Враг моего врага
Шрифт:
– Едва ли. Мне показалось, они от него чего-то хотят. Впрочем, деталей я не знаю.
– Показалось или?..
– Показалось.
– Мне-то показалось, что вы – единственный человек, который ему близок. Неужели не поделился?
– Насчет близости вы правы. Нам хорошо друг с другом. Но Ингвард слишком долго и тяжело строил свой маленький закрытый мир, в котором ему комфортно, чтобы пускать в него посторонних. В том числе и меня.
– Не готов пускать в свой мир, а менять его?
– Рисковать тем, что имеет он не готов. Патриотом Сабари он ясное дело не стал, но с интересами местных он считается и создавать проблемы тем, кто столько лет старался не создавать их ему, не
Они уже дошли. Коротко кивнув на прощанье, княжна свернула к дому пациента, к которому спешила, а дознаватель поднимался на крыльцо присутствия как оплеванный: так откровенно в мастерстве кройки и шитья дел его еще ни разу не обвиняли.
А ведь о том, что магу просто нет резона так подставляться, и сам мог догадаться и внимательно посмотреть по сторонам. И увидеть по меньшей мере странное. Именитый журналист-свободолюбец в компании членов полулегендарной и крайне закрытой «Белой воли». Несколько лет назад среди юношей, образованных и знатных стали гулять идеи о том, что неплохо бы сформировать в стране корпус новой элиты, чьи права станут гораздо шире прав прочих подданных и чьи возможности усилятся магически. Благо, к тому времени усилия волхвов Озерного замка по расшифровке тайны Раулиса начали давать плоды. Нет, делать сильного мага из всякого человека они так и не научились. Но создали несколько очень эффективных лекарств. Научились активировать незначительные магические способности, такие как у той же княжны Трубинской, которая, конечно не волхв, но видеть силу и работать с амулетами вполне может. Да и процесс подготовки полноценных волхвов, и ворожей стал быстрее и проще. Это, собственно и вызвало недовольство некоторых, которые сочли, что негоже распылять открывшиеся возможности на всю миллионную и преимущественно лапотную Сабарь, а следует отдать их немногим, чтобы те достигли совершенства. Большинство переболело этой дурью как ветрянкой. Но особо упертые и так и не повзрослевшие стали костяком «Белой воли», которую пару раз подозревали в делах темных и криминальных, но не преуспели.
И вот теперь эти ребята появляются возле ссыльного раулита. Устраивают публичный скандал. Зачем? Чтобы отвлечь внимание местных от свидания журналиста с магом? Но первый раз желаемого не получили. Тогда часть группы возвращается второй раз и устраивает провокацию с марой. Именно провокацию. Яд специально оставили случайной знакомой в надежде, что та где-то с ним засветится и подставит мага. Тогда третьим шагом должно стать повторное предложение о сотрудничестве с Злотаном, от которого попавшему в передрягу ссыльному отказаться будет куда сложнее.
Дознаватель поспешно вынул из кармана так и валявшийся там со вчерашнего дня кристалл слежения и активировал его. Сова под потолком в доме ссыльного Ингварда работала безотказно. Хозяин сидел за столом, держа в руках солидных размеров лист плотной бумаги. Злотан энергично вышагивал вокруг.
– Читать по-дарикски не разучился еще? – замер он за спиной мага.
Тот и бровью не повел. Неторопливо и с виду бесстрастно дочитал текст и отложил лист.
– Надеюсь, появление господина Яромира сына Велехова является достаточным доказательством моей правоты? Или ты полагаешь, что старший дознаватель по особенно злостным делам за каждой торгующей сомнительным зельем шпаной через пол страны ездит?
Маг по-прежнему невозмутимо молчал.
– Им нужен повод вывести тебя в Московск-Град, где ты очень быстро подпишешь все подобающие случаю бумажки. Завещание, скорее всего. В живых-то
Маг отложил бумагу и уселся поудобнее.
– У тебя просто нет выбора! – начал заводиться, ждавший от собеседника чего-то иного Злотан.
– Пока не будет доказательств того, что ваша гениальная формула хоть как-то работает, говорить просто не о чем, – наконец разжал губы Ингвард.
– Хорошо. Подождем, – не то с обидой, не то с угрозой в голосе согласился Злотан.
Разговор зачах. Деловые переговоры зашли в тупик и отложены на неопределенный срок, а иных тем у собеседников не было. Но если ссыльный чувствовал себя в тишине вполне комфортно, то журналиста молчание тяготило. И он решил заполнить гнетущую его паузу способом проверенным и безотказным – выпивкой. На свет божий извлечена фляжка знаменитого горского коньяку, пара серебряных стопок и завернутая в блестящую фольгу плитка новомодного лакомства – шоколада. Вот теперь очевидно некомфортно сделалось магу. Равным себе Злотана Правдомысла он едва ли считал, но властному приглашающему жесту подчинился. Впрочем, стопку он кажется даже не пригубил, просто понюхал и продолжал держать в руках нетронутой. Пренебрежение чувствами партнера - странный способ налаживания продуктивных отношений. Знаменитый мастер слова настолько в людях не разбирается или совсем не в курсе обычаев Дарика? Да и к чему напиваться, когда переговоры еще отнюдь не закончились? Мага-то хмель не возьмет, а вот журналист уже повеселел настолько, что напрочь забыл о собеседнике и воодушевлённо развлекал болтовнёй самого себя.
– Ты из своей дыры просто не можешь оценить, какие перспективы открываются! Да твой Империум – семечки, детская забава. Ну скажи ты мне не милость, зачем Раулису понадобилось тратить год на то, чтобы сделать магами всякую уголовную шваль?! Вот они и драпанули при первой опасности.
Яромир с удивлением смотрел в кристалл. Злотан нормальные отношения посредством рюмочки коньяка установить пытается, или банально в морду хочет? Ведь только что писавший о Тригорских событиях журналист просто не может не знать, что не рассчитывавшие ни на помощь остального Империума, ни на милость победителя роулиты дрались отчаянно. Но даже если и нет, то обзывать трусливой подзаборной швалью сидящего перед тобой мага как минимум неразумно.
Впрочем, внешне Ингвард и бровью не повел. Поняв, что у собутыльника кончилось, поставил, наконец, многострадальную стопку на стол и полез в дальний шкафчик за бутылкой.
– Самогон? Дрянь, вроде вчерашней? – брезгливо выпятил губу Злотан.
– Это другой. Тоже в общем-то дрянь, но другой.
– Ладно, парни вернутся, отметим.
Прикинуть, какая еще дрянь для незваных гостей может быть припасена у живущего в лесу на отшибе ссыльного, дознаватель не успел. За окном грохнул залп. При чем, судя по грохоту, стреляли почитай из пушки. Затем несколько хлопков ружейных выстрелов.
Яромир кубарем скатился с лестницы. На последней ступеньке споткнулся и растянулся во весь рост. Огорчаться своей неловкости, однако не стал, потому как в этот самый момент проносящийся по улице всадник саданул из ружья по крыльцу. И стрелял вроде крупной дробью из дорогого и мощного, но охотничьего карабина. Вот только дубовая, в три пальца толщиной дверь разлетелась мелкой щепой. С чего бы?
А вслед за первым всадником неслись и также беспорядочно стреляли по сторонам еще четверо. Заползший под крыльцо, словно напуганный дворовый пес, волхв заметил, что к седлу того, кто скакал в середине приторочен здоровенный, но, по всей видимости, нетяжелый мешок. Еще один придерживал переброшенное поперек седла человеческое тело.