Врата в преисподнюю
Шрифт:
— Мы будем фотографироваться?
— Почему бы и нет? — Таня подняла аппарат и нажала на спуск.
— Ой, я ведь непричесанная… — расстроилась Рыжая.
— Ничего, крошка, ты и так прекрасно выглядишь, — успокоил ее.
Несмотря на расхлябанный образ жизни, Рыжая была опрятной девушкой и тщательно за собой следила. Возможно, поэтому она мне и нравилась…
— А можно и мне сфотографироваться? — робко попросила Катя. Она сидела на подножке автомобиля и курила сигарету. — Нет, не здесь, — заметив, что Таня готова
Татьяна не возражала, и мечта Катьки осуществилась незамедлительно.
— Так ты всю пленку зазря отщелкаешь… — укорил я.
— Ничего, этого добра у меня хватает, — беззаботно ответила девушка.
Она пребывала в прекрасном расположении духа.
— Хочешь, и тебя запечатлею для истории?
— Как-нибудь потом, — отмахнулся я.
— Как хочешь… — она спрятала фотоаппарат в кожаный футляр. — Не кажется ли вам, друзья, что пора перекусить? — обратилась ко всем.
— Поедем ко мне? — спросил подошедший Илья.
— Не для того я проделала столь длинный путь, чтобы так быстро уезжать отсюда. Харчи у меня имеются, нужны лишь костер и вода…
Мы с Ильей наломали сухих веток, Татьяна достала из багажника металлическую треногу с телескопическими складными ножками и походной котелок.
— Я вижу, ты запаслась на все случаи жизни… — подколол я.
— Естественно. А ты как думал? Не люблю зависеть от обстоятельств…
Илья смотался к роднику за водой, и вскоре в котелке весело булькала гречневая крупа. Когда каша сварилась, Татьяна высыпала в котелок банку тушенки и сногсшибательный аромат заполнил окружающее пространство.
Нашлись в багажнике и пластиковые тарелочки, но мы наотрез от них отказались. На природе вкусней кушать с котелка.
Когда ужин был готов, Илья подмигнул мне, намекая на оставшуюся в бутылке жидкость, но Татьяна заметила его пантомиму и неожиданно рассмеялась.
— Иллюша… — голос Татьяны был наполнен укоризной, однако, как мне показалось, в ее глазах блестели озорные искорки.
— Я что? Я, ничего… — словно провинившийся школьник перед строгой учительницей оправдывался мой друг.
— Ты меня испугался? — теперь Татьяна едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться.
Уловив комичность ситуации, Катька и Рыжая нервно захихикали.
— Почему? Нет… Ну… — совсем растерялся Илья.
— Чего к человеку пристала? — вступился за друга.
— Кажется мне, он что-то задумал, а вслух сказать не решается…
— Видно не уверен, что его предложение воспримут с надлежащим пониманием…
— Да? — как будто, искренне удивилась Татьяна. — Интересно, почему?
Она приблизилась к Илье вплотную и начала его внимательно рассматривать. Парень совсем сник, потупился и больше не пытался что-то сказать. Его неадекватное поведение вконец развеселило Татьяну, но, поняв, что игра зашла
— Илюшенька, родненький… Илюшенька, не обижайся, пожалуйста. Я ведь пошутила…
— Я и не обижаюсь…
— Илюшенька, я не против того, что ты замыслил. Более того, хочу сама предложить выпить.
— Вот здорово! — обрадовалась Рыжая.
— С чего бы вдруг? — не смог врубиться я.
— Дорогие мои, хорошие… Я очень благодарна вам всем за то, что вы мне показали. Такого чуда я в своей жизни еще не встречала. Сказать по правде, и не мечтала встретить. И мне очень хочется выпить. Сегодня такой день, что просто нельзя не выпить…
— А что сегодня за день? — не поняла Катя.
— И что мы здесь увидели? — переспросила Рыжая.
— Цыц! — шикнул на нее. — Потом расскажу. Так, значит, это действительно то, о чем я предполагал? — спросил у Тани.
— Мне кажется, да, Андрюша. Интуиция мне подсказывает, что мы находимся на пороге величайшего открытия.
— Странно такое слышать из уст ученого. Хотя, ученый ученому — рознь. До сих пор от вашей братии мне доводилось слышать лишь, что это — эрозия. Но такое разнообразие не может не радовать. Значит, еще не все потеряно…
— Андрюша, не будь врединой…
Татьяна достала из багажника очередную бутылку "Смирновской" и сама наполнила стаканчики.
— У тебя там склад? — невинно поинтересовался я, но Таня подняла палец, призывая к молчанию.
— Я не хочу, и не буду говорить тостов, — сказала она. — Давайте просто выпьем. Поверьте, место, где мы находимся, достойно того.
Мы чокнулись и выпили. Рыжая с Катькой в недоумении вертели головами, так и не сообразив толком, за что приходится пить. Они обе почему-то побаивались Татьяну и задавать вопросы ей не решались.
Когда бутылка закончилась, Татьяна достала еще одну.
— Знаете, — раскрасневшись от выпитого, сказала она, — наши предки были далеко не ангелами и в древние времена, я почти уверена, здесь устраивались настоящие оргии…
— Да? — наконец, подал голос Илья.
Не столько ради того, чтобы спросить, сколько, чтобы проверить, не разучился ли говорить.
— А что ты подразумеваешь под этим словом? — едко поинтересовался я.
— Разве существует его иное значение?
— Твои слова можно расценивать, как предложение?
— Скорей, как констатацию. Хотя, разве мое мнение для тебя что-нибудь значит? Наверное, ты и на необитаемом острове нашел бы с кем устроить оргию…
Вне всякого сомнения, хмель ударил ей в голову.
— Человек движется по пути наименьшего сопротивления, — парировал я. — Если ему недоступна некая вершина, он взбирается на другую…
— Однако, прежде, чем сделать вывод, что вершина недоступна, нужно хотя бы попробовать на нее взобраться…
Мне показалось, что я схожу с ума.