Врата ада
Шрифт:
– Давайте наедем на медиков, – предложил Даго.
– Скажут они тебе, – возразил Артем. – С них стопроцентно взяли подписки пострашнее наших.
– Тогда давайте наедем на Смита.
– Го-го-го!
– Какого хрена он вообще врал? – вышла из себя Даша. – Зунг его сразу спросил о причинах мутаций. Ну и сказал бы по-человечески – не могу, мол, раскрывать.
– Успокойся, Дашутка, – сказал я. – Ты попросту отвыкла от общения с вышестоящими. Как и все мы. Потому что редко пересекаемся – просто по роду деятельности. Команда у нас хорошая и командир наш личный друг. А парни вроде
Даша посмотрела на меня исподлобья, но спорить не стала, только пнула по ботинку.
– Достал ты меня, – сказала она. – Надо тебя скормить. Крысакам, жабоящерам или еще кому-нибудь.
Наш спецназ тоже проходил вакцинацию – группы по очереди входили в палатки, задерживались там на несколько минут и появлялись снаружи, чтоб сразу нырнуть в другие палатки. Команда веселого задиристого Грицая шла первой, молчаливого Иванова – второй. Холодный профи Джек Райли со своими людьми плелся в конце, очевидно решив, что спешить некуда. Он до того расчетлив, что иногда кажется роботом.
– Давайте отойдем, мы же вход в ординаторскую загораживаем, – сказал Зунг.
– Правильно, – поддержал его Артем. – А то сейчас Грицай на лекцию припрется, и нас растопчет.
Мы отступили в сторону, а на том месте, где только что стояли, вздыбилась земля. Над ее поверхностью показалась чья-то массивная голова, вся в буграх и наростах. На сей раз мы не растерялись, выстрелили разом – кто из пистолетов, кто из автоматов, и кротовник со стоном и бульканьем осел обратно в свою нору, бессильно разинув пасть. Из палаток рядом повыскакивали врачи и санитары.
– Куда георазведка смотрит?! – возмущенно воскликнул один из них.
К норе подбежал крепкий бородатый мужик и осторожно над ней наклонился.
– Куда надо, туда и смотрит, – сказал он, оценив картину.
– Вот мы и видим! Порнуху вы там смотрите, вместо того, чтоб за обстановкой следить! Если эти твари тут ходов понароют, они же нам ноги пооткусывают!
От мертвого кротовника невыносимо смердело. Мужик поднес к лицу руку, словно собирался зажать нос, но вместо этого выгнул запястье и сказал в браслет: «Макар, Жак, поднимайте народ. Общий шухер». Через минуту поперек периметра выстроились люди с георадарами.
– Почему нас сунули именно сюда? – спросил один медик другого. – Рядом стадион «Динамо».
– Там все еще слишком опасно.
– А здесь безопасно? Да здесь…
– Опять детализация не работает, – сообщил нам по связи Грицай. – Что у вас происходит? Воняет на весь стадион! Кого вы там замочили?
– Мутировавшего бойца подземного спецназа Украины, – ответил Артем.
Грицай забулькал, как до него кротовник, и отключился. Это было на него не похоже – в карман за словом он никогда не лез, – и я проверил связь. Ну так и есть – пропала. Снова системный сбой.
Мы пошли в палатку Смита – его там не оказалось. Он появился только через минуту, и не один. С ним была симпатичная черноволосая девочка лет десяти или двенадцати – в камуфляже и с рюкзачком за спиной. Отнюдь не школьным. Нормальный штатный рюкзак для
– Ваше пополнение, – сказал Смит, кивнув на свою спутницу.
Мы молча уставились на девочку. Она встретила наши взгляды без малейшего смущения. И сразу стало ясно, что никакая это не девочка, – ее выдавали глаза. Глаза человека, все в жизни повидавшего и давно отвыкшего бояться. Не тем страхом, что мобилизует силы и спасает жизнь в экстренных ситуациях, а другим – повседневным страхом человеческих сообществ, рабским, подленьким, изматывающим, годным только для формирования хронических неврозов.
– Хорошая у тебя винтовка, – сказала Даша, удивленно подняв брови.
Винтовку малышки я тоже опознал сразу – таких в распоряжении ОСП было всего тридцать шесть штук. И четыре из них принесли на Землю мы, когда вернулись из странствий по связанным мирам в компании физика-теоретика Бориса Эпштейна и деревенской алкоголички Машки Ситуации. Конечно, у нас давно научились делать подобные винтовки, но эту выдавало клеймо с перекрещенными мечами – эмблема исчезнувшей сверхдержавы Рорикон. И приклад был немного другой из-за размещенных в нем элементов системы поглощения отдачи. В земных винтовках от ее полного повторения отказались из-за дороговизны и сложностей в производстве.
– Меня зовут Крошка, – сказала «девочка». – Как вы уже догадались, моя внешность обманчива. На самом деле мне двадцать шесть.
– Больше никого дать не можем, людей не хватает, – сказал Смит. – Но Крошка одна стоит четверых. С ней сбор разведданных у вас сразу выйдет на новый уровень.
– Можно узнать, каким образом? – спросил Гридин. В его голосе не было и тени пренебрежения или насмешки.
– Она либер, – пояснил Смит. – Хотя сама скромничает и грубо обзывает себя недолибером. Но уверяю, вы вряд ли почувствуете разницу.
Сообщение американца вызвало у нас повторный всплеск интереса к новому члену команды. Слухи о том, что на ОСП работает либер, ходили давно, однако все считали, что это рекламный трюк «Противодействия», призванный привлечь к сотрудничеству либеров. Которые, вообще-то, категорически отказывались сотрудничать с властными структурами любых уровней.
На недолиберов, что бы это ни значило, правило, очевидно, не распространялось. Или Крошка была исключением из него.
– Она вам поможет в работе, – продолжал Смит. – А вы обязаны обеспечить ей безопасность. Либеры не в состоянии одновременно следить за обстановкой и прощупывать окружающее. Особенно если приходится делать это глубоко.
– Что ж, выбирайте двойку себе по вкусу, – сказал Гридин. – Так будет лучше.
– Чтоб у семи нянек дитя без глаза не осталось, – пояснил Артем.
Мы расхохотались – ну да, с командиром нас как раз семеро. Гридин посмотрел на нас неодобрительно и выставил вперед руку с вытянутым указательным пальцем.
– Пальчик-тест, – сказал он. – Смеяться будем?
Мы заржали пуще прежнего.
– Не прошли, – констатировал Гридин.
– Ты средний покажи, – предложил Пашич. – Со средним пройдем.