Врата. Выжженная земля
Шрифт:
– У тебя глаза точь-в-точь как у Дома. Те же коричневые прожилки и пятнышки на голубом, – прошептала она.
Глаза у меня действительно были необычного оттенка: основной цвет голубой, окантовка радужки синяя, а вокруг зрачка тонкое кольцо коричневого цвета с расходящимися линиями и парой пятен. Ни у кого из моих родных не было такого изумительного оттенка, только обычные серые, голубые или карие. А эта женщина сейчас заявляет, что такого цвета глаза у ее мужа. Поразительно!
Мы смотрели друг на друга как зачарованные. Я каждой клеточкой тела чувствовала, что знаю Лию, но совершенно не могла вспомнить откуда. Будто мою память кто-то отнял или заблокировал самые важные воспоминания.
– Так
– Ох, Сэм, милый, где ты ее нашел?
– Мне ее в камеру закинули, мама Лия. Но что ты?.. Как ты знала?.. Я не понимаю.
– Пойдемте в дом, выпьем чаю с пирогом и я все расскажу. А то стоим тут на крыльце…
Лия открыла дверь, рыжая кошка тут же прошмыгнула в дом, а мы уже вошли следом за ней. Сэм бросил свой рюкзак в коридоре, снял обувь и я тоже последовала его примеру. Лия пригласила нас в гостиную, а сама скрылась на кухне. Краем уха я слушала, как Сэм рассказывает сестре о своем очередном тюремном заключении, но все мое внимание было приковано к убранству комнаты. Много деревянной мебели ручной работы, нейтральные бежевые стены, но они служили фоном для пестрых гобеленов, ярких картин с изображением женщин, деревьев, цветов. Я не понимала сути этих картин, они пестрели всеми цветами, но при этом не резали глаз, но я чувствовала, что они скрывают некие тайные знания, законы Вселенной. В них чувствовалось что-то высшее, истинное, космическое, будто я попала в библиотеку вселенских знаний. Вот только от обилия информации я терялась и не могла ничего «прочесть». Мои глаза с интересом бегали от одной картины к другой, останавливаясь на деревянных и глиняных скульптурках, на разноцветных камнях, расписных вазах, сухоцветах, растениях в горшках, свечах. Здесь было столько всяких предметов, которые можно было бы назвать ритуальными, мистическими, что просто голова шла кругом. При этом я ощущала удивительный покой внутри этого дома, мне было тепло и уютно. Эта Лия, она одним своим присутствием заставляла дом светиться. Вот настоящая мать и вот настоящий дом, наполненный теплом и любовью, чистым светом. Я не могла понять, откуда во мне родились эти мысли, но они возникли сами по себе, будто просто вплыли в мою голову.
– А вот и чай с пирогом, – нежный голос Лии прервал мои размышления. – Еве приснилось, что ты придешь, Сэм, с гостьей, и я еще рано утром испекла твой любимый сливовый пирог. Жаль, что Ева не увидела, кого ты ко мне приведешь, я бы целый пир тут устроила.
От ее сияющей улыбки снова защемило сердце. Я взяла из рук Лии тарелочку с пирогом и просто молча принялась за еду. Я не хотела говорить, я не знала, о чем говорить. Все, чего мне хотелось – слушать ее голос, греться в лучах ее света и тепла.
– Ты, наверное, удивлена, Аврора, откуда я тебя знаю? – несмотря на то, что вопросы задавал Сэм, а я все еще не сказала ни слова, обращалась Лия исключительно ко мне. Смотрела мне прямо в глаза, если не сказать, что в душу, счастливо улыбалась и говорила, говорила… – Я узнала твою душу. Мы были связаны во многих прошлых жизнях. Уже очень давно мы идем бок о бок по жизни, каждый раз воплощаясь заново как мать и дочь. Мы и на Тэрру собирались воплотиться вместе, мы так договаривались там, в обители Высших, но моя дочь родилась мертвой и я не поняла, что вообще происходит. Я искала ответы, искала твою душу, вопрошала Высших, что и где пошло не так, почему наш контракт был сорван. Я долго не получала ответов, лишь спустя пять лет, я обнаружила, что твоя душа ушла в другой мир, воплотилась в семье другой матери, но я все еще не понимала, зачем и почему. И сейчас не понимаю, как ты могла от меня
– Да, – я впервые подала голос в этом доме. Тихо, неуверенно, как будто боясь разрушить окружавшую меня магию. Магию, в которую я никогда не верила. Мне все еще хотелось молчать и слушать, но так как Лия задала мне прямой вопрос, то молчать было неудобно.
