Вперёд в СССР!
Шрифт:
— Да, прикрытые тылы — наше всё. Без этого никак. Лучше бы, конечно, вы сиротой были… Но это так, к слову. Личные привязанности часто приносят боль, но что есть, то есть. Итак, вам пора отправляться. Вижу, вы уже с вещами. Это хорошо. Задание понятно?
— В общих чертах, товарищ подполковник, — честно ответил я. — Вступить в телепатическую связь с представителем иного мира. Постараться выяснить, зачем он и ему подобные
Кривошеев кивнул. Впрочем, без особого энтузиазма.
— Да, попробуйте, — сказал он. — Если получится… Ну, не будем заранее загадывать. Примета плохая. Садитесь, товарищи.
Мы с Соколовой заняли места перед столом, за которым устроился подполковник.
— Собственно, вы всё верно сказали, — проговорил он, глядя на меня. — Добавить особо нечего. Особь явно враждебная, а это означает, что пробраться в её сознание — дело государственной важности. Вопрос национальной безопасности, если угодно. И на вас возлагаются определённые надежды. Будет здорово, если вы их оправдаете. На объект отправится и Виктор Викторович. Он на месте будет курировать вашу деятельность. Надеюсь, способности, о которых мне докладывали, у вас, действительно, имеются. Хватит ли их для выполнения задания… Ну, это покажет время. Давайте не будем попусту сотрясать воздух и займёмся оформлением бумаг. Вот документ, который следует подписать. Это обязательство о неразглашении.
Он протянул мне распечатку. Пробежав её глазами, я поставил в нижнем правом углу свой автограф.
— Хорошо, — кивнул Кривошеев. — А это пропуск. Не потеряйте.
Он вручил мне пластиковый прямоугольник, на котором была напечатана моя фотография. Рядом с ней значились имя, отчество и фамилия.
— Товарищ Соколова с вами не поедет, — сказал подполковник. — Надеюсь, справитесь без неё. Отчитываться будете перед Виктором Викторовичем, а он — передо мной. Полагаю, субординация ясна?
— Так точно, товарищ Кривошеев.
— На этом всё. Желаю удачи.
Он кивнул Соколовой, и она тут же встала. Я тоже поднялся.
— Майор вас проводит, — обронил подполковник.
Выйдя из кабинета, мы отправились через здание КГБ на крышу. Там дожидался штатный вертолёт, возле которого стоял, переминаясь с ноги на ногу, Козлов.
— Наконец-то! — воскликнул он, едва завидев нас. — Я уж думал, что-то сорвалось.
— Всё в порядке, — ответила девушка. — Передаю товарища Громова в ваше распоряжение.
—
Я молча продемонстрировал пластиковый прямоугольник.
— Отлично, — обрадовался Козлов. — Значит, можем выдвигаться. Забирайтесь же!
И он первым полез в вертолёт.
— До свидания, майор, — сказал я Соколовой, обернувшись. — Надеюсь, скоро увидимся.
— Взаимно, — кивнула она, почему-то глядя в сторону. — Постарайтесь не подвести… Родину.
— Сделаю всё, что в моих силах, — ответил я совершенно искренне.
— Ну же! — нетерпеливо крикнул из вертушки Козлов. — Чего вы ждёте?! Летать боитесь, что ли? Так это ненадолго.
Что он имел в виду, стало ясно спустя несколько минут, когда машина поднялась в воздух, сделала разворот и устремилась на северо-восток. Едва фигурка майора Соколовой пропала из виду, в воздухе перед нами образовался портал. Он начал быстро расти, пока не стал достаточно большим, чтобы вертолёт мог в него поместиться. Ещё немного, и машина влетела в межпространственную червоточину.
Ну, вот я и отправился в одну из святая святых Советского Союза и вообще — этого мира! Куда большинству людей ход заказан.
Вертолёт летел через сверкающий тоннель, унося меня от семьи, академии и тех, кто жаждал меня поймать или убить.
Кстати, о последних…
Надо бы проведать киллера, которому я поставил психометку. Она, конечно, ещё не вошла в силу, но кое-что передавать уже способна.
Прикрыв глаза, я сосредоточился и вскоре прикоснулся к чужому разуму. Постарался «прислушаться» к его эмоциональному фону.
Убийца был раздражён. Ему не нравилось то, что предстояло сделать. Совсем.
Так, ещё немного усилий. Используем канал по полной программе.
Вдруг я отчётливо уловил спектр, сотканный из переживаний и обрывков мыслей. Это походило на частично развалившийся паззл, в котором можно лишь приблизительно угадать общую картинку.
Убийца знал, что я покинул город. Более того — он знал, куда я отправился!
Но хуже всего то, что он должен был последовать за мной…