Враг внутри
Шрифт:
— Очень похоже на подпольный передел сфер влияния, — задумчиво произнес Каширин, — который проводится при помощи хорошо продуманной провокации.
— Мы тоже так считаем, — согласился комиссар. — Кто-то пытается подтолкнуть Агентство и поднадзорных к открытой конфронтации.
— В наш автобус сели новые пассажиры? — предположил Петров.
— Скорее всего, — согласился агент. — Возможно, именно с этой, новой расой и встретился «тринадцатый».
— Я смотрю, Земля очень лакомый кусочек, — доктор покачал головой. — Если переселение чужаков будет продолжаться такими темпами, людям скоро останется Якутия с Аляской, Сахара,
— Да, ситуация развивается по сценарию тайного вторжения и постепенного захвата стратегически выгодных территорий, — Холмогоров кивнул. — Мы сейчас работаем как раз над этим вопросом, но нам мешает неопределенность расового состава чужаков. Стоит нам систематизировать признаки одних пришельцев, как тут же появляются новые, и все приходится начинать сначала.
— А вы не думали, что это все-таки одна раса, но способная менять свои признаки? — предположил Петров.
— Думали, — ответил агент. — В таком случае, у разных представителей «новых» видов должны были обнаружиться хотя бы малейшие совпадения. Что-то общее в метаболизме, внешней форме и внутреннем строении тела, в химическом составе, энергетических полях, но мы сравнили семнадцать образцов и не нашли ни одного соответствия.
— Семнадцать видов чужаков?! — Петров схватился за голову. — И все маскируются под людей?!
— Некоторые неспособны к такой трансформации, — возразил Холмогоров. — Две расы предпочитают районы действующих вулканов, две исключительно водоплавающие, причем одна обитает только на большой глубине. Но пять или шесть видов живут среди нас…
— И сколько их в абсолютных цифрах? — спросил доктор.
— До ста тысяч особей на всю планету, — ответил комиссар, — не так уж страшно. К тому же, раньше они не проявляли никакой агрессивности.
— Чем-то мы их рассердили, — заметил Каширин.
— Я все же склоняюсь к версии о появлении нового вида, который решил заявить о своем праве на территорию уже прижившихся здесь чужаков, — возразил Холмогоров. — Вот почему я настаиваю на своем присутствии во время принятия отчетов у экипажа. Данные с борта «Плутона-13» могут значительно прояснить ситуацию.
— Будет вам виза, — пообещал Каширин. — С приоритетом класса «А»…
Глава 13
— Все, что ты рассказал, мой друг, весьма интересно, но не советую повторять это при генералах, — Петров покачал головой и многозначительно взглянул на Андрея. — Твои симпатии к «плутонянам» их только раззадорят. Сейчас военные находятся в довольно сложной ситуации. Агентство тоже. Понимаешь, о чем я?
— Понимаю, — Серегин кивнул. — Хороший индеец — мертвый индеец…
— Вот именно, — подтвердил доктор. — Кроме того, что мы живем как на пороховой бочке из-за противостояния Востока и Запада, нас подсиживают пришельцы «внутренние», давно на Земле обосновавшиеся, пощипывают «промежуточные», те, что пытались перехватить вас в пути, а в довершение объявились ещё и «внешние». И за удержание этого винегрета в желудке отвечают Каширин и компания. Кто выдержит такую нагрузку, особенно если их от всего уже тошнит?. В общем, не старайся засунуть им в глотку два пальца, хорошо?
— Не буду, — согласился Андрей. — Но тогда и вы должны пойти мне навстречу. Убедите генерала сами.
— Я ему одно, а он мне опять свое! — возмутился Петров. — Пусть генералы отведут душу! Что ты
— Чужаки с Плутона не агрессивны, — упрямо повторил Серегин. — Значит, бомбить их не за что! Да ещё и неизвестно, взорвутся ли ваши бомбы!
— Взорвутся — не взорвутся, — профессор пожал плечами. — Какая разница? Главное, показать, что мы готовы к решительным действиям и не потерпим захвата своих территорий! Ведь Плутон — это наша планета, а они заняли её без разрешения. Ты над такой постановкой вопроса не задумывался?
— Нам ещё триста лет не понадобится эта ледышка! — возразил Андрей.
— А на триста первый год? — ехидно спросил Петров. — Когда чужаки обоснуются там окончательно. Будем выпрашивать у них «высочайшее соизволение» поселиться в собственной квартире? Нет, дружище, защищать пришельцев дело неблагодарное. Так что сдавай диск, получай свои премиальные и катись на все четыре стороны налаживать новую жизнь…
— А если я обращусь к прессе? — негромко спросил Андрей.
— Ну что ты за упрямец?! — Петров всплеснул руками. — Обратись, Кто тебе поверит? Доказательств нет, свидетелей нет, а в то, что ты космонавт, вообще никто не поверит. Не забывай, наши граждане уверены, что станция «Мир» была последним достижением космонавтики. Последним сразу во всех негативных смыслах этого слова…
— Хорошо, — делая вид, что сдался, сказал Серегин и положил перед доктором диск. — Забирайте. Где мой чек?
— Изволь, — Петров вынул из кармана заготовленный чек и протянул его Андрею. — И, пожалуйста, не болтай о том, чем ты занимался последние два месяца, договорились?
— Я же не самоубийца, — Серегин выразительно покосился в сторону соседнего стола, за которым проходила беседа Майкова с Кашириным.
— Это ещё полбеды, — сказал Петров и так же, одними глазами, указал в другую сторону, где стоял такой же стол, за которым беседовали Зайчик и Холмогоров.
Андрей уже пообщался с комиссаром и знал, что тот представляет Агентство. Взгляд Серегина переместился на Таню, и он невольно вздохнул.
— Татьяна говорила, что вы можете кое-что оставить… — не оборачиваясь к доктору, пробормотал Андрей.
— Адрес, — усмехнувшись, ответил Петров. — Я ей немного наврал, но из благих побуждений, конечно. Изъятие наружной личностной оболочки, равно как и её имплантация, возможны только целиком. Оставить что-то, даже сугубо личное, мне не под силу.
— При всем уважении, профессор, вы довольно мерзкий тип, — спокойно заявил Серегин.
— А вы? — доктор усмехнулся. — Получили свой чек и теперь решили отвести душу, оскорбляя пожилого человека? Нужен адрес или отдать его Майкову?
— Давайте мне, — согласился Андрей. — Начнем все сначала…
Ровно через три дня интенсивных допросов бывших космонавтов развели сначала по разным комнатам секретной базы, затем по одному свозили в клинику Петрова, и, в конце концов, так же по одному отпустили на волю. Когда уходил Серегин, в бункере оставался лишь Майков. После посещения клиники пилот ничуть не изменился, и Андрей сделал вполне логичный вывод о том, что космическая эпопея Гены не закончилась. Ему оставили наружную оболочку, видимо слегка усилив её во время последних процедур, и потому довольное выражение не покидало лица бывшего командира «Плутона-13» ни на секунду.