Врата тьмы
Шрифт:
— Ты думаешь, он вернется на место преступления? — спросил Брукс свою напарницу. Он вглядывался через ветровое стекло в освещенный прожектором круг, но видел только траву, деревья да вдруг неожиданно ярко вспыхивавшие пометки мелом. Интересно, что видит она.
— Надеюсь. — Паттон продавливала слова сквозь стиснутые зубы, не отводя взгляда от центра лужайки. — Надеюсь, что он вернется. Надеюсь, что мы здесь окажемся. Надеюсь, что этот гад даст мне шанс стереть его с лица земли.
Она видела перед собой
Они завершили круг, и Брукс выключил прожектор. На панели зашипело радио, и бесстрастный голос диспетчера произнес:
— Офицеру нужна помощь, Блур-стрит и Йонг-стрит, северо-западный угол. Повторяю, офицеру нужна помощь, Блур-стрит и Йонг-стрит, северо-западный угол.
Паттон перебросила переключатель.
— 5234 принял.
Она откинулась на сиденье, а Джек одновременно врубил сирену и ударил по газам. Рука Паттон лежала на дубинке, губы сжались в ниточку. Ничего ей сейчас так не хотелось, как разбить пару голов.
У них за спиной в Круге сгустилась Тьма.
Ребекка вытащила из шкафа оранжевый свитер и натянула на себя. Холодно не было, и она не боялась, что будет холодно. Просто ей в нем было приятно. Она сама его купила, никто ей не помогал, и он, хотя Ребекка не могла бы этого объяснить, был символом ее независимости. Силы. А еще он был яркий, а Дару всегда говорила, что ночью надо носить яркое, чтобы автомобили тебя видели. Тогда Ребекка впервые услышала, что автомобили могут видеть.
— Как ты себя чувствуешь, Леди?
Она прижалась головой к груди Эвана и потерлась о его плечо.
— Немножко боюсь, Эван. Я не совсем понимаю, что вы хотите, чтобы я сделала.
— Я хочу, чтобы ты слушала песню Роланда. По-настоящему слушала. И чтобы ты была сама собой.
— Это все?
— Да, это все.
— Это я, наверное, смогу. — Она вздохнула. — Только я все равно немножко боюсь, Эван.
— И я тоже, Леди. — Он прижался щекой к ее кудрям и обнял, словно хотел защитить. — И я тоже.
Эван вспомнил, что обещал троллю, и устыдился, что его пришлось об этом просить. Если они победят, если останутся оба в живых и если она согласится, он возьмет ее с собой, возвращаясь в Свет. Там будет защищена ее беззащитность, останется незамутненной ее ясность. Лишь когда он увидел ее в ловушке Тьмы, он понял, как много она для него значит. Такую жизнь надо беречь, а здешний мир этого не умеет.
Но сначала надо победить. И обоим выжить.
— Двенадцатый час, — раздался голос Роланда из гостиной. — Нам пора.
Ребекка крепко обняла Эвана, потом взяла за руку и повела в гостиную.
— Пока я спала, ты не звонил Дару, Роланд?
— Звонил, детка. — Он старался не
— Интересно, где она, — нахмурилась Ребекка.
Роланд опустил взгляд на футляр гитары, посмотрел на потолок, выглянул в окно, вопросительно глянул на Эвана. Эван кивнул.
— Мы с Эваном боимся, что ее схватила Тьма.
— Схватила Дару?
— Да.
— Ты видел сам? — обратилась Ребекка к Эвану.
Он покачал головой. И грустно сказал:
— Я не могу сейчас тратить силу.
— Тогда ты не можешь знать, что она попалась Тьме.
— Она не позвонила, детка. Ни нам, ни на работу.
— Это ничего. — Ребекка туже натянула свитер на плечах. — Дару много работает и очень занята. Она не может звонить из-за каждой мелочи.
Меньше всего Роланду хотелось ее разубеждать. Пусть он сам убежден, что Дару им больше не увидеть, что плохого, если Ребекка думает иначе? И завтра этот вопрос может оказаться спорным.
От окна, где стояла арфа, раздался тихий вздох, как если бы легкий бриз прошелся по струнам.
— Оно, кажется, хочет с нами, — сказала Ребекка.
— Не оно, детка, а она, — поправил ее Роланд, поглаживая полированный изгиб дерева. — А когда все это кончится, я обещаю научиться на ней играть. «Если у меня еще останутся пальцы».
Арфа вздохнула снова.
И Ребекка тоже.
— Жалко, что я не слыхала твоей песни.
— Тебе надо было поспать, детка.
— Знаю. — Они вышли из квартиры, и Ребекка тщательно закрыла дверь. — Зато у меня были такие приятные сны!
У нее за спиной Эван с Роландом обменялись красноречивыми взглядами.
— А что за сны? — спросил Роланд.
— Будто кто-то мне рассказывает все-все вещи, которые я забыла. И это был не Роланд, а кто-то другой, хотя я даже во сне знала, что это Роланд поет.
— И что за вещи тебе рассказали?
— Не знаю. — Она качнула головой. — Когда я проснулась, я опять все забыла. Может быть, когда я услышу твою песню по-настоящему…
— Может быть, — согласился Роланд. — Пора идти.
Через полквартала к ним присоединился четвертый спутник.
— Ребекка! Этот чертов кот идет за нами!
— Нет, он не идет за нами.
Роланд посмотрел вниз, на Тома, потом на Ребекку.
— Ну как же нет? Вот он здесь!
— Но он же идет не за нами, — уточнила Ребекка. — Он идет рядом.
— Плевать мне, где он идет. Скажи ему, чтобы шел домой.
— Коты ходят, где хотят, Роланд, — сказала Ребекка. Она думала, что это известно каждому.
Эван присел на корточки, и Том ткнулся ему в ноги.
— Пушистик, мы идем на большую битву, и мы не сомневаемся в твоей храбрости, но не хотим, чтобы ты пострадал.