Врата Аида
Шрифт:
Крики и топот настигли их уже возле якорной. Теперь все решала не осторожность, а быстрота.
Потолок над головой треснул и разлетелся щепками. Джейсон машинально пригнулся и, пролетев следом за напарником через порожек, захлопнул дверь. В кромешной темноте проступал только круг клюза, за которым тихо плескалась вода.
— Ты первый, — бросил Питерс. — Я прикрою.
— Нет, приятель. Я в этом чертовом окошке и застрять могу. Иди.
Дверь задрожала, превратившись в решето со светлыми дырками. Щепки разлетались во все стороны, жужжа, как рассерженные пчелы, но
Джейсон дважды пальнул через дверь. В тесном помещении выстрелы прозвучали, словно залпы из пушки. Он не рассчитывал в кого-то попасть, но надеялся, что шум хотя бы ненадолго задержит людей Алазара, которые, похоже, вовсе не желали привлекать к яхте внимание с берега, особенно местных полицейских.
В ушах еще звенело. Питерс убрал пистолет в кобуру, проверил, хорошо ли держится за поясом ноутбук, и, ухватившись обеими руками за якорную цепь, просунул ноги в клюз.
— Давай, Пако! — крикнул он, выбравшись наружу.
Джейсон спустился уже до середины цепи, когда сверху донесся натужный голос напарника:
— Застрял! Не могу пролезть! Эта хренова бутылка…
Питерс нащупал ногами «зодиак».
— Да брось ты ее!
Над головой у него из клюза появились ноги напарника, обхватили цепь, напряглись и… вдруг обмякли. Чьи-то руки втащили его в якорную. В отверстии появилось лицо…
Не Пако, чужое.
Держа на прицеле клюз, Джейсон ухватился свободной рукой за плавучий линь и подтащил поближе катер. Он уже тянулся за тросовым талрепом, когда услышал короткий резкий свист и шипение воздуха.
Черт, кто-то прострелил «зодиак».
Мотор завелся с третьей попытки. Распластавшись на прохладной тонкой резине, Джейсон дал полный газ и направил катер к середине бухты. Что-то прошуршало над головой и с плеском ударилось о воду.
Удостоверившись, что выбрался из опасной зоны, Питерс остановил двигатель и попытался проанализировать сложившуюся ситуацию. Состояние «зодиака» опасений не вызывало; корпус состоял из нескольких отсеков, и повреждение одного из них не лишало катер плавучести.
Пако.
Убит или ранен. Взят в плен. Что с ним будет, если он жив… об этом лучше не думать.
Ему ясно дали понять: если что-то пойдет не так, рассчитывать на помощь не стоит, все предприятие — не более чем попытка одного из многочисленных врагов Алазара отомстить конкуренту. Ни с Джейсоном, ни с Пако правительство не имело никаких дел. Власти Соединенных Штатов будут отрицать любую связь с наемниками, нарушившими суверенитет Франции, даже если эти наемники являются гражданами США. Оставшийся в живых должен как можно быстрее и незаметнее покинуть чужую территорию, бросив напарника на произвол судьбы. Таковы правила игры…
К черту правила.
Не будь шприц заправлен смертоносной дозой, они бы вытащили Алазара и ушли, прикрываясь им как щитом. А теперь из-за чьей-то некомпетентности или злого умысла его напарник, хороший, достойный человек, обречен на мучительную
Он повернул к устью бухты. Вода лениво плескалась в осевший борт «зодиака». Обойдя пристань, он оказался вне пределов видимости с «Фортуны». Питерс пристал к каменистому берегу неподалеку от ресторана «Ше Майя». Заведение уже закрылось, и официанты убирали стулья. Отсюда открывался хороший вид как на дороги, так и на скромное местное кладбище. «Весьма кстати, учитывая последние события», — невесело подумал Джейсон.
Лишь вытащив «зодиак» на берег, он вспомнил, что у Пако была маленькая пробка с ключами — от единственного люка, двери в каюту и даже зажигания. Впрочем, в данный момент эта проблема волновала его меньше всего.
К бухте Джейсон вернулся через двадцать минут, пройдя пешком по узкой боковой улочке и стараясь держаться в тени, что было совсем не трудно, учитывая расстояние между фонарями и почти полное отсутствие транспорта. Так и не выработав окончательного плана, он свернул за угол и оказался на тротуаре, служившем своего рода границей бухты.
Впереди, примерно в полумиле, сияли голубыми и красными огнями вода, суда и дома. Между окружающими бухту холмами прыгало эхо полицейских сирен. Питерс остановился. Страх заворочался в душе, как комок непереваренной пищи, как спрут, ледяные щупальца которого потянулись по рукам и ногам.
Заставив себя перейти на нормальный шаг, он приблизился к небольшой толпе из полицейских, медиков и любопытных, собравшихся у края причала, но поначалу увидел только лужу с розоватым оттенком, который принял за отсвет мигалки стоявшей неподалеку «Скорой помощи». Однако, присмотревшись, Джейсон заметил что-то еще — большое, мокрое, сочащееся красным. Может, какой-то ночной рыбак решил похвастаться удачливым уловом?
Нет.
— Это еще что? — спросил рядом мужчина с американским акцентом.
— Тело, — ответили из толпы. — Ребята выходили из бухты и наткнулись. Сначала подумали, что парень свалился за борт.
Сдерживая подступившую к горлу кисловатую желчь, Джейсон протиснулся поближе. На бетонном причале лежало обнаженное мужское тело. Головы не было, а с напоминавшего кочерыжку обрубка шеи свисали водоросли и капала кровь. В пульсирующем свете мигалки на темной груди отчетливо проступала сеточка мелких шрамов.
— Помяни мое слово, шуму будет много, — бесстрастно, словно комментируя услышанную по телевизору новость, заметил человек с американским акцентом. — Острову убийства на пользу не пойдут. Тем более такие вот омерзительные. — Судя по тону, сам говоривший ничего против отвратительной сцены не имел.
— Убийство? — усмехнулся второй. — Какое убийство? Это же обычный несчастный случай.
Питерс отвернулся. Где выросли эти люди? Откуда такое равнодушие? Когда они успели так очерстветь душой, что и убийство их уже не трогает? Насилие давно стало частью его жизни, но он так и не привык к подобного рода картинам. Неужели это американское телевидение приучило нормальных людей к виду крови, к жестокости и насилию?