Вредная утопленница
Шрифт:
Наконец она отложила ручку и повернулась к Надежде.
– Мужайтесь, больная! – произнесла она загробным голосом. – Вас еще можно спасти, и мы этим займемся!
– Спасти?! – испуганно переспросила Надежда. – От чего спасти?
– Ваше сердце… и вся ваша сердечно-сосудистая система в ужасном состоянии. Но если вы недельку-другую полежите в нашем стационаре, мы что-нибудь сможем сделать… Мы проведем комплексное обследование, уточним диагноз, назначим вам курс лечения…
– Спасибо, доктор! – проговорила Надежда и торопливо покинула кабинет.
В коридоре
Но пока все было тихо.
Надежда Николаевна перевела дыхание и двинулась вперед в самом мрачном настроении.
Перед ее внутренним взором проходила череда врачей, с которыми она столкнулась за минувший час. И каждый из них нашел у нее серьезные болезни… Неужели все действительно так плохо?
Еще утром Надежда чувствовала себя вполне здоровым человеком, а сейчас… сейчас она ощущала сердцебиение и головокружение, перед глазами мелькали цветные пятна, у нее скрипели все суставы, а в ушах шумело. И нервы, нервы совершенно расшатались. Хотелось упасть на диван прямо в холле больницы и зарыдать от тоски и безысходности.
Надежда почувствовала, что голова наливается тяжестью, а к ногам будто привязали чугунные ядра.
Что же это такое? Неужели она действительно так тяжело больна?
Да нет, не может быть! Все эти врачи сводили к одному и тому же выводу – что ей нужно лечь на обследование в здешний стационар. Так, может быть, у них такая задача…
«Шла бы ты отсюда поскорее, – посоветовал проснувшийся внутренний голос, – ничего хорошего тебе тут не светит. Еще немного – и они тебя убедят, что до смерти три дня осталось. А уж в стационаре и вовсе уморят. Или нет, им невыгодно, чтобы больной в ящик сыграл сразу же, они сначала человека выпотрошат, как рыбу на заливное, а уж когда денежки кончатся…»
Надежда невольно подумала, что в первый раз в жизни готова согласиться со своим внутренним голосом, не такой уж он зануда, вот высказал же дельное…
Додумать свою мысль Надежда не успела: она оказалась перед дверью лифта.
Она нажала кнопку. Двери послушно раздвинулись, Надежда вошла в зеркальную кабину.
В это самое мгновение в коридоре послышались приближающиеся шаги и голос, от одного звука которого у Надежды выступил холодный пот, – голос Марианны Сергеевны.
– Вы мне за все ответите! – кричала она. – Я заплатила такие деньги, и что получила? Ровным счетом ничего!
– Но, уважаемая, – отозвался второй голос, ровный и низкий, как гудение шмеля над цветком, – вы подписали договор, в котором все это оговорено… пункты восьмой и девятый касаются как раз вашего случая, там сказано, что мы не несем ответственности…
– Но я не заметила этих пунктов! – отозвалась Марианна Сергеевна. – Они были очень мелко напечатаны…
– Договора нужно читать внимательно, особенно то, что напечатано мелким шрифтом!
Голоса приближались. Еще несколько секунд, и Марианна Сергеевна поравняется с лифтом…
Надежда в панике огляделась, увидела щиток с кнопками. На нем были номера с первого по третий, и еще минус
Но ничего не произошло – лифт не тронулся с места, и даже двери не закрылись.
В чем дело? Неужели лифт в самый неподходящий момент сломался?
Голоса были все ближе…
И тут Надежда Николаевна вспомнила, что видела в западных фильмах лифты, которые поднимаются только в том случае, если вставить в скважину ключ – чтобы им не могли воспользоваться посторонние.
Рядом со щитком управления была узкая щель наподобие прорези банкомата. Надежда вставила в нее карточку, что нашла под ковриком в кабинете у Жени, и снова нажала кнопку третьего этажа.
Ее догадка блестяще подтвердилась: двери лифта закрылись, и кабина плавно поехала вверх.
Надежда Николаевна облегченно перевела дыхание: она благополучно избежала встречи с сослуживицей мужа.
Лифт остановился, двери разъехались, и Надежда вышла в коридор третьего этажа.
На первый взгляд он почти ничем не отличался от первого, только, пожалуй, был не так ярко освещен, и на полу лежала зеленая ковровая дорожка с длинным мягким ворсом, заглушающая шаги. Вообще этот коридор напоминал гостиничный. По сторонам через равные промежутки виднелись двери с трехзначными номерами, начинающимися на тройку. На каждой двери под дверной ручкой был электронный замок с прорезью для карточки. Все как в приличной гостинице.
Прямо перед Надеждой на двери был номер триста пятнадцать.
Сверившись с пластиковой карточкой, Надежда пошла по коридору направо, миновала комнату триста тринадцать, триста одиннадцать, триста девять…
По другой стороне коридора располагались четные номера.
Вот и номер триста семь…
Надежда Николаевна опасливо огляделась по сторонам и вставила в прорезь карточку.
Замок загудел, и на нем загорелся зеленый огонек, значит, дверь открыта.
Надежда толкнула дверь и вошла в комнату.
Эта комната напоминала небольшой гостиничный номер – аккуратно застеленная кровать, покрытая клетчатым пледом, в углу – мягкое кресло, небольшой столик, зеркальный шкаф. Справа от входа была еще одна дверь, приоткрыв ее, Надежда увидела скромную ванную комнату – душевая кабинка, раковина, унитаз.
Судя по всему, это была одна из комнат, предназначенных для пациентов медицинского стационара. А поскольку карточку-ключ от этого номера Надежда нашла на том месте, где на ее глазах задушили неизвестную женщину, можно было сделать вывод, что именно она, эта жертва душителя, занимала этот номер… Вряд ли Женя Малинина пользовалась услугами этого медицинского центра – не станет она тратить деньги зря, да и болеть ей сейчас некогда. И потом, если бы уж она потеряла эту карточку, то хватилась бы ее сразу же. Итак, примем как гипотезу, что карточка принадлежала убитой женщине и выпала у нее из кармана, а убийца этого не заметил. Еще бы ему заметить, когда пришлось труп срочно прятать и кабинет в порядок приводить. Тут уж Надежда вовремя подсуетилась, вызвала милицию.