Врачебная ошибка
Шрифт:
– Кстати, – добавил Андрей, – ты просила у меня дело. Есть еще желание?
Я очень страдала оттого, что Андрей отстранил меня от работы в Отделе медицинских расследований, сочтя, что забота о дочери и больница, пусть и не на полную ставку, и так отнимают слишком много времени. Но я заметила за собой одну парадоксальную вещь: чем больше я занята, тем больше у меня свободного времени. Да и работа в Отделе, так непохожая на все, чем я привыкла заниматься, мне нравилась. Я люблю чувствовать себя нужной, кроме того, мне интересно разгадывать загадки – смею предположить, у меня неплохо получается.
–
– Легкое, на пару дней. Из Комитета спустили – не хотят сами заниматься. Одна женщина никак не может выцарапать из детской онкологической больницы опухолевый материал своего сына.
– А зачем ей?
– Хочет перепроверить результаты – что-то вызвало у нее подозрения. Так что нужна помощь: думаю, корочки Отдела произведут должное впечатление и ей без дальнейших вопросов все выдадут. Я бы кого-нибудь другого послал, но все, как назло, заняты, и только ты…
– Хорошо, – прервала я его, – сделаю. В конце концов, тут работы с гулькин нос, так?
Андрей, как всегда, не шутил: он действительно позвонил адвокату, и я была ему за это благодарна, так как уже с утра не чувствовала в себе сил вынести встречу с Шиловым в одиночку. Адвокат, вернее, адвокатша оказалась сухопарой дамой чуть за пятьдесят, прямой, как палка, и подтянутой, словно суворовец. Она сама заехала за мной на своем «Хаммере» – впервые в жизни сидела в такой машине: ощущение как в танке.
– Ничего не говорите, – предупредила Гелена Шаевна Абель (так звали мою новую знакомую и, вероятнее всего, спасительницу). – Сначала надо выяснить, чего хотят они. После каждого вопроса вашего бывшего мужа или его адвоката поглядывайте на меня. Я киваю – отвечайте, нет – молчите. Это понятно?
Я кивнула. Суровая, но таким, наверное, и должен быть хороший адвокат. Контора, где располагался офис адвоката Олега, выглядела шикарно. Повсюду дерево, кожа и абстрактная живопись. Войдя в дверь после разрешения секретарши, я еще раз поздравила себя с Геленой Шаевной: помимо Шилова, в помещении оказались двое мужчин, походящих на доберманов, готовых броситься в бой по первому знаку дрессировщика. Оба невысокие, плотные, они прямо-таки излучали ауру благополучия и респектабельности, только костюм одного из них, темно-коричневый, с прекрасно подобранным галстуком, выглядел более дорогим. Очевидно, второй – его помощник? Я посмотрела на Олега. Все так же красив, ухожен и отлично одет – этого у него не отнимешь. Только в зеленых глазах, устремленных на меня, опасный блеск. Раньше я его не замечала!
– Великолепно выглядишь, – произнес он при моем появлении. – Словно и не рожала!
Интересно, это комплимент или обвинение? Я знаю, что выгляжу неплохо – подготовилась к встрече, применив все свое мастерство, ведь нельзя, чтобы бывший муж заметил слабину. Я не удержалась от возможности съязвить:
– Если бы я не рожала, Шилов, мы бы с тобой здесь не сидели!
– Давайте приступим к делу, – вмешался старший из «доберманов», продвигая мне стул, в то время как второй сделал то же самое для Абель. Она опустилась на сиденье, как королева, не удостоив мужчину даже взглядом. – Наш вопрос прост: установление отцовских прав Олега Валентиновича Шилова на вашу совместную дочь,
Еще никто не называл мою малышку Анной – это звучало как-то неестественно! Анной зовут мою маму, а дочь – просто Анечка, Анюта, Ася…
– Никто не пытается лишить Олега Валентиновича его прав, – тут же ответила адвокатша. – Ребенок еще маленький, поэтому нуждается в каждодневной заботе матери, но позже господин Шилов будет иметь возможность встречаться с дочерью и даже забирать ее домой на выходные или…
Второй адвокат открыл было рот, но Олег остановил его взмахом руки.
– Кажется, – сказал он, – вы не понимаете, о чем речь. Я говорю вовсе не о встречах или каникулах, а о передаче мне прав на ребенка!
– По-моему, вы шутите, – невозмутимо отреагировала на это Абель, хотя я при словах бывшего мужа едва не подскочила до потолка.
– Поверьте, Олег Валентинович знает, о чем говорит, – возразил адвокат. – У нас много фактов, которые мы готовы представить в суде, и любой из них поставит под вопрос способность Агнии Кирилловны выполнять свои материнские обязанности.
– Что?! – возмутилась я, игнорируя предупреждающий жест Абель. – Это почему же я не в состоянии? Только потому, что работаю в Отделе медицинских расследований и иногда сталкиваюсь с опасностью? Но в мире полно более опасных занятий – тушение пожаров, к примеру…
– А дело вовсе не в тебе, Агния, – опасно тихим голосом прервал меня Шилов. – Мир не вращается вокруг тебя, и я думаю в первую очередь о ребенке – вот он-то как раз и находится в самой настоящей опасности, так как ты оставляешь дочь с наркоманкой, дочерью своего любовника!
Так вот он куда!
– Лариса – не наркоманка! – возразила я, едва сдерживаясь, чтобы не наброситься на бывшего мужа с кулаками (ну кто бы мог подумать, что нежность, которую я испытывала к нему, так быстро трансформируется в ненависть?). – Действительно, она употребляла наркотики, но вот уже почти два года чиста!
– И ты можешь за это поручиться? – вкрадчиво поинтересовался Олег.
– Бывших наркоманов не бывает, – закивал старший из адвокатов. – Где гарантия, что ваша э-э… падчерица не сорвется и не причинит вред младенцу?
– Достаточно! – властным голосом вмешалась в перепалку Абель. – Где гарантия, что любая платная нянька не окажется наркоманкой или сумасшедшей? А может, Олег Валентинович бросит работу и станет сам сидеть с дочерью?
– Это вас не касается! – злобно буркнул Олег.
– Ошибаетесь, – спокойно ответила на это адвокат. – Раз вы сочли нужным указать на огрехи моей клиентки, мы также вправе требовать от вас отчета!
– Проблема не только в Ларисе, – вновь заговорил адвокат Олега. – Вспомните, какой опасности вы подвергали свою жизнь, а значит и жизнь плода, в прошлое расследование? Да вы обе едва не сгорели в сарае, не говоря о других угрозах, которых, к счастью, удалось избежать! [4] Не слишком-то ваша клиентка заботится о собственном ребенке, Гелена Шаевна!
4
Читайте об этом в романе Ирины Градовой «Второе рождение».