VR. Обломки забытого мира
Шрифт:
— Ой, а это кто?! — осторожно спросила она.
— Какой хорошенький! — радостно закричала Алиса и вырвавшись из моих объятий бросилась к волчоноку, вытягивая вперёд руку, чтобы погладить его и я с ужасом представил, что сейчас будет
— Стой! — крикнул я, схватив ее за руку и дёрнул на себя со всей силы. И очень вовремя, ведь в том месте, где мгновение назад была рука Алисы с рыком клацнули острые как бритва зубы. — Это тебе не домашний пёсик, глупенькая, а волк, и он очень не любит, когда его трогают, — я показал ей отметили от зубов на кисти и Алиса обиженно глянула на животное.
— Злюка лохматая… —
Как только мы остались одни Алиса набросилась на меня с горячими поцелуями и стала стягивать одежду, но стоило ей снять мой бушлат, как она вскрикнула и в ужасе отшатнулась, прикрыв ладошкой рот. Ее бурная реакция тут же вызвала интерес со стороны моего товарища и в дверном проёме показалась оскалившаяся любопытная лохматая морда. Мне даже не нужно было видеть себя со стороны, я итак знал, что, наверняка, выгляжу не очень.
— Тебе нужно в медблок! — с трудом выдавила из себя Алиса. — Срочно! Максим, ты меня понимаешь?
— Подожди, — ухмыльнулся я поднимая бушлат с пола. — Медблок никуда не убежит, а сейчас закрой глаза.
— Ты что не слышишь меня, Максим?! Тебе нужно…
— Закрой глаза, Алиса, — повторил я настойчивее.
Девушка сделала недовольную мордашку, но глаза всё-таки закрыла. Я аккуратно достал найденный медальон с цепочкой и, страясь не издать ни звука, кое-как смог повесить его на ее изящную шею. Алиса открыла глаза, нащупала рукой холодный, красный камушек и подошла к зеркалу расплываясь в довольной улыбке.
— Какая прелесть, Максим! — восторженно произнесла она. — Прямо как на твоём рисунке. Где ты нашел его?
— Это не важно, радость моя, — вырвалось у меня. — Носи его не снимая и я всегда найду тебя, чтобы не случилось.
— Надеюсь, — сказала она тихо и тут же бросилась ко мне на шею крепко сжимая в своих объятиях, но быстро опомнилась и виновато отступила назад. — Прости, прости, прости... — залепетала она дрожащим голосом. — Очень больно, да?
— Не парься. На наше общее счастье Давид вколол мне какую-то хрень и ближайшее время боли я чувствовать не буду, — Алиса облегченно вздохнула и аккуратно прилипла ко мне.
— Пойдем в медблок, тебе нужна помощь.
В медблоке мы оказались спустя полчаса. И дело было не в расстоянии до него и моем самочувствие, а в том, что волк долгое время просто отказывался входить внутрь. Во не нравилась ему входная дверь! Она шипела открываясь, он на нее рычал. В общем невзлюбили они друг друга сразу. Оставлять его снаружи мне не хотелось, норов у него не простой, мало ли, укусит кого-нибудь, а он с досады возьмёт оружие и пристрелит его.
Пришлось долго ждать, упрашивать и своим примером показывать, что ничего страшного не происходит. Заходил и выходил, наверное, раз пятьдесят, пока он решился повторить это за мной. Правда за всей этой ходьбой совсем забыл про обеззараживание, и когда струя едкого пара обдала моего друга, он начал нервно метаться по помещению и рычать на меня с Алисой. А один раз даже попробовал укусить. Это же мы его сюда притащили, а значит и виноваты тоже мы. Ох, чувствую, намучаюсь я с ним ещё.
Благо после всего этого представления он сам добровольно вышел из помещения, видимо, просто искал выход из этого
Пока источник хаоса с аппетитом вгрызался в крысиное мясо, Глеб пригласил нас с Алисой в помещение, в котором я бывал много раз. Точнее пригласил он туда только меня, но моя спутница наотрез отказалась идти к себе, пока не узнает всю правду о моем здоровье. Доктор было попробовал возразить, но, глянув на негодующее лицо моей подруги, смиренно махнул рукой.
Когда мы оказались в помещении, то первое на что я обратил внимание была закрытая капсула, в которой лежал Давид. На нем практически отсутствовала одежда и в таком виде он выглядел ещё хуже. Не знаю принципы местной медицины, но отсутствие бинтов, зелёнки и йода вызывали некое непонимание, но в чужой монастырь со своим кодексом… В общем, вид торчащих по всему телу обломков костей, жутких кровоподтеков, оборванных кусков кожи оголяющих мышцы навевали очень неприятные воспоминания. И это не говоря про отсутствие одной руки и глаза. По телу пробежал лёгкий холодок и, видимо заметив это, Алиса посмотрела в ту же сторону и на некоторое время впала в ступор. Лишь немного отойдя она с жалостью посмотрела на меня.
— Вас ведь было пятеро, — выдавила она дрожащим голосом и осмотрелась по сторонам. Остальные капсулы пустовали. — Где остальные? — я ничего не ответил и лишь отвел глаза, не думаю, что ей нужно знать подробности.
Алиса побледнела и в состоянии полной прострации присела на кушетку, направив свой пустой взгляд на медкапсулу. Не знаю, что творилось у нее в этот момент в голове, может она додумывала обстоятельства, при которых погибли трое и еле выжили мы с Давидом или просто переживала за меня, но спрашивать я не стал, а очень вовремя появившаяся Марго быстро увела ее отсюда.
Доктор Шумилов все это время нас практически не замечал, ну или делал вид, что не замечал и настраивал другую капсулу для меня. Отвлекся он от процесса лишь в тот момент, когда в помещение вальяжно ввалился мой волчонок. Он нашел взглядом меня и со спокойным видом разлегся у открытой двери.
— Значит ты решил завести себе собаку… — улыбнулся Шумилов глядя на управляющую консоль. — Тебе не кажется, что с этим могут быть проблемы?
— Это волк и он уж точно умней своих мелких собратьев. Какие с ним могут быть проблемы? — ухмыльнулся я.
— Шутишь, это хорошо. Но только это альфа. Ты же видел взрослую особь. Неужели ты думаешь, что сможешь его контролировать?
— Он меня понимает. Не знаю как, но…
— Значит Давиду не показалось… — задумчиво, еле слышно прошептал Шумилов. — Я было вначале подумал, что он ошибся. Он уже может тебе отвечать?
Я сильно задумался и мое выражение лица, наверняка, выдавало этот процесс. Честно говоря, осознание полноценного общения я не рассматривал в принципе. Ну по крайней мере в моей голове эта возможность сейчас представлялась слабо. Сомневаюсь я, что он сможет мне что-то сказать, да и не думаю, что это вообще возможно в человеческом понимании. И тут меня осенило!