Вратарь 3
Шрифт:
Две армии на мгновение встали, не в силах погасить напор друг друга. Как бы сильны не были Проснувшиеся, твари давили числом, не позволяя поднять голову. И как бы много не оказалось особей, те не способны были смести и окружить обнаженных великанов, которые одним точным ударом уничтожали по несколько их сородичей.
Противостояние напоминало готовящий взорваться от извержения вулкан. Давление с каждой секундой возрастало. И только голем с огромным трудом пробивался к червоточине, ростом уже превосходив сам портал. Из матового серого он окрасился в белый, а иномирцев на нем становилось все больше.
– Мы можем помочь
– Кому? – спросил Ворчун и я понял, что он не даст команду Братьям вмешиваться.
Долина предстала шахматной доской. И когда показалось, что фигуры находятся в состоянии пата, о себе дал знать кровавый дракон. Могучий Ка ударил кулаками и призванный дух обрел очертания над всем воинством. Огромные крылья отбросили тень на сотни метров, закрывая солнце. Кожа его забронзовела от внутреннего жара, чешуя на животе стала ярче раскаленной звезды. И огонь полился из медного горла, заливая и выжигая все и вся.
В этот момент многие из наших Братьев отпрянули. Часть даже переместилась, от греха. Только огонь был иной природы, чем тот, которым пользовались смертные. По цвету пламя казалось белым, как и сами твари. После него трава не стала выжженной, лишь прибитой сильным порывом ветра. Перворожденные и все их призванные создания остались целыми. Зато каждая тварь, находившаяся по эту сторону Червоточины расплылась мерзкой лужей. А если быть точнее, озером, которое залило сражающихся.
– Офигеть, – медленно выдавил я.
Нам бы такого дракона и никакой помощи смертных не надо. Правда, дух уже потерял свои очертания и растворился в воздухе Атрайна, будто его и не было. Проснувшиеся бодро перестраивались, придвигаясь к порталу. Они знали, что окончен лишь первый акт, а впереди вся пьеса.
Так и случилось. Мы не успели насладиться видом червоточины без тварей. Следующая волна хлынула с новой силой. В ней угадывался и молодняк, и более крупные особи. Особи в очередной раз пытались сбить Перворожденных напором. Однако те не собирались отдавать заработанное преимущество. Голем без остановки колотил кулаками по земле, прибивая иномирцев. Каждый его удар отзывался громким эхом над всей долиной. У самой червоточины, почти оказавшись внутри, не прекращая, трещал электрическими разрядами Перворожденный в призванной броне. Доспех его потускнел и грозил вот-вот исчезнуть, но великана данный факт нисколько не смущал.
От Ворчуна так и веяло ужасом. Оказалось, что он не готов к победе над иномирцами любой ценой. Ценой собственной смерти, к примеру. А, может, еще больше Вратарь боялся потери своего агонететства. Ведь он так долго и муторно к нему шел.
Вселенная, та или эта, уже не важно, точно подслушав мысли Ворчуна, дала ему шанс. Появление второй червоточины стало неожиданностью для всех. С небесным треском она образовалась всего в двухстах метрах от первой. Крохотная, диаметром метров пять. Но именно оттуда хлынул новый поток. Он сбил с ног Младших Вратарей. Те хоть и стали возрождаться, но попросту не успевали дать отпор. Несколько мгновений и вот уже отростки вонзились в оболочку одного из пяти заклинателей, оросив траву Атрайна истинной пылью. Перворожденный дернулся и круг распался. А вместе с ним и исчез голем.
Секундная заминка, во время которой Проснувшиеся стали оглядывать, сыграла на руку тварям. Они прорвались сквозь основной путь из главной Червоточины.
– Твари не стараются уничтожить всех.
– Что? – не понял Ворчун.
Вместо меня ответил Арей. Он не издал не звука, лишь поднял руку, указывая на того самого Перворожденного с электрической броней. Тот уже исчезал, плененный десятками тварей и утаскиваемый в Червоточину.
Ка понял, что ситуация изменилась. Кровавый дракон появился снова. Уже более скромный в размерах. Он вновь взмахнул крыльями, на сей раз выставив когтистые лапы. Две борозды взорвали землю вокруг Ка, рассекая иномирцев на части. Это дало лишь короткую передышку, чтобы Перворожденные смогли собрать тех, кто остался в живых.
Последние заклинания замелькали близ Червоточины. Растекся по траве туман, затвердев и с хрустом став рассыпаться на части. А вместе с собой ломая и отрывая ноги тварей. Другой Перворожденный закричал от боли и из-под земли вырвались каменные шипы, растерзав ближайших иномирцев. Вот только и сам Вратарь после призванного заклинания рассыпался на части. Третий повесил на ближайших тварей кровавые метки и с каждой новой секундой они вспыхивали, разрезая тела врагов.
Урон, который Проснувшиеся нанесли сегодня тварям, оказался колоссален. За все время войны мы не уничтожили столько иномирцев, сколько Ка вместе со своими созданиями убил за пару минут. Мощь первых детей Создатели была невообразима. И тем страшнее оказался факт, что даже они не смогли совладать с особями.
– Если мы сейчас вмешаемся… – я начал говорить и осекся.
Ворчун выглядел довольным. Он, ничего не делая, убил двух зайцев сразу. Избавился от Перворожденных, которые грозили отнять его трон и вместе с тем уменьшил численность особей перед грядущем сражанием. Вмешаться сейчас? Для чего. Ведь все и так шло как надо.
Истинные Вратари не собирались отступать. Не знаю, может, характер у них был такой. Не могли Проснувшиеся показать свою слабость перед нами. Или даже перед кем бы то ни было. Вряд ли они вообще знали, что такой проигрыш. Одни умирали, других утаскивали в чрево червоточины, как добычу для главной твари. Но истинные Вратари сражались до последнего.
И тут, среди общей свалки, я уловил нечто странное. Слабую эманацию, исходящую от бывших Агонететов. Нерешительность, сомнение? Они были Вратарями. Такими же, как мы. Прошли полный путь от послушников до Владетелей Ядра. И понимали, к чему все клонится. Изредка поглядывали на Ка, который не видел никого и ничего, кроме противника, они словно ожидали приказа убраться отсюда.
Я вдруг понял, каково им. Чужим среди Перворожденных и потерявшим место возле нас. Каждый из них как минимум равен Ворчуну по силе. И они морально готовы были отступить. Понимали, что сейчас их жертва напрасна. Однако вместе со всеми продолжали сражаться. Уже оставшись в меньшинстве, всего вчетвером, с Охотником за спиной. Ох, то, что я сделаю, нашему Агонетету это точно не понравится.
Перемещение к ним вышло сложным. Пространства для появления было мало, да еще следовало успеть сделать все быстро. Я схватил Охотника и крикнул с такой силой, что у любого смертного порвались бы барабанные перепонки.