Враг моего отца
Шрифт:
— Да, когда отдаешься старому больному…
— Да ну тебя, Багратов! — и она куснула меня за кончик носа.
— Прости…
Попроси она у меня сейчас обнять Куваева — я бы обнял и назвал «папой». И от этого стало так легко! Не было больше ненависти. Без ненависти теперь. Другой…
Еще бы одного ненавистника исцелить… но думать об этом сегодня не хотелось.
Я вымотал Кристину качественно — она засопела, едва донесла голову до подушки. А сам решил посидеть подумать на террасе с кофе, захватил
— Фома! Ты должен это видеть! — раздалось из гостиной, едва я поставил ногу на первый этаж. Марика с Гилбертом — режиссером — сидели у камина с его огромным ноутом. Судя по выражению Гилберта, он не прочь уже свалить, но Марика не унималась. — Мы смонтировали наскоро, — возбужденно заговорила она, — это охрененно!
— Где мелкий? — уселся на диван к Марике.
Гилберт расслабленно опустил плечи, довольный, что можно передохнуть. Это для меня Марика была прирученной подругой, для них всех — суровым бескомпромиссным боссом.
— Наверх пошел, — глянула она на меня поверх ноута. — Что у вас с ним?
— А что он говорил?
Сашка несколько раз был со мной у Марики в те времена, когда я его еще таскал за собой по Европе. Одно лето вообще просидел с ней, пока я разгребал проблемы.
— Ничего, — пожала она плечами. — Что ты не отвечал на звонки, он перепугался.
— Занят был, — хмурился я.
— Врешь. Но ладно. Посмотришь?
— Давай.
Я перетянул ноут на колени и запустил видео.
— Мы и музыку наложили… Послушай…
— Слышу, это твой чокнутый Балесси, — улыбнулся, уже не в силах оторвать взгляд от картинки.
Никакой пошлости — только чувственное дыхание Кристины, ее большие глаза, мурашки на коже… Много моих рук снова — когда связываю ее, касаюсь лица…
— Рика, ты гений, — выдохнул хрипло, не отрывая глаз. Кристина плакала? Я не видел. А вот Марика взяла крупным планом скатившуюся на висок слезу. Обо мне — только взгляд, губы, когда целую ее ободряюще… У самого мурашки побежали по коже, когда в кадре появился ее дрожащий живот. Моя рука рядом с ней — как символ признания ее проблемы и того, что мы справимся. — Блять, Рика…
Поднял на нее глаза, натыкаясь на ее искрящийся взгляд.
— Там нет ничего из вашего личного, — с восторгом заявила она мне.
Тут было все. Но откуда ей знать? Для нее личное — это член крупным планом, а для меня не было ничего более личного, чем слезы Кристины и открытые губы, хватающие воздух.
— Покажешь всем? — захлопнул ноут.
— Конечно, Слава, это шедевр. Я знала, что так будет, прости — все права у меня.
— Я знаю.
Сам же все подписал. Но все равно было не по себе.
— Слав, никто не увидит видео до фестиваля во Франции осенью. А там у него будет правильная пиар кампания, люди будут
— Я хотел бы видеть всю твою пиар кампанию, хорошо? — хмурился я.
— Конечно.
— Я тебе доверяю, — поспешил сгладить, — но…
— Я все понимаю — тебе еще с папой знакомиться, — лучезарно улыбнулась Рика.
— Вот да! — усмехнулся я. — Хотя до осени можно успеть многое.
— Вот тоже правильно — до осени далеко.
— Когда там твой фестиваль?
— В ноябре. Рада за тебя, Сла-ва, — и она улыбнулась снова. — Очень-очень!
Я расплылся в улыбке:
— Спасибо.
Мы попрощались с Марикой, и я направился в спальню, но на верхней ступеньке вдруг наткнулся на Сашку. Он сидел на фоне темного коридора, прислонившись к перилам:
— С папой, значит, знакомиться? — презрительно усмехнулся. — Я хренею, Слава…
— Тебе на пользу, — обошел его, — ты уже купил билеты?
— Пошел ты! — гавкнул он.
— Я и пошел, — направился по коридору, но мелкий подорвался следом.
— Он в порошок тебя сотрет, воспользуется твоей слабостью! — следовал по пятам. — Акопов был только началом!
— Я поговорю с ним — не сотрет, — остановился в проходе, но не обернулся. — Мне дорога Кристина, не лезь, пожалуйста.
— Слава, остановись и подумай верхней головой, — процедил он, а меня выбесило.
Я рывком развернулся:
— Тебя не спросил! — рявкнул так, что он отшатнулся к стенке. — Оставь меня в покое, дай пожить! Или в твоем понимании я должен только впахивать и обеспечивать твои радости жизни?!
— Мои радости?! На твою тыщу евро в месяц особо не порадуешься!
— Начнешь зарабатывать — сам будешь определять лимиты, все просто!
— Видно, скоро придется! — неприязненно кривился он. Так бы и дал в морду.
— Отличный шанс повзрослеть, — развел руками и, отвернувшись, зашагал по коридору.
Мне бы тогда лично проводить его до такси… только откуда было знать, что этот засранец наделает непоправимого уже к утру…
=50
Я проснулась от того, что настойчиво жужжал мобильник. Кажется, мой.
— Кто там? — буркнул недовольно Слава, выпуская меня из рук, и я стянула телефон с тумбочки:
— Мой агент, — округлила глаза.
Павел никогда не звонил мне вот так вот, без предупреждения. Сердце екнуло — какое-то предложение? Но мало ли их было? Что бы мне ни предлагали — мы все обсуждали в переписке. Может, набрал случайно?