Врата в преисподнюю
Шрифт:
— Я тоже — не местная, — ошарашила меня официантка. — Мы здесь с напарницей вахтовым методом по неделе работаем…
Так вот в чем разгадка веяния цивилизации в виде пластиковых столиков и зонтиков. Оказывается, фирма, открывшая кафе, отнюдь, не провинциального происхождения…
— Земляки, значит? Как вас зовут?
— Лариса. Можно просто — Лара.
— Я - Андрей.
Дальше меня понесло. Пиво таки ударило в голову…
— Что будешь пить, Лара?
— Мне, вообще-то, нельзя. Я на работе… — казалось, она искренне огорчилась. — Да и пиво терпеть не
"Хорошо, что не другое…" — вспомнив анекдот, мысленно улыбнулся, но новой знакомой решил его пока не рассказывать. Знакомство только завязывается и грань, которую можно переступить, я еще не нащупал.
— Что же ты любишь?
— Вино. Могу водку. От коньяка у меня голова болит.
Уже легче. Их цены на коньяк меня запросто по миру пустят…
— От винца и я бы не отказался…
— Но ведь я на работе…
Она больше не отказывалась и не сомневалась. Она была готова на все. А ломалась просто так, для приличия, словно подталкивая меня: "Ты ведь — мужик, ты — умный, придумай что-нибудь, сделай так, чтобы я не смогла отказаться…"
Начиналась игра, правила которой я хорошо знал…
— Обед же у тебя бывает?
Лара призадумалась.
— Вообще-то, рабочий день у меня ненормированный. Только, я, ведь, одна работаю. Да и посетителей в такое время почти не бывает…
— Так в чем дело? Вешай табличку и подсаживайся…
Я знал, что перспектива распивать вино за столиком, на виду у жителей, ее не устраивает, но я свой ход сделал, очередь за ней…
— Не. За столиком не могу. Увидят, начальству пожалуются. Из работы в момент вышвырнут. Может, у меня в вагончике? — скромно потупила бесстыжие глазки.
Прежде чем согласиться, я на мгновение вспомнил Татьяну.
Только на мгновение.
И не почувствовал ничего, даже угрызений совести. Мысль о ее предательстве была слишком горькой и смогла заглушить то светлое чувство, которое я когда-то, еще совсем недавно, испытывал к девушке…
В передвижном автомобильном вагончике на колесах было жарко, тесно и неуютно.
С одной стороны: на стеллажах разложен товар, там же узенькое окошко, через которое этот товар отпускают покупателям, небольшой столик с электрическим чайником, сахарницей и распечатанной баночкой растворимого кофе. С другой стороны: на всю длину вагончика, раскладушка, заправленная вылинялым байковым одеялом.
Узким проходом можно передвигаться только бочком…
Первым делом Лара, как я ей и советовал, выставила табличку с надписью "Обед" и зашторила окошко. Мы оказались в полутьме, которая, как нельзя лучше, соответствовала планам официантки, а в серьезности ее намерений я не сомневался.
Не буду ханжой и не стану утверждать, что не собирался ей подыграть. Скабрезные мысли не оставляли меня с момента начала нашего разговора.
Мною овладело прямо-таки неистовое желание. Я даже поверил, что нечаянное знакомство, возможно, хотя бы ненадолго, сумеет меня успокоить.
Устроиться мы смогли только на раскладушке. Благодаря особенностям конструкции незамысловатой мебели, наши тела мгновенно оказались
Ларой, вероятно, обуревали такие же чувства…
Мы сдерживали себя из последних сил, ведь еще не были соблюдены все необходимые правила приличия…
Привычным хозяйским жестом Лара откупорила картонную коробку дешевого "Славянского" (я успел заметить, что по цене оно не уступает марочному вину), и щедро наполнила кровавым напитком пластиковые стаканчики, которые, хотя и назывались одноразовыми, судя по их виду, уже неоднократно бывали в употреблении.
Выпили, как и полагается, за знакомство.
— Приятно в такой глуши встретить интеллигентного человека… — молвила Лара, закуривая сигарету из моей пачки "Мальборо".
— Я тоже не ожидал встретить здесь такую красавицу…
После второй моя рука лежала на ее колене, а официантка, изнывая от жары, расстегнула две верхние пуговички на блузке. Как раз достаточно для того, чтобы я убедился, что под ней из одежды больше ничего нет.
Но, только из одежды…
Все остальное выглядело очень аппетитно. Мне сразу же захотелось попробовать это "остальное" на ощупь. Я знал, что возражений не будет и все же, подчиняясь внутреннему голосу, повременил.
— Третий тост принято провозглашать за женщин! — сказал слегка заплетающимся языком, при этом неловко наполняя вином стаканчики. — Но, так как женщина здесь одна, предлагаю, дабы окончательно преодолеть ненужные, я бы сказал, мешающие жить и развиваться, условности, выпить "на брудершафт"…
Лара нервно хихикнула, и наши руки переплелись.
Вино частично пролилось мне за пазуху, безнадежно испачкав рубашку. Однако я не обратил внимания. Мой локоть прикоснулся к ее мягкой податливой груди, а дальше последовал долгий поцелуй, который нельзя было назвать пуританским.
Я был доволен, что не подтвердились худшие предположения по поводу запаха из ее рта (пахло приятно — мятной жевательной резинкой) и поплыл по течению…
Моя рука властно хозяйствовала под блузкой официантки, она томно вздыхала в ожидании более решительных действий…
— Ой, как здорово! — шептала она. — Ты не думай, я не такая. Я неделю мужика не видела. Здешние жлоба, как понапиваются, больше ни на что не пригодные…
Почему-то захотелось спросить о муже, но мой взгляд наткнулся на обручальное кольцо, надетое на левую руку, и вопрос отпал сам собой.
Ее короткая юбчонка, казалось, сама собой задралась выше пояса, обнажая белые, незагорелые, бедра и узенькие, из скользкой на ощупь ткани, трусики. Сама Лара повалилась на раскладушку, увлекая меня за собой…
Развлекаться с девушкой на раскладушке — не самое удобное занятие. Я пребольно стукнулся локтем о металлический ободок и сразу протрезвел.
Вспомнил о тоненьких стенках вагончика, через которые, хоть ничего и не видно, зато слышно, пожалуй, все.
— Что же ты остановился, миленький? — не понимая причины заминки, шептала Лара. — Возьми меня, ты же хочешь…