VR 5. Аннигиляция
Шрифт:
По телу прокатилась тёплая волна. Она прошла откуда-то со стороны головы, впилась в кончики пальцев рук и ног, вернулась назад, стала теплее и вновь отправилась окутывать тело. Лана, не отрываясь от губ, еле слышно издала тихий стон и прижалась ко мне сильнее. Секунда, вторая, третья… тепло превратилось в жар, послышался лёгкий шелест маленьких искорок, появилось покалывание во всем теле. Девушка вздрогнула, отстранилась и, расширив глаза в удивлении, потянула ладошку к своим губам, раздался короткий треск разряда проскочившего от ее пальцев к губам. Лана вздрогнула и по моему телу пробежали мурашки.
— Что это было? Это было так... необычно… Я словно… — девушка застыла, подбирая нужные слова, но я ее опередил.
— Чувствовала нас обоих? — она неуверенно
Я протянул руку вперед, ладонью вверх, давая возможность ко мне прикоснуться. Девушка неуверенно протянула свою и аккуратно коснулась. Я сжал и закрыл глаза, сосредоточившись на своих ощущениях и протекающих во мне процессах.
Сердце, что секунды назад ровно билось вдруг ускорилось преодолев порог в двести ударов и продолжило ускоряться. Меня затрясло от энергии ядра рвущейся в мое тело, которой хватило бы для мгновенной смерти тысячи раз в секунду, но нарастающая боль вдруг остановилась на предельно терпимом уровне. Запахло озоном и я в ужасе вспомнил — Лана!
Открыв глаза и попробовав одернуть руку, замер. В месте соприкосновения, окутанные искажениями пространства, наши ладони были практически прозрачны. Их структуру коробило, дополняя непрерывным каскадом из змеевидных молний, что словно раздувающийся воздушный шар разрастались в сторону наших тел, медленно поглощая их. Я попробовал снова разорвать контакт, но девушка вцепилась в мою руку и улыбнулась.
— Не надо, — тихо прошептала она и открыла глаза. С небесно-голубого их цвет сменился на серый, а глазное яблоко покрылось черной капиллярной сеткой. — Мне не больно, почти. Я просто… я хочу понять, что ты чувствуешь, когда в тебе это. Столько энергии, столько боли, для простого человека… Это немыслимо…
Девушка сделала шаг вперед и прижалась ко мне. Шар из энергии, что был меж нами взорвался и я на мгновение ослеп. Придя в себя заметил как мир вокруг размылся, стирая искажениями стены, потолок, пол и мебель. Вокруг не было ничего, кроме нас превратившихся в призрачные силуэты, к которым со всех сторон, тоненькими жгутиками тянулась энергия. Она проникала внутрь заполняя там нечто, что, как мне казалось, пустовало ранее. Некий сосуд, что теперь наполнялся до самого края.
Все закончилось так же быстро, как и началось. Пустота исчезла, словно кто-то просто включил свет, а мы снова оказались в спальне и, сплетаясь в поцелуях, рухнули на кровать. На пол полетело то немногое, что было на нас надето, оставляя лишь естество задуманное природой.
В этот раз все было иначе, совсем не так, как мы привыкли уже давно. Не было моего напора с желанием подчинить, не было привычного противодействия, не было привычной игры за право доминировать друг над другом. Каждый из нас просто чувствовал то, что нужно было другому, без слов, подсказок, на уровне нам ранее недоступном. Мы провались друг в друга как в омут, мы тонули в нем все глубже и глубже, страстно желая не покидать его никогда.
Выплеснув всю страсть и нежность наружу мы синхронно повернулись на бок, вглядываясь друг другу в глаза. Лана, покрытая искажающей аурой, к которой по-прежнему тянулись жгутики энергии улыбалась. Я улыбался ей в ответ. Искренне. Было ощущение, что вот-вот и я смогу читать ее мысли, ощущать ее чувства. Я видел по глазам, что она испытывает что-то подобное. Наша связь, какими бы не были на то причины, преобразилась в нечто совершенно невероятное.
— Думаешь как объяснить произошедшее? — игриво спросила девушка и провела рукой по моему плечу. Ее немного передёрнуло. — Никак не могу привыкнуть, что мое тело зеркалит прикосновения к тебе. Ты когда-нибудь слышал о таком?
Я коснулся ее в ответ и тут же ощутил легкий отголосок в себе самом. Дрожь мягкой рябью прошла от шеи до груди и застыла в точке, где находилась на теле Ланы моя рука.
