Врагов не выбирают
Шрифт:
Брат был хорошим водителем. Он умел объезжать пробки по дворам и переулкам и довез Катю на удивление быстро. Катя выбралась из машины и помахала ему рукой. Хорошо, что Сева жив и здоров. Однако необъяснимое беспокойство не отпускало.
Припарковаться у школы не удалось. Вадим оставил машину в соседнем дворе, огляделся, ничего странного не заметил. Никто не пытался свернуть следом за ним, даже подозрительных прохожих не наблюдалось. Впрочем, он едва ли мог сформулировать, какие прохожие должны казаться
Приехал он минут на двадцать раньше. Болтаться около школы не хотелось, и он пошел в другую сторону, несколько раз оглянувшись. Мела поземка, встречный ветер сыпал мелкий колючий снег прямо в глаза.
Вадим повернул назад и тут заметил новую, недавно открывшуюся пекарню. Месяц назад пекарни не было. Он тогда забирал Пашку из школы, и они проходили мимо. Вадим уже давно не ел нигде, кроме как дома или в хороших ресторанах. Но сейчас он зашел в пекарню и купил себе самсу с мясом.
Самса оказалась горячей и очень вкусной. Вадим съел ее, стоя у окна. Посмотрел на часы и заторопился обратно к школе.
Гелю он заметил сразу, издалека. Она тоже его заметила и быстро пошла навстречу.
– Вадим! – тихо сказала жена, приблизившись. – Что ты от меня скрываешь?
– Ничего, – вздохнул Вадим. – Я от тебя ничего не скрываю. Мне сейчас нужно, чтобы вы с Пашкой были в безопасности.
– Вадим, куда ты вляпался?
– Геля, поживи пока у мамы, – попросил Вадим.
– Ты прекрасно понимаешь, это невозможно, – жена нахмурилась и закусила нижнюю губу.
Она не билась в истерике и ничего не требовала, но сейчас он с трудом ее выносил.
Из дверей школы начали выходить дети. Вадим пошел к калитке, Геля недовольно зашагала следом.
– Вадим! Ты меня слышишь?
– Слышу, – тихо заверил Вадим.
Рядом толпились другие родители, место для выяснения отношений никак не подходило.
– Почему невозможно? – почти прошептал он.
– Ты о чем?
– Почему ты не можешь какое-то время пожить у Елизаветы Игоревны?
На пороге школы показался Пашка, Вадим замахал ему рукой.
Слава богу, в присутствии сына Геля прекратила донимать его вопросами. Ради Пашки они оба пытались казаться веселыми и беззаботными. Вадим отвез семью к теще. По дороге он опять старался запоминать номера и марки едущих следом машин, но по-прежнему не замечал ничего подозрительного.
Выбрав момент, Вадим предупредил сына:
– Паша, будешь разговаривать с друзьями, не говори, где ты. Ладно? Скажи… заболел, – предложил Вадим. – Врать нехорошо, но сейчас особый случай.
Сын молча кивнул, и у Вадима от жалости перехватило дыхание.
– Со мной все будет в порядке, – успокоил он. – Я приеду через несколько дней и тебя заберу. Потерпи.
Убью, с тоской подумал неизвестно о ком Вадим. Найду и убью.
Теща, умница, ненужных вопросов задавать не стала, отвлекла Пашу разговорами про уроки и увела в комнату.
– Поживи здесь, – снова попросил Гелю Вадим.
– Нет! –
«Ты будешь мне только мешать!» – хотел сказать Вадим, но сил спорить уже не осталось.
Домой они ехали молча, и за это Вадим был жене благодарен. Он остановился у шлагбаума, но заезжать во двор не стал.
– Ты не зайдешь домой? – удивилась Геля.
– Нет. Мне нужно на работу.
– Вадик, ты ничего от меня не скрываешь?
– Нет. Я ничего не знаю, Геля. Я ничего не понимаю и хочу разобраться. А ты мне мешаешь.
Она не слишком мешала. Просто он понятия не имел, как станет «разбираться».
– Я хочу тебе помочь, – грустно сказала Геля.
– Знаю. Но помочь ты мне не можешь. – Он хотел опять сказать, чтобы ехала к матери, но сдержался.
Геля вышла, мягко хлопнув дверью. Он выбрался следом, дошел с ней до квартиры, подождал, пока она отопрет дверь. Не заходя внутрь, обнял жену одной рукой, поцеловал и вернулся к машине.
И вместо того чтобы вернуться на работу, он поехал к дому Никитиных родителей.
Адреса Вадим не помнил, но дом нашел сразу. За двадцать прошедших лет квартал не изменился. Он долго звонил в квартиру на восьмом этаже, но ему никто не открыл.
Геля чувствовала себя ужасно. Раньше она мужем гордилась, но оказалось, что гордиться нечем. Сейчас он показал себя слабаком, и это было отвратительно. А самым отвратительным было то, как в одночасье сломалась налаженная жизнь, и Геля почувствовала себя в пустоте. В вакууме. От этого становилось совсем тоскливо.
Перестрелка не имела и не могла иметь к Вадиму прямого отношения, это Геля понимала. Просто он оказался в ненужное время в ненужном месте. Не девяностые же сейчас!
Хотя девяностые Геля помнила плохо, больше по рассказам, поскольку и тогда ее семья и все ближайшие знакомые не имели отношения ни к перестрелкам, ни к чему-то такому, криминальному. Это был совсем другой мир, который они наблюдали только на экране телевизора.
Сидеть дома и ждать непонятно чего не хотелось. Геля быстро переоделась в деловой костюм – в офисе она всегда появлялась в деловой одежде. Только она одна и появлялась, сотрудники ходили в джинсах и свитерах. Ей даже на Славу пришлось мягко нажать, чтобы тот отказался от демократичного стиля в пользу костюма.
Если недавняя поземка перейдет в серьезный снегопад, то к вечеру наверняка образуются огромные пробки.
Но, как вскоре выяснилось, вечера ждать не пришлось. До офиса Геля не ехала, а ползла. В какой-то момент даже захотелось вернуться. Она бы так и сделала, но все никак не удавалось съехать с проспекта или развернуться. Из-за огромного внедорожника совершенно ничего не было видно. Гелина машинка проползала пару метров вслед за этим монстром на колесах и снова останавливалась.
Нетерпеливо постукивая пальцами по рулю, Геля размышляла.