Вредина для мажора

Сью Ники

Одевается он круто, классика ему к лицу однозначно. Синие брюки, облегающие спортивные ноги, рубашка кремовая поверх пиджак. Без галстука. Волосы короткие, заправленные назад. Глаза обаятельные. Уверена, отбоя от женщин нет.

– Добрый, Игорь Леонидович, – ответила я, щепая Ирку за руку. Она тут же подняла голову, глянула сперва на меня, затем на него. Припустила ресницы и мило улыбнулась.

– Вы сегодня будете заведовать вечеринкой? – осторожно спросила Дронова.

– Вечеринкой?

– Ну да, на ГСУ, – кивнула Ира.

– А, это, –

припомнил Макаров. – Вы собираетесь пойти? – взгляд мужчины изменился. В нем словно зажегся огонек любопытства.

– Да, – ответила, опережая подругу. – Планируем.

– Что ж, тогда обязательно встретимся. Мне уже пора. Катерина, не забудьте про материалы.

В ответ я кивнула. Вообще так странно: в переписках и наедине Макаров обращается ко мне на «ты», а в общественных местах, вернее, когда рядом кто-то еще, переходит на «вы». Необычно, однако.

После всех пар, мы с Иркой сходили в столовую, даже взяли с собой пару булочек. Мало ли, проголодаемся. Иногда я поглядывала в телефон, вздыхала, и засовывала его обратно. Не знаю, чего ждала.

Хотя… вру. Где-то внутри меня цепляло все, что касалось Ромы. Словно кипятком по открытой ране. Можно не признавать очевидного, долго отнекиваться. Но однажды осознаешь – человек уже поселился в твоем сердце. Пустил корни. И с этим ничего не поделать.

В библиотеке мы с Дроновой сидели до шести, шерстили книги. Я выписывала термины, делала пометки в конспекте, а Ирка учила слова по английскому. Людей с каждым часом становилось меньше, за окном медленно темнело. Честно сказать, шея и плечи у меня затекли. Уже и дискотека казалась не радужной. Зачем на нее идти, когда тело болит, настроение возле плинтуса, и дождь срывается на улице.

Однако когда мой мобильный неожиданно завибрировал, и на экране высветилось имя Филатова, я едва не свалилась со стула. Сердце подпрыгнуло, и губы сами собой растянулись в легкой улыбке.

– Привет, – робко произнесла, мысленно ругая себя за смущение.

– Ты домой не планируешь? – без всякого приветствия спросил Рома.

– Соскучился что ли? – а вот это уже произошло произвольно. На автомате. Без моего контроля. Фил усмехнулся в трубку, затем ответил:

– Ужасно.

Всегда одно слово, а у меня словно из легких вышибло воздух.

– Сегодня дискотека на ГСУ, – немного растерянно пролепетала я. В ушах так и звенело его «ужасно», от чего к скулам прилип румянец. Это же шутка. Тупая шутка, Катя! Спустись на Землю. Рома просто развлекается.

– Да? И… ты собралась идти? – мне показалось, он удивился. Да что уж там, я сама была удивлена. Дискотеки не для меня, вернее я совсем не фанат громкой музыки.

– Ага. Мы с Ирой идем. Там Макаров будет курировать. Странно, скажи?

– Во сколько начало? – резко произнес Рома. Тон его голоса, который звучал до этого мягко и вальяжно, вдруг принял более резкий оборот.

– Через… час.

– Тогда до встречи через час.

Глава 30

После

разговора я вся извелась. Мысли перемешались, какие уж тут знания, ничего в голову не лезло. Дронова осторожно спросила, что меня так разволновало. Ну, я и выдала, не тая. Хотелось с кем-то поделиться.

– Может… у вас взаимная симпатия? – заключила Ира.

– Вряд ли. Ты видела его бывшую? Да и… это временное помутнение. – Тут я лукавила. Даже себе. Потому что сердце сжималось так, словно корни никакие не временные. Словно моя симпатия мчит на серьезных оборотах. И это чертовски пугало.

– Пошли, приведем себя в порядок. Пусть твой Ромео упадет от того, какая у него красивая соседка. С ума сойти! До сих пор не верю, что вы вместе живете.

По пути в дамскую комнату, где мы планировали переодеться и подкраситься, Ира разговорилась. Рассказала о своей первой любви, о школе и парне, который ее предал: признавался в чувствах, готов был горы свернуть, в итоге бросил Дронову, потому что она отказала в сексе.

Я посочувствовала Ирке. Парни ради постели могут быть теми еще козлами. А мы потом страдай. Ну, уж нет. Пусть они страдают.

С таким настроением мы поменяли наряд, подкрасили губки, и даже распустили волосы. Дронова притащила с собой утюжок, лак, расчески. Подготовилась по полной. Настояла сделать мне легкие кудри. Я сперва отнекивалась, но потом загляделась на себя в зеркало. Волны на тонких пшеничных волосах смотрелись отменно.

– Да ты роковая красотка, – усмехнулась Ира. Себе она вытянула и подколола красивой заколкой прядь возле ушка.

– Мне тоже нравится, – одобрительно кивнула, разглядывая образ в зеркале. Глаза с помощью теней и подводки стали более выразительными, а алый тинт придал губам припухлость. Получился контраст на фоне белого оттенка щек.

– Ты похожа на Снежную Королеву, – выдала Дронова.

Мы вышли в десять минут восьмого. Обе при параде. Вышагивали в одну ногу, смеялись и чувствовали себя на удивление уверенно. Как все-таки много значит красивый образ. Да, короткое черное платье с большим вырезом на груди меня смущало, но в то же время придавало мужественности.

Когда мы с Ирой вошли в огромный холл, где уже вовсю играла музыка, то сразу поймали на себе взгляды нескольких ребят. Очередной повод гордиться собой. Вернее осознать, что мы все-таки девушки. Обаятельные девушки.

Дронова подхватила меня под локоть и потянула в сторону окна. Тусклое освящение, басы из колонок, стенки, украшенные дождиком, и танцующие студентки в центре. Кажется, Новый год пришел раньше времени на ГСУ.

– Людей маловато, – шепнула Ира, оглядывая зал.

– Может рано еще?

– Да вроде восьмой час. Должны уже.

Ребят, в самом деле, было мало. Человек тридцать от силы на зал размером в двести квадратов. Шар с цветомузыкой крутился, от чего маленькие яркие зайчики бегали по полу. Я засмотрелась на него, задумалась. О всяком разном, но больше о Роме. Интересно, он придет? Узнает меня? Подойдет ли?