— Синхронизация завершена, — раздался голос ИИ в моей голове и нейроинтерфейс помимо моих параметров на фоне схематического изображения добавил еще один силуэт — женский. Я на мгновение завис, вчитываясь в характеристики минимум вдвое превышающий мои. — Стабильность соединения: высокая. Добавить режим «эмпатия»(
— Что за… — от удивления я открыл рот, пытаясь осознать происходящее.
— Просто скажи «да», Эдвард.
Глава 24
Выходные выдались немного странными. Точнее не они, с ними-то было все нормально, мы просто отдыхали от обычной жизни в максимально комфортных для нас условиях. Странным было все вокруг. И это учитывая изначальную странность места, где мы находились целых три дня.
После «цифровой эмпатии», полного обмена данными с друг другом, получив возможность быть чуть ли не одним целым, идеальный мир вокруг начал рушиться прямо на глазах. Вначале это замечалось лишь в том, что происходило за окном. Вечная весна и лето наконец начала быстро сменяться осенью, потом зимой, потом снова все вернулось к весне с ее добродушными людьми гуляющими под окнами, а потом, в очередной раз взглянув в окно, я не увидел там ничего, кроме… полного ничего. То есть совсем. Пустота, темнота и редкие контуры чего-то неизвестного, аморфного, что периодически мелькало то в вдалеке, то прямо у самого окна. Оно было похоже на северное сияние, но только бледное и в спектре своих красок имело лишь оттенки красного цвета. А еще оно имело температуру, которая особенно отчетливо ощущалась вблизи. Оно горело не сильнее солнца на нашей планете и к нему даже можно было прикоснуться. Это нечто не обжигало нас, не причиняло боли и дискомфорта, а просто грело. Но стоило туда кинуть какой-нибудь предмет, как он вспыхивал и, пожираемый красным пламенем, растворялся, исчезал.
Вначале, видя происходящее, мы даже хотели уйти, но вскоре пришло ощущение, что для нас все это абсолютно безопасно. И даже более того — полезно. Красный светящийся туман иногда проникал внутрь, обволакивал нас, тем самым даруя покой и энергию. Невероятное количество энергии, что словно в воронку затягивало в нас, напитывая изнутри. Но каждый раз после такой подзарядки туман исчезал и становился все более блеклым, а возвращаясь давал энергии все меньше и меньше, пока не исчез вовсе.
После полного исчезновения тумана за окном наконец снова появился мир и люди в нем, но теперь это все выглядело абсолютно мертвым, а в каждом движении и дуновении ветерка отчетливо вырисовывалась фальшь. Все просто утратило прежнюю живость и уступило место искусственности, пока не исчезло совсем. После этого мир за окном стал совсем серым. Разрушенные дома, скудная растительность, мутанты, пустошь, которая там и должна быть.
Мы же все это время делали вид, что ничего не происходит. Хотя улыбка девушки с каждым часом становилась менее яркой. Она задумчиво смотрела вокруг и пыталась увидеть что-то чего, скорее всего, я видеть не мог. Но видел. И точно знал, что происходит.
Все началось с синхронизации и продолжалось все три дня. Потоки странной энергии, что тоненькими струйками тянулись к нам, впитывались, с каждым днем становились все толще и толще. В моменты нашей близости эти струйки и вовсе превращались в мощные потоки, образуя вокруг каждого из нас плотные коконы. И чем больше и плотнее становилась энергия, тем сильнее было взаимодействие между нами. А каждое прикосновение создавало шторм из искажений, стирающих реальность перед моими глазами. Именно это и влияло на все вокруг. Ведь та энергия, что раньше даровала жизнь этому месту теперь медленно поглощалась нами до последней капли.
В утро последнего дня мы проснулись во все той же квартире, но она больше не дарила тепло, а лишь доживала последние часы. Сквозь привычную безмятежность уже пробивался реальный мир, тянуло сыростью и плесенью. Где-то внизу слышался рык одичавшего на свободе волка, который за трое суток, вероятно, истребил всю местную фауну.
— Я думаю нам пора, — тихо прошептал я на ушко Лане, обнимая ее у окна. Она с грустью смотрела на улицу и так же грустно посмотрела на меня.
— Я знаю, — коротко ответила она и уткнулась мне в плечо. — Это место для нас теперь недоступно. Это плата за «эмпатию».