Врата судьбы
Шрифт:
– Спасибо большое, – сказала Таппенс.
– А я осмотрю как следует эту штуку, чтобы она под вами не развалилась. Она такая старая, но вы просто удивитесь, когда увидите, как работают эти старинные игрушки. Вы знаете, один мой родич вытащил откуда-то старый велосипед. Все думали, что он совсем никуда не годится – на нем уже лет сорок никто не ездил. Но стоило его немного смазать, и он поехал как миленький. Смазочное масло способно делать просто чудеса!
Глава 3
Утро вечера мудренее
– Что
Возвращаясь домой, он привык находить Таппенс в самых неподходящих местах в доме или в саду, но сегодня он был удивлен даже больше, чем обычно.
В доме он не обнаружил и следа жены, хотя снаружи сыпал мелкий дождик. Он решил, что она укрылась в каком-нибудь укромном уголке в саду, и пошел ее поискать. Тут-то он и выразил свое удивление, проговорив: «Что бы это значило?»
– Привет, Томми, – сказала Таппенс, – ты уже пришел? Я не ждала тебя так рано.
– Что это за штука?
– Ты имеешь в виду «Верную любовь»?
– Что ты сказала?
– Я сказала: «Верная любовь», – повторила Таппенс. – Так она называется.
– Ты что, собираешься на ней кататься? Она слишком мала для тебя.
– Конечно, мала. Это же детская игрушка. На ней катались, пока не появились трехколесные велосипеды; в нашем детстве были такие игрушки.
– Но ведь она, наверное, не работает, – предположил Томми.
– Я бы не сказала, что совсем не работает, – возразила Таппенс. – Если втащить ее на верхушку холма, оттуда она прекрасно поедет – колеса на спуске начинают вертеться сами по себе.
– А доехав до низа, эта штука ломается, насколько я понимаю. Ты что, хочешь ее сломать?
– Вовсе нет, – сказала Таппенс. – Просто нужно тормозить ногами, вот и все. Хочешь, я тебе продемонстрирую?
– Пожалуй, нет, – сказал Томми. – Дождь усиливается. Я просто хотел узнать… узнать, чего ради ты этим занимаешься. Неужели это доставляет тебе удовольствие?
– По правде говоря, – сказала Таппенс, – страшновато. Но мне хотелось выяснить…
– И ты решила спросить у этого дерева? Кстати сказать, как оно называется? Мартышкина колючка?
– Правильно. Ты просто умница! Надо же, знаешь!
– Разумеется, знаю. Я даже знаю и другое его название.
– И я тоже знаю, – сказала Таппенс.
Они посмотрели друг на друга.
– Просто сейчас я его забыл. Что-то вроде арти…
– И верно, очень похоже, – сказала Таппенс.
– Ты не боишься угодить в эту колючку?
– Дело в том, что если не тормозить как следует ногами, то никак не остановишь эту штуку, и тогда заезжаешь прямо в эту самую арти… ну как она там называется.
– Ты имеешь в виду арти… Может быть, уртикария? [6] Нет, это не то, это крапива. Ну да ладно, – сказал Томми. – Каждый развлекается, как может.
– Просто я проводила небольшое расследование, связанное с нашей проблемой.
– Что еще за проблема? Твоя? Моя? Чья, в конце концов, проблема?
– Не
– А я надеюсь, что это не Беатрисина проблема или другая какая-нибудь глупость.
– О нет. Просто мне интересно было выяснить, что еще спрятано в этом доме, и я нашла массу игрушек, которые валяются в маленькой смешной тепличке – их свалили туда бог весть сколько лет тому назад. Там была и эта повозка, и Матильда – игрушечная лошадь с дырой в животе.
6
Имеется в виду араукария.
– С дырой в животе?
– Ну да. Туда, наверное, складывали разные вещи. Прятали дети, когда во что-нибудь такое играли; там были какие-то засохшие листья, старые грязные бумаги, пыльные тряпки, куски фланели, смоченной в керосине, которой что-то протирали.
– Ну ладно, пойдем в дом.
– А теперь, Томми, – сказала Таппенс, с удовольствием протягивая ноги к камину, который она разожгла к его приходу, – рассказывай, что у тебя новенького. Ты ходил на выставку в галерею «Ритц-отеля»?
– Нет. По правде сказать, не ходил. У меня не было времени.
– Вот это интересно – не было времени. Я думала, что ты специально туда отправился.
– Ну, ты знаешь, человек не всегда попадает именно туда, куда собирался.
– Но ведь куда-то ты ходил и что-то делал? – не унималась Таппенс.
– Я нашел новое место, где можно ставить машину.
– Полезное дело. Где же это?
– Недалеко от Хонслоу.
– Зачем это тебя понесло в Хонслоу?
– Я, собственно, поехал не специально в Хонслоу. Просто там есть стоянка для машин, а обратно я возвращался на метро.
– Что? В Лондоне и на метро?
– Да. Оказалось, что это проще всего.
– У тебя какой-то виноватый вид, – сказала Таппенс. – Только не говори мне, что у меня есть соперница, которая живет в Хонслоу.
– Нет-нет, – сказал Томми. – Ты должна бы похвалить меня за то, что я делал.
– Ах вот как. Может быть, ты искал мне подарок?
– Нет, – сказал Томми. – К сожалению, нет. Я никогда не знаю, что тебе купить, вот ведь в чем дело.
– Ну, как сказать, иногда ты совершенно точно угадывал, чего мне хочется. Так что же ты делал, Томми, и за что я должна тебя похвалить?
– А за то, что я тоже провожу расследование.
– Все в наше время проводят расследования, – сказала Таппенс. – Все подростки этим грешат – мои племянники, сыновья и дочери друзей, – все решительно что-то расследуют. Я, конечно, толком не знаю, что именно они расследуют, только я никогда не видела результатов, если они вообще бывают. Они просто расследуют, им страшно нравится сам процесс, и только. А все остальное неважно.
– Бетти, наша приемная дочь, уехала в Восточную Африку. Ты получаешь от нее письма?