Вратарь. Книга третья
Шрифт:
Помимо изначальных Вратарей, позади застенчиво топтались «ушедшие в последний путь» Агонететы. Их можно было отличить по более скромному размеру. Но даже сейчас они выглядели намного внушительнее Ворчуна. Сдается мне, изначальная пыль чуток повлияла на рост оболочки. Но это пустяки. Меня больше волновало другое – ребята как-то совсем не собирались останавливать Первосуществ. Скорее даже, наоборот, решили присоединиться к сильной стороне.
Я хотел съязвить в сторону Арея по этому поводу, но язык попросту отнялся. А когда, казалось, разверзлись небеса и громыхнуло над замком, ноги сами собой подкосились. Только это был не предвестник
– Где Распорядитель?
Если честно, занимай я эту невезучую должность, то после подобного вопроса спрятался бы за плечами товарищей, пригнулся и стал ползти в противоположную от интересной дискуссии сторону. Желательно накрывшись белой простыней, чтобы не создавать панику. Но Брат-Распорядитель либо отличался необычайной храбростью, либо притупленным инстинктом самосохранения. Потому что поднял руку и сделал полшажочка вперед.
Бедняга, кстати, все еще держал Ком, когда эта глыба под названием «Первовратарь» приблизилась к нему. Из-за своего могучего роста пробужденное существо как раз доставало до стен. И теперь, получается, находилось на одном уровне с Распорядителем. Последний даже толком понять ничего не смог. Крепкие руки смели его и раздавили, точно переспелый фрукт.
Все произошло столь стремительно, что никто и охнуть не успел, не то что броситься на защиту Брата. Однако более всего поразило не вероломство и жестокость проснувшегося. Первовратарь обладал еще одной любопытной особенностью: он поглотил Распорядителя. Не пыль, которая хлынула из оболочки, как из дырявого мешка, а именно матрицу. Тонкая, почти невидимая дымка отделилась от пустых доспехов и стала окутывать проснувшегося. Всего пара мгновений – и она пропала.
– Это он, – дрожащим голосом сказал Ворчун.
Я боялся, наверное, больше всех, но не спросить не мог. Поэтому с трудом оторвал язык от гортани и задал вопрос:
– «Он» – это кто?
– Ка, – ответил вместо Агонетета Арей.
– Каин, в смысле? Тот самый персонаж, который убил своего Брата? Ты же вроде говорил, что его и ему подобных Создатель смял как глину, а потом сделал нормальных Вратарей.
– Это был скорее образ. Не смял, а после заточил в Чертоги. И Ка не просто убил, а поглотил матрицу Брата. Это рассердило Создателя еще больше. И вообще, может, ты помолчишь немного?!
– Да пожалуйста.
Ка между тем отбросил доспехи Распорядителя, и те, жалобно звякнув, упали рядом со стеной. Нет, не везет нам с этой должностью, она прямо какая-то расстрельная. Хоть Ворчуна на нее ставь. Первовратарь (теперь мы определились, кто у них главный) поднял выпавший Ком, повертел его и убрал в Инвентарь. А после расправил и без того широкие плечи и заговорил:
– Ты был прав, маленький Брат. Ядро в упадке.
Эманация, пронзившая всех Вратарей, была такой силы, что мы обратились к тому, кому адресовались эти слова. Охотник примостился с единственным выжившим соратником у Агонететов. Из-за скромного размера оболочки предателей сразу не заметили.
– Те, кто смеет называть себя Вратарями, довели наш дом до такого плачевного состояния, – продолжал громыхать Ка. – Создатель, этого ли ты хотел?!
Проснувшийся картинно возвел руки к небу. Будто действительно ждал ответа. Понятно, что того не было. Но говоривший постоял еще пару секунд, усмехнулся и стал рассматривать
– Он не ответит. Творец растворился в своих созданиях. Мы и есть теперь Создатель. Я скажу, что будет дальше. Мы наведем порядок во всей Вселенной. Поставим все миры на колени и заставим поклоняться Ядру. Покажем, кто обладает настоящей силой.
Яволь, мой фюрер. Прости, Ворчун, но я временно отниму у тебя звание самого большого мудака. Тут кандидат посерьезнее выискался. Вот и Арей как-то очень грустно покачал головой. Мол, я же говорил. И Охотник, почувствовавший, что свежий бриз после штиля грозит усилиться до шторма, поспешил вмешаться:
– Мудрый Ка, я рискну напомнить, что наибольшую угрозу для Вселенной представляют не смертные, а иномирцы, которые…
– Маленький Брат, – жестом, не терпящим препирательств, остановил Хмура здоровяк, – ты сделал много. Освободил нас, рассказал обо всем, что здесь творится, но мой тебе совет: в дальнейшем не путайся под ногами. Всем смиренным найдется место в новой Вселенной. Однако кроить ее буду я сам. И до этих самых иномирцев мы доберемся. В свой черед.
На Охотника было больно смотреть. В этот самый момент я почти простил ему все. Однако вряд ли остальные забыли, что благодаря его инициативе помимо тварей, о которых как-то все сразу забыли, у нас появилась новая головная боль. Да не простая мигрень, а палач со здоровенным топором, стоящий над твоей макушкой.
– Я предлагаю один раз, – продолжал Первовратарь громовым голосом. – Каждый из вас может пойти со мной. Стоит лишь преклонить колено. Я требую беспрекословного подчинения, но щедро вознагражу преданных мне малых Братьев. Что скажете?
Нет, дядя был большой и сильный, однако дипломатом оказался еще более хреновым, чем я. А это умение вообще уникальное. Он не подстраивался под собеседника, скорее, наоборот, ждал обратного. Я понимаю, те Первосущества рядом с ним приняли его как альфа-самца. Может, опасались или считали, что он не такой уж и плохой руководитель. Но наши Вратари – это отдельная история.
Мы созданы уже после этих громил. Были, так сказать, версией 2.0. Исправленной и дополненной. Честь и законопослушность (кроме, разве что, меня) впитали с сырой пылью. Даже отступники, которые вроде как были своего рода багом, очень сильно склонялись к правилам, Создателем установленным. Вот скажи кому-нибудь из них, что надо кошмарить смертных потому, что гладиолус, – не поймут. А, это не просто так, а за награду? Но ведь Вратарям вроде ничего, кроме пыли, и не надо. И еще вот очень смущало обращение «малые Братья». Я его переименовал в «Братья наши меньшие». Что означало «Извините, пацаны, но с вами никто считаться не будет».
Поэтому, собственно, никакого воодушевления слова Ка не вызвали. Толп, желающих встать на колени, не образовалось. Более того, никто даже с места не сдвинулся и голову не повернул, наблюдая за реакцией соседа. Говоря грубо – дипломатически Ка обделался. Только либо не понял, либо сделал вид, что ничего критического не произошло. Правда, судя по его недоброму взгляду, сейчас проверять штаны придется нам.
Проснувшийся видел во Вратарях перед ним угрозу большую, чем в иномирных тварях. Оно и понятно, Братья, пусть и младшие, они вот здесь стоят, а неизвестные особи, о которых рассказывали страшилки, где-то далеко. И тут в матрице что-то щелкнуло. А что если действительно попробовать? Какая разница, от кого умирать?