Враг мой. Академия Блонвур. Книга 2

Wolf Lita

— Значит, ты не сердишься за то, что я пришла сюда?

— Нисколько, — он крепче обнял её. — Три года без тебя – это слишком тяжело. Но главное, что тебе не придётся изводиться на Альтеране в неизвестности.

— Я бы не выдержала, — честно призналась она.

— Эльджи, как же я по тебе соскучился!.. — счастливо улыбнулся Лонгаронель, приникая к её губам.

— Идите ночевать к нам, — позвала Эльджета.

— Да нет, что ты. Вас в палатке и так пятеро, — отказалась Найэмле. — К тому же мы с Роарном уже почти достроили шалаш.

Спустя полчаса они действительно закончили устройство своего

маленького жилища. Весь лагерь уже погрузился в сон. Тролли легли спать в недостроенных шалашах, фактически под открытым небом. Причиной такого их решения послужило не только позднее время, но больше даже нехватка строительных материалов в близлежащей округе – уж слишком много жилищ возводилось здесь разом. Да и за время пути они уже попривыкли к ночёвкам без крыши над головой – что изменит ещё одна ночь?

Эльфы же приступили к постройке шалаша ещё до прибытия сюда отряда, поэтому и успели завершить его ко сну.

Закончив вязать маленькую приставную дверь, Роарн сразу забрался в шалаш. Найэмле бросила последний взгляд на лагерь, освещённый призрачным светом двух лун. Естественно, лагерь уже вышел за границы поляны, а в ближайшие день-два разрастётся ещё. Найэмле пыталась прикинуть в уме, сколько всего может потребоваться жилищ для тысячи троллей, однако её подсчёты упёрлись в тот момент, что составы семей могут заметно разниться.

Мысленно пожелав всем спокойной ночи, эльфийка нырнула в шалаш и закрыла вход сплетенной из прутьев и травы дверцей. Вампиры выделили им подстилку, чтоб не пришлось спать на голом лапнике, а Арронорат пожертвовал свой плащ вместо одеяла, сказав, что обернётся тигром, если вдруг станет холодно. Конечно, покривил душой – для тигра в палатке просто не было места. Но эльфы всё же взяли с благодарностью его плащ – когда вирг заверил их, что в ипостаси зверя и ночёвка на открытом воздухе не принесёт ему ни малейшего дискомфорта.

Найэмле сняла куртку, свернула в валик и улеглась, положив её под голову вместо подушки. Роарн заботливо накрыл девушку плащом.

— Что ж, в тесноте да не в обиде, — произнёс он. — Доброй ночи.

— Если я тебе мешаю, завтра мы можем построить ещё один шалаш... — сказала Найэмле.

— Нет, что ты, совершенно не мешаешь, — заверил её мужчина.

— Тогда доброй ночи.

Несмотря на усталость, накопленную за долгий, полный событий и треволнений день, сон никак не шёл. Найэмле лежала с открытыми глазами и даже веки сомкнуть не могла – они тут же распахивались сами собой. Роарн, она чувствовала, тоже не спал. Ну, а ему-то, интересно, что мешает?

— Роарн, ты спишь? — в конце концов тихо спросила девушка.

— Нет.

— А почему?

— Не спится.

— Тебя что-то тревожит?

Он молчал, наверное, с минуту, а потом прошептал:

— Ты...

— Но только недавно ты сказал, что я тебе вовсе не мешаю... — напомнила девушка.

— Так и есть. Тревожишь – не значит мешаешь... а совсем наоборот.

В шалаше снова повисла тишина. Такая, что Найэмле слышала, как часто бьется её сердце. Неужели это признание? Неужели он тоже неравнодушен к ней? Она не знала, когда именно их дружба, с её стороны, переросла в нечто большее, но это точно случилось отнюдь не вчера. А может, она истолковала его слова неверно? Что если тревожит

она не сердце Роарна, а просто его мужское естество?

— Найэмле, я так больше не могу, — спустя какое-то время вновь заговорил эльф. — Скажи честно, как ты ко мне относишься?

Как быть? Признаться?.. Но почему он не делает этого сам?

— Возможно, я старомодна, но мне всегда казалось, что первым об отношении должен говорить мужчина.

— Я люблю тебя.

Найэмле передвинулась к нему вплотную, впиваясь в его губы страстным поцелуем.

— А я уж думала, что не услышу этого никогда, — прошептала она, ненадолго отпустив его губы.

— Значит, я тебе тоже небезразличен? — Роарн обнимал её, нежно лаская.

— Более чем. Только мне казалось, что ты собираешься вечно хранить верность Долэру, и потеряла уже всякую надежду.

— Долэру умерла... — произнёс он, вмиг помертвев.

— Прости. Мне не следовало говорить о ней сейчас.

— Я никогда не забуду её, мою Долэру. Но ты вошла в моё сердце, я ничего не могу с этим поделать, — в его голосе слышалось почти отчаяние. — Я думал, моё сердце умерло вместе с Долэру, что оно мертво навсегда! А ты взяла и вдохнула в него новую жизнь.

— Роарн, не кори себя, — Найэмле гладила кончиками пальцев его лицо — Не нужно думать, будто ты предаёшь память о Долэру. Она любила тебя и наверняка не хотела, чтобы ты всю жизнь оставался один.

— Да, возможно, не хотела бы – она была очень доброй. Только не слишком ли скоро я нашёл новую любовь?

— Ну, как случилось так случилось. К тому же полгода не такой уж постыдно-маленький срок.

— Но я начал думать о тебе уже давно.

— Я тоже. Значит, это судьба.

— Ты думаешь?

— А разве ты сомневаешься?

— Нет.

Роарн перекатился, оказываясь сверху, и прильнул к её губам.

Прошло две недели. За это время осень полностью вступила в свои права. Жаркое лето долго не хотело сдавать позиции, игнорируя календарь, но теперь резко похолодало. Свинцовое небо угрюмо нависало над переодевшимися в жёлтое деревьями. По счастью, дождей почти не было, но промозглый ветер нередко навещал лес, и лагерь уже жил мыслями о близкой зиме.

Мысли эти, признаться, были не самыми оптимистичными. Жилища в виде шалашей, да и палатки тоже, не предполагали возможности отапливать их огнём, а значит, погреться можно было только у костров снаружи.

Вирги, правда, выдали идею заменить шалаши на оркские типи, в которых те зимовали весьма успешно. Но на поверку оказалось, что никто из них толком не знает, как эти самые типи устроены, в особенности, дымовой клапан, а главное — у них всё равно было слишком мало шкур, да и те, в лучшем случае, оленьи или лосиные, бизонов или кого-то подобного тут не водилось вовсе.

Также поднимался вопрос о постройке дома — благо Роарн с Найэмле имели представление о деревянном зодчестве. Однако шансы завершить капитальное строительство до начала зимы вряд ли имелись. Рабочих рук было много, но и дом на тысячу жителей должен был быть огромным и даже не в один этаж. Кроме того, класть печи было всё равно не из чего, а от не отапливаемой махины толку явно не будет. Правда, те же ноорки весьма успешно обходились очагами – без печей.