Врачу, исцелись сам!
Шрифт:
– Все надо мной смеялись: "Сема, а ты корочку оборви и мякоть с икоркой пососи!"
Потом он попросил:
– Доктор, вы только выписывайте мне самое лучшее, самое дорогое.
Никаких дешевых лекарств, и главное чтобы только не попасть на подделки.
Подделки препаратов случались и случаются и поныне являются головной болью для врача. Нередко они стоили так же дорого, как и настоящие, и отличить одно от другого было практически невозможно.
Больной мог прийти и сказать, что ему ничего не помогает. И ты должен думать, что это: неудачно выбранный препарат, или же подделка? По большому счету сделать с этим Борисков ничего не мог.
Поэтому он назначал только
Проезжал по Лесному. Тут же вспомнил, как однажды смотрел тут на дому очень старую, почти столетнюю женщину. Социальное состояние ее можно было определить как одиночество во времени. Все, абсолютно все ровесники ее уже умерли. Дети – уехали за границу – в Израиль и в
Америку. Они постоянно предлагали ее забрать туда, но они с сестрой
(той, оказалось, было всего-то только восемьдесят восемь) не соглашались. Повсюду в доме лежали распечатанные конверты из-за границы. Зрение, конечно, их подводило – обе плохо видели, а старшая так вообще была почти совсем слепая и поэтому из дома не выходила.
Борискова же вызвали по проблеме слизистой полости рта и тяжести в желудке. Женщину беспокоило нарушение вкуса, жжение и сухость во рту. "Доктор, неужели мне теперь всю жизнь жить с этим?" Борисков не нашелся, что ей на это и ответить.
Вдруг начались звонки мобильного, и притом в самом неудобном месте
– прямо на Литейном мосту. Отвечать Борисков не стал. Звонки могли быть всякие: и по делу и просто могли просить купить хлеба по дороге
(тут же и вспомнил про заказанную картошку). Мост обычно в это время проскакивали без задержки, а сегодня встали и тут: под моросящей смесью снега и дождя регулировал движение знакомый гаишник лейтенант
Валера Белов – видимо, ждали проезда начальства. Какой-то дед на
"москвиче" выдвинулся вперед, тот так ему крикнул, что Борисков сам у себя в машине ужаснулся и решил даже не высовываться, настолько у
Валерки было страшное и злобное лицо. Образовалась пробка, хотя вроде бы и поздно было по времени. Осталось-то ехать десять минут.
На Фонтанке опять встали сразу за мостом, что напротив цирка. И опять была пробка на пересечении Невского и Фонтанки – уже в обратном направлении к дому, пусть и не столько длинная, как днем.
Еле-еле, но двигались, хотя быстрее было дойти пешком. Надо начать ездить на метро. Впрочем, многие автомобилисты ворчат, а ведь все равно ездят. Один знакомый Борискова в метро не был наверно лет пятнадцать. Он считал, что в метро страшно. Кто-то ему сказал, что если на тебе хорошая приличная одежда, ее обязательно специально испачкают. Так и живет. Если своя машина у него ломается – он голосует "тачку", но под землю не спускается. Ругает пробки почем зря, но в метро, говорит, не буду ездить ни за что. Так же и молодые врачихи на работе. У них целая трагедия и куча разговоров, если сломалась машина: "Да как же я сегодня? Да кто же меня сможет подвезти?" У молодой врачихи Вишняковой новый "форд", а кто ей подарил: муж законный или "гражданский", или любовник – Борисков не уточнял. Интересно, чем отличается любовник от "гражданского" мужа?
Совместным ведением хозяйства? Борисков как-то по какому-то поводу, не подумавши, случайно произнес на работе слово "сожитель", и тут же понял, что кто-то из женщин на "сожителя" очень обиделся.
По
Возраст около тридцати. С виду не поймешь, замужем или нет: странное было какое-то кольцо у нее на пальце: то ли серебряное, то ли из белого золота. Может быть, это просто маскировка под замужнюю? Если пристанешь к такой, то скажет, что замужем и что муж сейчас придет.
Или же не скажет. Все зависит от ситуации. Многие женщины бывает, что только и ждут, чтобы к ним пристали, но тут же и сами отшивают человека. Понравиться с ходу вообще довольно сложно. С первого взгляда женщинам нравятся только профессиональные жиголо и брачные аферисты.
К примеру, один знакомый Борискова из бывших пациентов Виктор
Русанов ну никак не мог найти себе подругу для женитьбы и дальнейшей семейной жизни. Ему было уже тридцать пять лет. Возраст довольно критический, чтобы нормально впервые жениться. Все в это время женятся уже по второму разу, а у него никак не получалось и в первый. Он огорчался и сетовал:
– Говорят всюду и пишут, что среди женщин много незамужних и желающих выйти замуж. Я чего-то их не встречал. К кому не приклеишься – все оказывается замужем. Сразу отшивают. Вот я хочу реально жениться – и не могу! Ау, свободные женщины! Где вы?
– Увы! Найти свою половинку всегда тяжело…- тут же кто-то всунулся из присутствующих женщин.
– Это все чушь про половинки! Какие (извините за выражение!) на хрен половинки! Все это придумано… Мы постоянно живем в плену каких-то таких придуманных шаблонов, типа "половинки", "жениться в мае – всю жизнь маяться", "как встретишь год, так его и проведешь"… Ничего это не значит.
А кто-то однажды сказал так:
– Говорят, даже если мужик вообще не сделал себе карьеры, не заработал денег и не приобрел богатства, но у него только и есть всего что четверо и больше детей – это уже означает, что жизнь его состоялась. Это как своеобразный джекпот – то есть абсолютный выигрыш!
Русанова такие разговоры понемногу доставали, поскольку детей у него еще не было. И вот однажды совершенно случайно он познакомился с хорошей женщиной, которая за много лет настолько устала от своего прежнего мужа-пьяницы, что была всегда согласна на контакт – только приходи. Он ни разу не слышал от нее: "Сегодня я не хочу. Болит голова!" – при малейшем желании с его стороны она без всяких разговоров ложилась и раздвигала ноги. Но в то же время она нагружала его всякими домашними делами и непременно просила его что-нибудь купить или сделать. Сама она вышла замуж довольно рано, рано и родила, и когда они встретились, у нее была дочь уже восемнадцати лет, которой так понравились такие отношения матери с любовником, что как-то она сама, когда матери дома не было, пригласила его, и он стал спать еще и дочерью, которая оказалась большой и бескорыстной любительницей этого дела. Однако семьи у него так и не было. Он хотел семью, дом, много детей. А были две женщины, мать и дочь. Обе детей от него не хотели и просто использовали его в своих сексуальных целях.
Одна очень приличная женщина однажды рассказала Борискову, как однажды она ночевала где-то в гостях, в загородном доме. Ей там выделили отдельную комнату. Все было хорошо, но она всю ночь боялась, что к ней будут ломиться, лезть в постель, попытаются изнасиловать. Она готова была уже отбиваться, кричать. Но никто ее не тронул. И вот что она сказала Борискову: "Поразительно то, что в глубине души я была даже где-то разочарована и раздосадована.
Получалось, что мной пренебрегли как женщиной!"