Враги народа. Реквием по русским интеллигентам
Шрифт:
Потом спохватилась: «А вы ведь можете и не знать, кто такой Вавилов… Это сейчас будет неудивительно…» Видимо, оператор и осветители, сидевшие перед ней были совсем молодые ребята. И Рада Никитична вкратце рассказала о судьбе Николая Ивановича Вавилова.
Я подумал: «А ведь она права. Надо обязательно держать в уме то, что твой слушатель (или читатель) в силу разных причин может не знать элементарных на твой взгляд вещей.
По-хорошему бы надо так: каждое следующее поколение впитывает знания своих предшественников
Поэтому мой рассказ о судьбе семьи Артемьевых-Паншиных обязательно требует какого-то исторического фона, иначе «юниорам» будет многое непонятно. Когда-то Ирина Борисовна, прочитав мою машинописную рукопись, раскритиковала меня. Мол, смешал в кучу эпизоды из жизни её семьи, фрагменты стенограмм ХХ и ХХII съездов, другие факты из серии «Хроника террора». Она не приняла эту форму и резко возразила против неё.
Прошла четверть века, я написал в этом жанре 32 книги. И я снова прихожу к тому, что судьбу семьи Артемьевых-Паншиных просто так не расскажешь. Это часть истории страны, её народа. И нужно хотя бы объяснять, о ком идёт речь в монологах моих героев.
Результаты поиска по теме «Вавилов»:
Николай Иванович Вавилов (1887-1943) – российский биолог, генетик, растениевод, географ, академик АН СССР и АН УССР (1929), академик, организатор и первый президент (1929-1935) Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. В.И. Ленина (ВАСХНИЛ), в 1935-1940 гг. – её вице-президент.
Николай Вавилов организовал ботанико-агрономические экспедиции в страны Средиземноморья, Северной Африки, Северной и Южной Америки, установил на их территории древние очаги происхождения и разнообразия культурных растений, заложил основы госсортоиспытания полевых культур. Обосновал учение об иммунитете растений, открыл закон гомологических рядов в наследственной изменчивости организмов (1920).
Н.И. Вавилов – автор концепции линнеевского вида как системы (1930). Инициатор создания многих научно-исследовательских учреждений, в том числе Всесоюзного института растениеводства. Член ЦИК СССР (1926-1935), президент Всесоюзного географического общества (1931-1940). Премия имени Владимира Ильича Ленина (1926).
Мировой авторитет в своей области, член многих зарубежных научных обществ.
Позднее, один из его учителей, выдающийся агрохимик Д.Н. Прянишников скажет о Вавилове: «Мы не говорим, что он гений только потому, что он наш современник».
Как я познакомился с Ириной Борисовной… Было это в 1984 году, в мае или начале июня, я тогда работал редактором многотиражной газеты Ульяновского сельхозинститута, а жили мы в студгородке. И вот как-то в ожидании служебного автобуса «в учхоз» ко мне подошёл доцент зоофака (когда-то закончивший сельхозакадемию имени Тимирязева) Владимир Григорьевич Королёв, спросил про мои планы на лето, а потом предложил совершить путешествие на моторной лодке по трём рекам: Белой, Каме и Волге. «К тому же
Оказалось, что Королёвы до переезда в Ульяновск жили в Бирске под Уфой, где Владимир Григорьевич преподавал в пединституте. Там он познакомился и сдружился с Георгием Васильевичем Артемьевым и, естественно, с его супругой Ириной Борисовной. Рискну даже сказать (Владимира Григорьевича уже не спросишь, он ушёл в 1998 году), что встреча с Артемьевым была для Королёва одной из главных в жизни – так много и так тепло он о нём рассказывал.
Ну, а непосредственным поводом для поездки в Бирск была та самая моторная лодка, небольшой катер «Прогресс», который после смерти Георгия Васильевича несколько лет стоял бесхозным, а теперь Королёв у Ирины Борисовны его купил и вот нужно было перегнать судно в Ульяновск.
На предложение Владимира Григорьевича я ответил согласием и позвал «ещё одним матросом» своего коллегу Володю Топоркова. Так втроём мы оказались в Бирске.
…В старенький частный домик на улице Фрунзе нас впустила маленькая старушка с удивительно молодыми глазами и заливистым смехом. Я с интересом осматривал её жилище, книги до потолка, картины и фотографии на стенах, ещё не очень понимая, в пространство каких людей я оказался допущен.
Корю себя за то, что в тот, первый приезд (мы ведь «приехали по делу») мало вслушивался в разговоры и воспоминания Ирины Борисовны с Королёвым, мало что записывал и вообще «хлопал ушами». (Да и немудрено: шёл 1984 год, о том, что через несколько месяцев грянут перестройка и гласность, ещё никто и не подозревал; тема сталинских репрессий после хрущёвской оттепели оказалась вновь глубоко запрятанной, и я, «советский лопушок», даже не всегда понимал, о чём в этих разговорах идёт речь).
Запомнился «распорядок дня» хозяйки. Раз пять-шесть на дню она уходила «полежать», а потом возвращалась к нам бодрая и весёлая. Ещё запомнилось, как она собирала по утрам малину и подавала нам её к завтраку.
На третий день, наняв лошадь с телегой и приторочив к ней «Прогресс», мы стали осторожно спускаться к Белой.
Ирина Борисовна прощально щёлкнула по нам своим ФЭДом и, что удивительно, прислала потом фотографии. А я тогда ещё не знал, что через три года снова сюда вернусь.
Из Записок Ирины Борисовны
Наша биография
«Я хочу, чтобы наша жизнь была известна моим детям и внукам. Она интересна не только с личной, но и с общественно-политической стороны. Кроме того, потомки должны знать о своих предках всё: и их работу, и увлечения, их вкусы. А главное – их физиологически-медицинскую сторону. В дальнейшем, может быть, человечество будет размножаться не стихийно, как всё живое, а следуя указаниям генетики и медицины. Это исключит несчастные браки и неполноценных детей. Поэтому я постараюсь описать своих предков с этой точки зрения.