Враг брата. Сделай меня своей
Шрифт:
– Ади, я же сказала тебе все, – отвечаю рвано. – Я не могу пойти с вами.
Из-за спешки дыхание напрочь сбилось.
– Я поняла, – кивает она. – Хотя и не одобряю. Все же последний год. Когда еще успеем погулять, если не сейчас?
– Ты права. – Я потираю виски. Не знаю, что и сказать ей. – Но давай лучше в другой день, хорошо? Сегодня я не в лучшем расположении духа, чтобы веселиться.
– Ладно. – Подруга недовольно поджимает губы и вдруг заговорщицки шепчет: – Тогда расскажешь мне кое-что?
– Что именно? – Я мысленно напрягаюсь.
–
Аделина играет бровями.
– Это как? – спрашиваю я, чувствуя, что пульс начинает учащаться. Мне нельзя показывать, что мы знакомы. Нельзя. Иначе расспросов не избежать. А я не хочу даже думать на эту тему.
– Как бы объяснить правильно… Он оторвать от тебя взгляд не мог. Все смотрел и смотрел. Ну так, что… Знаешь его, да?
Я горько про себя усмехаюсь. Еще бы. Наша первая встреча удалась на славу. Мы запомнились друг другу наилучшим образом.
– Нет, – мотаю головой. – Без понятия, кто он. Может быть, родственник кого-то из студентов или еще кто. Ты видела, сколько там девочек стояло? Уйма. Спроси у них. Может, они знают.
– Я подумала, что ты его знаешь, поэтому и побежала следом, – недовольно косится на меня подруга, а затем делано вздыхает. – Тогда я поехала к нашим. Созвонимся еще.
Попрощавшись с Ади, я ощущаю, как к щекам приливает жар. Обычно я с ней всем делюсь, даже самым откровенным. А теперь…
«А теперь придется скрывать», – добавляет мой внутренний голос. И это не дает мне покоя.
Дома я оказываюсь спустя полчаса. Сразу иду в свою комнату. Переодеваюсь и захожу в ванную. Наклоняюсь к раковине и, поставив руки по обе стороны от нее, впиваюсь взглядом в свое отражение в зеркале. Умываю лицо. Руки. Шею.
Меня душат эмоции. Захлестывают с головой. Уже какой день я не могу прийти в себя. Не могу успокоиться. Мало того, что приехал Руслан, которого я после произошедшего, естественно, видеть не желаю, так к еще и Сулейман целый день преследовал. Ходил за мной по пятам. Я старалась держаться от него подальше, но он то и дело появлялся на моем пути. Более того, когда я вышла из университета, услышала позади его слова.
«Альмира, хочешь, подвезу тебя до дома? – спросил он тогда едким голосом, от которого меня едва не вывернуло наизнанку.
Гадкий человек, устроивший мне западню. Он стоял позади меня и смеялся. Глумился надо мной. Ему было мало того, что он сделал. Решил пойти ва-банк, потому что считает себя неприкосновенным. Свободным делать все, что пожелает.
Внезапно в сознание внедряется голос матери, а следом раздается стук в дверь.
– Альмира? Я зайду к тебе?
– Заходи, – нехотя отзываюсь. – Я сейчас.
Тяжело вздохнув, вытираю мокрое лицо полотенцем и, еще раз взглянув на себя, выхожу из ванной.
– Все нормально? – с ходу спрашивает она, присаживаясь на кровать. – Ты
– Я в порядке, – отвечаю максимально спокойным тоном, хотя в душе поднимается буря.
После нашего последнего, крайне неприятного диалога мы практически не разговаривали. Я не ожидала от мамы подобных слов. Хотя и знала, что значит для нее репутация нашей семьи. Она важнее всего. Даже важнее принципов.
– Я хотела сказать, что погорячилась, – вдруг начинает она, и мои брови ползут вверх. Надо же… Так не похоже на нее. – Не стоило так давить на тебя, когда ты под утро вернулась.
– Я хотела позвонить, но, как ты и сказала, было уже поздно.
– Подожди. Дай мне сказать. Мы ведь вырастили тебя правильно. Ты знаешь, как вести себя в обществе. Верно? Ты у меня умная девочка и понимаешь, что честь семьи должна оставаться безупречной. При любых обстоятельствах. Чтобы никто из конкурентов отца и брата не смог к нам приблизиться. К тому же ты видела моих подруг из высших слоев общества. Они не приемлют гулянок посреди ночи. Их дети подают большие надежды. Каждый ведет себя подобающим образом.
Я заторможенно киваю.
– Понимаю.
– Поэтому я уверена, что ты бы не стала позорить нас, – деловито заключает мама. – Мы сделали все для того, чтобы ты нас не подвела. Образование. Поездки за границу. Воспитание. Любые твои желания исполняли. Не так ли?
– Все так.
Спорить с ней желания нет. Исключений из правил она не признает. К сожалению или к счастью, у меня уже совсем другие взгляды на жизнь.
– Однако в последние дни ты выглядишь изможденной. Я тебя совсем не узнаю. Нервничаешь из-за скорой защиты диплома?
– Да, возможно. – Я сглатываю.
– Тогда пойдем на кухню? – предлагает она. – Повар приготовил изумительно вкусную рыбу. Поешь немного. Затем снова за учебу сядешь.
– Мам, я… – Я мнусь, но, глядя в ее полные недоверия глаза, вскоре сдаюсь.
Если не пойду, вызову еще больше подозрений.
– Конечно, – натягиваю на лицо улыбку. – Уже иду…
Есть я откровенно не хочу. Как, впрочем, и вчера. Только в этот раз мать стоит надо мной и в буквальном смысле заставляет поднимать вилку и засовывать ее в рот.
На душе становится еще хуже. Однако спорить с ней я не решаюсь. Как и отказываться от предложенной еды. Вижу, что мама на взводе. Лучше не рисковать.
До позднего вечера я провожу время в своей комнате. Стараюсь максимально собраться с мыслями и погрузиться в материал, необходимый для дальнейшего изучения тем по юриспруденции. Но если честно, получается плохо. Буквы перед глазами плывут. Ничего не запоминается.
К тому же вот уже долгих двадцать минут на мой телефон то и дело поступают звонки с неизвестного номера. Один за другим. И это окончательно сбивает меня с толку. Мало того, что мысли не на месте, так еще кто-то продолжает без конца названивать. Наверняка это Сулейман. Кто же еще, если не он? Никак не успокоится! Не перестанет меня нервировать!