Шрифт:
Из речи И.В.Сталина на ХХ съезде КПСС (альт-ист).
Говоря о будущем, мы неизбежно обращаемся к прошлому. Вопрос о путях дальнейшего развития непрерывно связан с оценкой Октября. Но ни одна революция не проходит по заранее составленному плану, не дает в точности таких результатов, какие ожидали ее участники. И если с Октябрем связаны величайшие прогрессивные перемены в истории нашей страны, то нельзя избежать и вопроса о том, в какой мере нарушения социалистической законности, ущемление демократических прав граждан, и другие негативные явления стали возможными в условиях нового общественного строя. Наше прошлое неоднозначно - в нем слились победы и неудачи, открытия и ошибки, светлое и трагическое, революционный энтузиазм и жертвы, великие надежды и разочарования. Весь опыт социализма представляет собой достояние человечества, его требуется глубоко изучать и осмысливать. Тогда
Некоторые товарищи думают, что у Ленина была завершенная программа строительства социализма в нашей стране. На самом деле, напряженная работа и тяжелая болезнь не позволили Ленину написать научно обоснованную программу, он успел дать лишь первоначальные наметки кооперативного плана, связать идею культурной революции с кооперированием мелкого производителя, и с изменением всех условий жизни. Как конкретно это осуществить, в каких организационных и социальных формах, Ленин проработать не успел, указав лишь подходы. И поиск этих форм и методов вылился в жестокую идейную и политическую борьбу, в обстановке внешней угрозы, остатков внутренней контрреволюции, и нехватке самого необходимого. Те, кто обвиняют нас в "отказе от ленинских норм", забывают, что сами эти нормы, применительно к данному этапу построения социализма, не существовали. Мы были вынуждены прибегать к административным, даже диктаторским мерам принуждения, по отношению не только к бывшим эксплуататорским классам, но и к народу в целом - как например мобилизация в РККА, вместо добровольной народной милиции, или жесткое планирование промышленности и сельского хозяйства, с суровыми карами за невыполнение. Иначе - мы бы погибли. Также, оказались неоправданными надежды на "отмирание" государственного аппарата с заменой его на самоуправление отдельных коммун, добровольно договаривающихся между собой в масштабах страны. В этом, и многих других вопросах, мы не могли опираться на Маркса - который предполагал, что пролетарская революция победит одновременно во всех, или большинстве самых передовых промышленных стран. Империализм, в отличие от марксова, домонополистического капитализма, делает наиболее вероятной победу революции сначала в одной стране, не обязательно самой развитой промышленно. Что означает - наличие лагеря социализма во враждебном окружении, обстановка "осажденной крепости" при постоянной угрозе капиталистической агрессии и обострения борьбы с контрреволюцией внутри. Военные говорят, что уставы пишутся кровью. Так и мы - своей кровью, ошибками, перегибами, определяли еще никому неизвестные законы построения социализма.
И эти законы - не есть что-то навеки застывшее и завершенное, как Катехизис. Подобно тому, как военное искусство постоянно развивается, с изменением общества, его производительных сил, появления новых видов вооружения. Так и социализм - нельзя построить, сначала выписав проект во всех мельчайших деталях, а затем сооружать все в точном соответствии с бумагой. Приходится творить вживую, на живом общественном организме - и при этом совершать ошибки. Но помнить, что каждая наша ошибка - это лишняя кровь, труд, время и затраты.
Так дерзайте, стройте - но анализируйте, как и почему. Ищите лучшие пути, задавайте вопросы. Не бойтесь ошибок - но и не медлите с их исправлением. Социализм, это более прогрессивный строй, чем мир капитала - и значит, никто не может помешать победе социализма, кроме нас самих.
5 марта 1953 года. Молотовск (еще не Северодвинск).
День, когда со стапеля завода "Севмаш" сошла на воду очередная атомарина для ВМФ СССР.
Флаги (красные и военно-морские), короткие торжественные речи. Пришли и те, кто в этот час был свободен от смены, но тоже вложил свой труд. Не только заводчане, но и ученые, инженеры и преподаватели Северного Кораблестроительного института, а также те, кто работал на Втором Арсенале, секретном объекте за южными озерами - и не писали в газетах, что товарищ Курчатов там не минно-торпедным вооружением занимается, а совсем другими делами. Многие были с военной форме и с наградами - память о совсем недавней войне. Женщины, которых тоже было немало, работавших в КБ, Северном Кораблестроительном, а также служащими на заводе - одеты все по-нарядному. Ну а в центре конечно, были высокие гости из Москвы, военные и штатские, в окружении заводского начальства.
