Врата Шамбалы

Ахметшин Наиль Хасанович

Неудивительно, что до сих пор в отдаленных районах Юньнани находят останки погибших летчиков и обломки разбившихся самолетов времен Второй мировой войны. Так, осенью 2002 г. китайская сторона передала США останки четырех американских пилотов, погибших в 1944 г. Их двухмоторный самолет С-46 (буква лат.) из-за нехватки топлива упал на высоте 4,8 тыс. метров. В конце октября 2005 г. на северо-западе провинции, недалеко от границы с Мьянмой, был открыт мемориал, посвященный драматическим событиям тех лет. Он занимает территорию площадью 3300 кв. метров; там, в частности, представлены обломки самолетов, воевавших на "Горбу". Через два месяца в его экспозиции появился восстановленный американский транспортный самолет С—53, многочисленные фрагменты которого были

обнаружены в 1996 г.

18 апреля 1942 г. американские бомбардировщики, взлетевшие с тяжелого авианосца "Хорнет", неожиданно для многих и прежде всего для противника атаковали японские города Токио, Иокогаму, Кавасаки, Нагою, Кобэ и др. На пресс-конференции удивленные журналисты задали президенту США вопрос: "Откуда могли взлететь самолеты и как они сумели добраться до берегов Японии, если ближайшая американская база находилась по меньшей мере в пяти тысячах километрах?" Франклин Рузвельт с улыбкой ответил: "С авиабазы Шангрила"…

Через почти шестьдесят лет, в 2001 г., власти Чжундяня решили не мудрствовать и просто переименовали свой город в Шангрилу (кит. Сянгэлила). Энергичные действия предприимчивых соседей вызвали недовольство в провинции Сычуань и, естественно, Тибетском автономном районе (ТАР), также претендовавших на территорию "земли обетованной". После долгих споров стороны пришли к компромиссу: определили координаты Шангрилы в пограничном районе и на форуме по экономическому взаимодействию подписали соответствующее соглашение. Отныне сказочная страна приобрела вполне реальные очертания. В строительство и развитие конкретных объектов в 50 уездах Тибета, Сычуани и Юньнани в ближайшие несколько лет предполагается вложить 80 млрд юаней (10 млрд долларов).

Провинции и автономный район активно сотрудничают в совершенствовании транспортной инфраструктуры и комплексном освоении туристических ресурсов, намерены совместными усилиями создать зону экологического туризма. Местные администрации при поддержке центра планируют протянуть железнодорожную ветку до Чжундяня — Шангрилы, а затем, возможно, и до Лхасы. Сейчас полным ходом идет строительство магистрали Дали — Лицзян, начатое в конце 2004 г.

В дороге меня потянуло на размышления о традициях чаепития в старом Китае, и я сразу вспомнил о Цао Сюэцине (1715–1762 гг.; по другим сведениям, 1724–1764 гг), авторе непревзойденного шедевра китайской прозы — романа "Сон в красном тереме". Это литературное произведение до сих пор чрезвычайно популярно в народе. Книга повествует о жизни богатой аристократической семьи и трагической любви главных героев. Писатель-интеллектуал очень точно, лаконично и живым языком отразил перипетии запутанного сюжета, создал множество ярких и запоминающихся образов, великолепны его женские персонажи. Большой и сложный по композиции роман — "сага о большой семье" (Д.Н. Воскресенский) — в 1791 г. завершил Гао Э, который дописал 81—120-е главы (перевод В. Панасюка, стихи в переводе И. Голубева).

Цао Сюэцинь был не только выдающимся писателем, но и талантливым хмастером в области прикладного искусства, прекрасным знатоком различных церемоний, древних традиций и тончайших нюансов во взаимоотношениях людей своего времени. В романе он неоднократно обращается к теме чая, культуре его приготовления и чаепития. Весьма показателен в этом отношении эпизод из главы 41 — чаепитие у буддийской кумирни:

"Баоюй(главный герой романа. — Н.А.) между тем не сводил глаз с Мяоюй. Он видел, как монахиня собственноручно поднесла матушке Цзя черный лакированный поднос в форме цветка бегонии, на подносе золотом был нарисован дракон в облаках, дарующих долголетие, и стояла закрытая белой крышечкой чайная чашечка из фарфора Чэнхуа(т. е. изготовлена во второй половине XV в., во времена минского императора Сяньцзуна, правившего под девизом Чэнхуа. — Н.А.), разрисованная цветами.

— Я не пью чай из Люаня(уезд в провинции Аньхой. — Н.А.), — предупредила

матушка Цзя.

— Знаю, — ответила Мяоюй. — Это совсем другой, он называется "брови почтенного старца".

— А воду для него где брали? — поинтересовалась матушка Цзя.

— Вода дождевая. Я храню ее с прошлого года, — ответила Мяоюй.

Матушка Цзя отпила немного и передала чашку старухе Лю.

— Ну-ка отведай!

Старуха единым духом выпила чай и с улыбкой сказала:

— Чай хороший, но слабоват — покрепче надо заваривать!

Остальные тоже пили чай из таких же чашек.

Мяоюй между тем поднялась, незаметно дернула за рукав Баочай и Дайюй(двоюродные сестры главного героя. — Н.А.), и те вышли следом за нею Баоюй украдкой пошел за девушками. Мяоюй провела сестер к себе в комнату, усадила Баочай на тахту, а Дайюй на круглую тростниковую подушечку, на которой обычно сидела сама, вскипятила воду для чая.

— Решили выпить своего чаю! — воскликнул Баоюй, входя в комнату.

— А ты почуял, что здесь собираются пить? — засмеялись девушки. — Но для тебя вряд ли что-нибудь найдется.

Мяоюй хотела подать еще одну чашку, но в этот момент на пороге появилась монахиня с чашкой в руках. Мяоюй знаком остановила ее. Баоюй сразу понял, в чем дело. Из этой чашки пила старуха Лю, и Мяоюй считала ее оскверненной. Мяоюй принесла еще две чашки. На одной, той, что с ушком, было написано уставным почерком: "Бокал тыква-горлянка", а затем "Драгоценность Ван Кая" (известный богач, живший в IV в. — Н.А.) и уже совсем мелкими иероглифами" В четвертом месяце пятого года Юаньфэн(девиз сунского императора Шэньцзуна, правившего страной в 1078–1085 гг. — Н.А.) сию чашку обнаружил в императорской библиотеке Су Ши(Су Дунпо, знаменитый поэт и государственный деятель XI в. — Н.А.) из Мэйшаня".

Наполнив чашку чаем, Мяоюй подача ее Баочай.

На второй чашке, похожей на буддийскую патру(у монахов чаша для сбора подаяний. — Н.А.), только немного поменьше, было написано стилем "чжуань" (древний стиль написания иероглифов. — Н.А.): "Чаша взаимопонимания. Мяоюй налила в нее чай для Датой, а ковшик из зеленой яшмы, из которого обычно пила сача, поднесла Баоюю.

— Говорят, мирские законы равны для всех, — с улыбкой произнес Баоюй. — Почему тогда им дачи старинные чашки, а мне — грубую посудину?

— Ты называешь это грубой посудиной? — удивилась Мяоюй. — А я вот уверена, что в вашем даме такой не найдется!

— Пословица гласит: Попадешь в чужую страну — соблюдай ее обычаи", — снова улыбнулся Баоюй. — Раз уж я здесь, придется, пожалуй, и драгоценную посуду считать простой, будь она даже из золота, жемчуга или яшмы!

— Вот и хорошо! — обрадовалась Мяоюй.