Впереди разведка шла
Шрифт:
Но чем ближе к Новому Бугу, тем упорнее было сопротивление врага, упорнее бои. Генерал Плиев атаковал город ночью с трех сторон. Атака была столь внезапной, что начальник гарнизона, поначалу не поняв, в чем дело, выругал коменданта за недопустимый шум в городе в то время, когда «господа генералы» должны отдыхать. Генерал-полковник Холлидт едва успел унести ноги от казачьих эскадронов...
Овладев городом Новый Буг, подвижные соединения перерезали железную дорогу Долинская — Николаев, расчленили на две группировки 6-ю армию, лишив ее оперативной маневренности. Конники и танкисты
Потеряв надежду спасти нижнеднепровскую группировку, генерал Холлидт предпринял попытку организовать защиту Буга и обеспечить охрану предмостных плацдармов — Николаева, Трихат и Вознесенского.
...Перед тем как покинуть Берислав, командир бригады полковник Рослов провел совещание с офицерами. Все сосредоточенно смотрели на карту с голубой жилкой реки, черными линиями вражеских позиций, которые змеей извивались параллельно водной преграде. Из всего сказанного поняли — Ингулец не подарок. Это коварное дитя природы при паводке достигало в ширину сотни метров, а глубина реки доходила до шести метров.
Берега заболочены, дно топкое и илистое. Было о чем задуматься...
К вечеру 12 марта корпусные части подошли к Ингульцу и сразу же натолкнулись на жестокое сопротивление. Гитлеровцы встретили наступающих с правого берега таким плотным огнем, что пришлось залечь, затаиться в редких лесопосадках. 4-я и 5-я мехбригады остановились на рубеже восточнее Федоровки, а главные силы нашей, шестой, двигавшейся батальонными колоннами, достигли села Тягинка. Не привела к успеху и попытка захватить мост через Ингулец в районе Дарьевки: немцы взорвали переправу.
В штабе корпуса, расположенном в селе Орлово, генерал Свиридов ломал голову над вопросом: где взять переправочные средства? Можно «одолжить» у гитлеровцев, но для этого нужно нанести чувствительные удары с тыла, посеять панику среди тех, кто обороняется у переправ. И комкор принимает решение незамедлительно подготовить несколько разведывательных групп. Одну из них возглавил капитан Бабанин.
Под покровом ночи разведчики скрытно пробрались через линию обороны противника и вышли на восточный берег южнее Никольского. Здесь немцы на лодках и полупонтонах перебрасывали отходящие подразделения, снабжали боеприпасами и продовольствием свое прикрытие. Переправу обеспечивали саперы 370-й пехотной дивизии.
Капитан Бабанин, выждав, когда на левом берегу соберется побольше плавсредств, внезапно обрушился на охрану. Секли фашистов из автоматов, забрасывали ручными гранатами, кололи армейскими ножами... В панике немцы разбежались. Воспользовавшись выгодным моментом, разведчики захватывали лодки и паромы, перегоняли их на противоположный берег к своим.
Не менее успешно действовали и разведчики капитана Субботина.
Капитан Иголкин, командир 1-й роты, доложил комбату:
— Южнее Дарьевки полупонтоны. Сам видел.
— Немцев много? — спросил Субботин.
— До роты. Но чувствуется, еще подойдут.
— Значит, надо спешить. Как только стемнеет, переправишь взвод
— А где их взять, Семен Михайлович?
— Нашли в камышах четыре, сейчас ремонтируют...
— Да чтоб без выстрелов. Понял?
— Уж постараемся!
Взвод бесшумно высадился на берег, разведчики подкрались к полупонтонам, сняли охрану. Правда, без выстрелов не обошлось. Взвод разделился: одни стали перегонять переправочные средства, остальные залегли, отражая подоспевших к реке гитлеровцев.
Выходил к Ингульцу и передовой батальон старшего лейтенанта Вениамина Гридина. Для них это была вторая переправа за последние три дня. Опять проклятый вопрос — где взять плавсредства? Нужно рубить деревья, вязать плоты, одновременно зорко следить за противоположным берегом, чтобы немец не преподнес какой-либо сюрприз...
Наконец, все готово — штурмовые группы на плотах. Командира беспокоило главное — как скорее преодолеть реку. Ведь на плотах, как на ладошке: отовсюду тебя видно, словно мишень на учебных стрельбах.
И случилось то, чего комбат так опасался: их обнаружили. Прямо на середине Ингульца! Десантники налегли на весла, одновременно с плотов открыли огонь. До суши — считанные метры. Не ждать! Все бросились в студеную воду — и с ходу в атаку... И пошла жаркая косовица. Сзади подходило подкрепление...
В перерыве между боями молодой комбат писал матери: «В последние дни много было работы. Полным ходом наступаем. Села разрушенные, пустые: немцы выгнали, уничтожили, людей.
У меня все хорошо. После тех двух ранений — в августе и декабре прошлого года — пули больше не трогали. Так что ты, мама, не беспокойся. Самое тяжкое — бои на Воронежском и Южном фронтах — осталось позади. Сейчас фашист напуган, и мы его успешно бьем. Уверен, что скоро добьем».
Не написал тогда Вениамин о том, что представили его к высокой награде. Думал — пока не стоит. Вот когда все решится, тогда и...
Обстановка для нас складывалась благоприятная — внезапные действия разведгрупп внесли сумятицу на том берегу.
Поздно ночью к Ингульцу спустилась еще одна группа бойцов. В руках они несли большую лодку. Поставили на воду, стараясь не бряцать оружием, отчалили.
Цель — противоположный берег у Змиевки, хмурый и притихший. Как он встретит?..
Разведчики младшего лейтенанта Сергея Максименко высадились быстро — спешили, чтобы к рассвету вернуться «домой». В одном месте заметили артиллерийские позиции, в другом — хорошо замаскированный дзот, затем чуть не натолкнулись на блиндажи, в которых слышался чужой говор. Пришлось ползком выбираться из опасной зоны, петлять, заметать следы.
Нужен контрольный пленный. До рассвета оставалось мало времени.
Младшему лейтенанту донесли — справа от них минометная позиция. Здесь и решили брать «языка». Сержант Троянов с напарником растворились в темноте. Остальные присели, ожидая возвращения товарищей.
— Хальт! — неожиданно раздалось неподалеку, и тут же последовала автоматная очередь, взлетело несколько ракет. «Напоролись! — молниеносно промелькнула мысль у Максименко.— Теперь главное — не дать фрицам разобраться в обстановке».