Главным был вице-адмирал, подтянутый и молодо выглядевший, с тремя Золотыми Звездами на кителе, и целым иконостасом орденских ленточек. Лазарев Михаил Петрович, "Адмирал Победы" - не одним же сухопутным Маршалов Победы иметь! Отчего до войны у нас были флоты - СФ, ТОФ, ЧФ, и только один Балтийский, КБФ, "краснознаменный", ну а сейчас первые три такими же стали, а балтийцы остались в прежнем статусе, не "дважды" КБФ - ответ на этот вопрос, любой знает, по крайней мере из североморцев: туда Лазарев не успел, война кончилась раньше. Но начинал он у нас, еще в сорок втором, командиром легендарной "моржихи", первого советского подводного линкора! Затем, в сорок четвертом, вместе с эскадрой с ЧФ, помог братскому итальянскому народу вымести фашистские лоханки из Средиземки. А в сорок пятом уже командовал всем Тихоокеанским флотом, сполна отомстив самураям за Цусиму и Порт-Артур. И в кризис пятидесятого года, когда с Америкой едва не сцепились, тоже был на Дальнем Востоке - и разговоры
Откуда взялась та, самая первая "моржиха", пришедшая на флот в сорок втором - никто не спрашивал. Помня о строжайших мерах секретности, тянущихся еще с войны - тайна с грифом "ОГВ", особой государственной важности. Кому надо, те знают - ну а нам, значит, не положено. Хотя слухи ходили самые экзотические - вплоть до помощи от коммунистического Марса, покрытого красным океаном, где подводные лодки одновременно являются и космическими кораблями - понятно, что эту версию никто всерьез не принимал. Да и люди из экипажа "моржихи" ну совершенно не были похожи на марсиан. Куда уж дальше - если все они, будучи холостыми, здесь уже женились, и детей успели завести?
Среди высоких московских гостей были две женщины - молодые, красивые, в модных пальто и шляпках с вуалью. Но всем "старослужащим" на заводе была хорошо знакома Аня Лазарева (сейчас уже Анна Петровна), в войну служила тут в подразделении, которое "моржиху" обеспечивало, и стала женой самого Лазарева, сейчас и сама в немалом чине, по партийной части. А рядом с ней Лючия Смоленцева, в прошлом году в кино снялась - а в войну была в той самой команде "песцов", которые Гитлера живьем притащили! И командовал тем делом ее муж, полковник Смоленцев, Дважды Герой - и он тоже здесь, а в войну был в особой в/ч, к "моржихе" прикомандированной. Такие дела вершили - недаром "песцы", бригада морского спецназа СФ, неофициально считается рангом выше "иркутских бобров" с ТОФ, "бойцовых котов" ЧФ и "пираний" с Балтфлота. Возвращаясь же к нашим прекрасным дамам - это тоже еще с войны пошло, с подачи Ани Лазаревой, нарядными встречать и провожать своих мужчин в море и на битву. И что с того, что в буржуазных шляпках - чем это делу коммунизма мешает? Ну а алые шарфики, платки у них, это знак, что близкий кто-то у них в море, или просто, "я жена моряка, и сердце мое занято".
Причалы за кормой, конец сеанса связи
Уходим в глубину, за Родину свою
Лишь твой портрет со мной и долгий путь до базы
Но знай, что под водою я сильней тебя люблю!
Гремела музыка из репродуктора (оркестра под рукой не оказалось). И вот, огромная сигара атомарины, кормой вперед (чтобы при сходе на воду не повредить винты и рули) двинулась к воде, расчищенной ото льда. Сошла легко, без осложнений. Работы еще не были закончены - но лодки спускают в большей технической готовности, чем надводные корабли, а оттого, достроечный период у них короче.
– Таким темпом, по две единицы в год, сколько будет в строю, например, к шестьдесят второму - произнес адмирал - два десятка. И по тактико-техническим, ближе не к "китам", а к "щукам".
– Положим, на "щук" не потянут - ответил Сирый - но к "ершам" близки. (прим.авт.
– "кит", это проект 627, самые первые советские атомарины, в нашей истории вступали в строй в 1957-1963 г. "Ерш", это проект 671, года 1966-1973. Ну а "щука", это 671РТМ, с 1977. Считались примерно равноценными с АПЛ "Лос-Анжелес" ВМФ США). Но назвать их "телегами", а тем более, "ревушими коровами", здесь ни одна собака не посмеет. Уж сколько за снижение шумности боролись! И это пока чистые лодки-истребители, подводные "эсминцы", даже не крейсера. Противокорабельных ракет не несут, и стрелять ими через аппараты не умеют. Так что наш "Воронеж" пока незаменим - и будет таким еще лет пять. Аналог пока что у Базилевского лишь в проекте.
– А куда мы денемся: построим!
– усмехнулся адмирал - пока всеобщий мир и разоружение нам точно не грозят. Три года назад все на грани было, а через девять лет что начнется вокруг "острова свободы"? Хотя стрелку уже перевели - и куда пойдет, одному богу известно. Но правило вечное и неизменное - кто у нашей страны в постоянных и всегда верных союзниках? Однажды уже поверили в чье-то миролюбие - теперь хватит!
– Прорвемся, тащ командир!
– ответил Сирый - у амеров пока даже "наутилуса" нет. Положение у них похуже, чем... Ну и казна все ж не бездонная, а бюджет не резиновый. И теперь им нас догонять придется - а значит, мы чуть впереди них будем, по техническим наработкам, по тактике. Уж если такая пьянка прошла - грех не отыграть на все сто!