– Ты меня совсем не помнишь?
Мне очень хотелось сказать ей, что я помню все, ведь в глазах Лии была такая надежда, но я не могла врать.
– Не помню. Но у меня приятное ощущение тепла. Мне кажется, что мы когда-то были знакомы, но не более того. Никаких воспоминаний у меня нет, только неясные ощущения. Я ничего не понимаю. Я никогда не сталкивалась с магией. Я чувствую себя не в своей тарелке здесь.
– Это пройдет, – и снова ее теплая улыбка зажгла меня изнутри.
Я не могла не улыбаться ей в ответ. Лия самым мистическим образом вызывала на моей лице улыбку. Я смотрела на нее, понимала, что она взрослая женщина, но почему-то в моих глазах она виделась девушкой – юной и беззаботной. Может, все дело в длинных распущенных волосах, мягкими локонами обрамлявшими ее спину, а может, в цветастом платье и амулетах на шее, браслетах из разноцветных камней на руках, а может, просто в ярком свете, исходящем из ее души.
– Я помогу тебе все вспомнить и мы вместе найдем ответы, почему ты сбежала от меня и что теперь с этим делать.
– Мама Лия, не хочу портить тебе настроение, но Аврора планирует вернуться на Землю. Если, конечно, возможно как-то открыть Врата, – Сэм, до этого молча слушавший, прервал Лию.
Легкая тень печали пробежала по лицу Лии, но она мгновенно ее прогнала и снова засветилась.
– Если ты захочешь вернуться, Аврора, я не стану тебя держать. Ты выбрала другую жизнь. Я просто хочу понять почему. Только и всего. Я не могу принудить тебя жить другой жизнью. Не стану ничего навязывать.
Наверное, то был именно тот момент, когда я полюбила Лию. Она сказала те слова, которые я всю жизнь мечтала услышать от своих родителей: принятие моего выбора. И ее слова определили мою судьбу задолго до того, как я сама поняла, куда мне идти. Они заложили основу для всех моих последующих решений. Они стали отправной точкой в новую жизнь.
– А я могу вернуться? Сэм сказал, что Врата ваши запечатаны насовсем и что были другие люди, которые попали к вам с Земли, но так и не вернулись обратно.
– Ты про Мишку и Германа? – Сэм утвердительно кивнул на ее вопрос. – Так они и не рвались домой. Они были солдатами, без семьи, выросли в детдоме, их совсем юными ребятами в Афганистан отправили, а здесь им война показалась проще, чем там. Обжились, обзавелись женами и детьми. Что еще простому человеку нужно? Никто их там не ждал.
– Меня ждут, – я вздохнула. Я знала, что дома никогда не было такого тепла, как здесь, но все равно же родители переживали обо мне, любили по-своему. – Родители и старший брат.
– О, брат, надо же! – Лия, казалось, была удивлена. – У меня ты всегда была одна, таково условие Высших. Но ты часто говорила, что хочешь брата или сестру. Может, все дело в этом? Обычная семья, обычный дом. Ты устала от наших миссий?
– Но я ничего не знаю о миссиях! – я тяжело выдохнула. Лия временами забывалась, что я ничего не помню и говорила со мной так, будто я ее понимала.
– Прости, я пока не привыкла. Я все тебе по порядку расскажу. Позже. Не все сразу, а то голова пойдет кругом от обилия знаний, – Лия была удивительно терпелива со мной. – Значит, ты хочешь вернуться на Землю?