клонить в сон. Не в силах больше удерживать голову, я начала медленно оседать. Вдруг почувствовала, что голова легла на чье-то плечо.
— Поспи немного, как дождь закончится,
Я почувствовала мягкое прикосновение к своей щеке. Открыла глаза и увидела над собой Кембриджа, он нежно улыбался. Моя голова лежала у него на коленях, и я ощущала тепло и комфорт. К сожалению, больше никаких эмоций прикосновения Роберта не вызывали. Не было чувства безграничной эйфории, ускоренного сердцебиения, мурашки не бегали по спине от блаженства. Меня просто к нему не тянуло. Вроде бы все в нем хорошо, красивый, обаятельный, добрый, к тому же лорд. Что еще для счастья нужно? А душа не хочет и не тянется к нему. Как дура, смотрю на того, кому я просто безразлична.
— Пора вставать, соня, — ласково сказал Роберт.
Я поднялась с колен мужчины, слегка улыбнулась ему. Бедняга сидел, не двигаясь, в одном положении непонятно сколько времени.
— Спасибо большое вам, Роберт, я не только согрелась, но и хорошо выспалась, — сказала я, благодарно пожимая руку Кембриджа.
Огляделась по сторонам, пытаясь найти Лейтона, но его ни где не было. Мы вообще с Кембриджом, были одни в пещере, ребята тоже куда-то пропали.
— Дождик закончился и все ушли на улицу, — будто читая мои мысли, ответил Кембридж.
Я вышла на улицу, солнце ярко сияло и согревало своим теплом. Я увидела Лейтона, он грузил вещи на лошадей. Он мазнул по мне взглядом и прошел мимо с безразличным лицом, ни проронив ни слова. Хелен лежала на травке, наслаждаясь свежим воздухом. А Генри помогал Лейтону. Увидев меня, он приветливо улыбнулся и пошел дальше заниматься делами.
Закончив с погрузкой, мы оседлали лошадей, и поехали на ранчо. Лейтон снова в гордом одиночестве ехал спереди, значительно оторвавшись от нашей процессии. Я решила больше не навязывать ему свое общество и осталась с ребятами, слушая забавные истории из жизни лорда Кембриджа.
Было уже довольно поздно, когда добрались до ранчо, поэтому задерживаться там мы не стали, а сразу же двинулись в город.
У нас было две кареты, Хелен все никак не могла насытиться общением с Генри, поэтому уединилась с ним, оставив меня на съедение Кембриджу. А Лейтон предпочел до города ехать верхом. Продемонстрировав мне, в очередной раз, свое безразличие. После того, как мы укрылись в пещере, он и слова мне не сказал. Игнорировал меня и даже не обращал внимание на особенное отношение ко мне, со стороны Кембриджа. От этого стало совсем грустно, обидно за себя что-ли. Я тихонечко вздохнула, наблюдая прекрасный закат за окном кареты. Кембридж заметил это и решил меня взбодрить:
— Несмотря на дождик, считаю, что поездка удалась! Я отлично провел время. Спасибо вам, что позволили присоединиться к вашей прогулке.
— Это вам спасибо, Роберт. Если бы вы не поехали, я бы прогуливалась в гордом одиночестве, — как бы невзначай намекнула на Лейтона и двух голубков — Генри и Хелен.
Кембридж засмеялся и сказал:
— Не обращайте на него внимание. Он с самого детства такой. А к женщинам у него особенное отношение. Все из-за его семьи. Мать бросила его когда ему было всего восемь лет. Отец Джона все время работал и практически не видел свою семью. Жена сходила с ума от одиночества и ревности. А потом просто собрала вещи и сбежала, — сказал Кембридж. А потом, сделав паузу, добавил: