Вредно для несовершеннолетних
Шрифт:
Любви? Постоянного партнера? Регулярной оплаты счетов? Эти желания были бы, как бальзам на сердце, для бюрократов, инспектирующих «Offstreets», или для пропагандистов воздержания-до-брака, утверждающих, что отношения, основанные на верности, - лучшее и единственное профилактическое средство против СПИДа. Но факт заключается в том, что любовь не является крепостью против СПИДа. Один из самых больших парадоксов профилактики ВИЧ - что любовь - не просто какая-то беззаботная любовь, но также и любовь, которой отчаянно желают и которую добросовестно лелеют - может усугублять опасности секса. В противоположность пропаганде, рекламирующей опасности «задней комнаты» бара или дискотеки и кабинки для переодевания на пляже, как геи, так и гетеросексуалы с большей вероятностью занимаются незащищенным сексом в рамках основанных на верности и любви отношений, чем в случайных связях. Доверие, в том смысле, в каком мы понимаем его сегодня, может быть «рискованной
«Один из самых поразительных и неизменно подтверждающихся выводов поведенческих исследований по гомосексуальным мужчинам - что более часто они сообщают о высокорисковом сексе с теми, кого сами характеризуют как "регулярного партнера или любовника"», - пишет британский медицинский социолог Грейам Харт. Исследовав 677 мужчин, Харт и его коллеги пришли к выводу, что «незащищенное сношение ... было способом выразить любовь и верность тому, чтобы разделить жизнь с любимым, которые чувствовали эти мужчины». Исследование использования презервативов гетеросексуальными подростками, проведенное Сарой Филлипс, привело ее к аналогичным выводам: «Как молодые люди, так и девушки, утверждавшие, что влюблены в своих партнеров, соглашались на половое сношение без презерватива со значимо большей вероятностью, чем сообщившие о себе, что не влюблены». Уверенность в том, что другой человек абсолютно моногамен, рассматривается - представителями всех социальных классов - как автоматическое право, прилагающееся к тому, чтобы любить этого человека. «Как только я вышла замуж - то всё, - заявила семнадцатилетняя преподавательница на общественных началах Киша, с размаху уперев сжатый кулак в бедро и подняв указующий перст на уровень лица.
– Если он притащит мне домой СПИД, у меня будет право убить его». Если подразумеваемый «брачный контракт» с Кишей предусматривает, что ее муж должен знать, что будет «убит», если признается, что был ей неверен, - и поэтому будет чувствовать, что не может признаться - то может оказаться, что он убьет ее, только более медленно.
Хотя многие определения доверия не пересекаются гендерными границами, те, что пересекаются, ставят женщин в невыгодное положение. «Наблюдалось сильное разделяемое представление, что "постоянные" отношения основаны на доверии, - пишет психолог Карла Виллиг, перефразируя выводы, к которым пришли некоторые исследователи, собеседовавшие с молодыми женщинами внутренних городов (о «внутренних городах» см. Главу 6 - прим. перев.).
– В то же время [женщины] опознавали склонность определять отношения как "постоянные", чтобы оправдывать секс. Поскольку прекращение пользования презервативами может быть знаком увеличения приверженности отношениям, пользование презервативами в "постоянных" отношениях трудно поддерживать». В группе канадских студентов колледжей «для женщин [подразумеваемое соглашение между верными любовниками] означало доверять, что партнер будет раскрывать имеющую значение информацию, а для мужчин оно означало доверять, что партнерше раскрывать нечего. В результате женщины находили очень трудным просить пользоваться презервативами партнеров, которых они хорошо знали, но, как ни иронично это звучит, "они были наиболее способны защищать себя от всех трех опасностей - от беременности, болезней и эмоциональных травм - в случайных связях"». Предрассудок, что честные девушки несексуальны (кроме как с текущим партнером), более того, делает безопасный секс еще более трудным для юных женщин. Профилактика ВИЧ по плану может закрепить за девочкой дурную репутацию, говорит сексуальный педагог Роб Йегер. «Девочки говорят: "Если я вытащу презерватив, он подумает, что я шлюха"». Поскольку для женщины вероятность заразиться ВИЧ от партнера мужского пола гораздо выше, чем для мужчины заразиться от женщины, а слизистая оболочка влагалища у юных девочек более хрупка, чем у зрелых женщин, и поэтому еще более подвержена инфекциям, эти основанные на гендере посылки непропорционально подвергают опасности юных женщин.
Для многих людей уже просто завести разговор на тему защиты настолько угрожает доверию, что доверие требует абсолютной цензуры. Некоторые из тех, с кем собеседовала Виллиг, даже дошли до того, что сказали, что требовать от долговременных пар начать разговаривать о пользовании презервативами или, паче того, пользоваться ими означало бы непоправимый разрыв в ткани общества. «Я имею в виду, должен быть какой-то элемент доверия где-то, - сказал [ей] молодой человек по имени Джон, - если только жизнь, как мы ее знаем, собирается происходить».
Настоящая любовь моногамна, доверие зависит от моногамии, а моногамия - от доверия, и доверие - краеугольный камень любви: к сожалению, с точки зрения вируса, передающегося половым путем, из этой формулировки просто прут потенциальные опасности. Во-первых, хотя статистика широко варьирует в зависимости от того, кто провел опрос, как задавались вопросы, и от сексуальности опрашиваемых, как минимум значительное число супружеских и постоянных пар «ходят на сторону» по меньшей мере однажды, среди подростков - как минимум треть, и даже моногамные юные пары монагамны лишь серийно (этот термин обозначает, что «постоянные
– прим. перев.). Тем временем менее 60 процентов сексуально активных мальчиков-подростков, пользующихся только презервативами, говорят, что пользуются ими каждый раз.
Тем не менее многие из этих людей ставят свои отношения в зависимость от непогрешимой верности. Это создает почву для дилеммы, которую невозможно оправдать: признание в прегрешении смертельно угрожает отношениям, но сохранение его в тайне смертельно угрожает как самому человеку, так и его или ее любимому (или любимой). Информант Карлы Виллиг Джон признал, что поддержание общественного и личного контракта доверительного молчания может означать принесение в жертву некоторого количества «невинных жертв», чьи партнеры совершают «преступления бездействия». Действительно ли символический и моральный риск отказа от любовного доверия «как мы его знаем» выше риска свирепствующей ВИЧ-инфекции? Финансируемое из федерального бюджета обучение только-воздержанию отвечает, что да, выше, преподавая, вопреки фактам, что единственный безопасный секс - это секс в рамках «традиционного» верного (читай: несомненно моногамного) гетеросексуального брака.
К счастью, некоторые независимые антиспидовские педагоги, повинуясь велению своей совести, идут в противоположном направлении. «Я говорю им: любовь не является ответом, - говорит Роб Йегер.
– Вирусу безразлично, влюблены ли вы, женаты ли вы. Ему безразлично, какая у вас любимая песня». И ему также безразлично, что ваша любимая песня считает любовью. Учитывая нынешние исторические обстоятельства, не терпящие отлагательств, политика признания и прощения, когда партнер отклоняется от намеченной моногамии, может быть более соответствующей любви, чем цензура, приводимая в действие ожиданиями ярости и отвержения. Но такие способы строить отношения требуют меньшей зависимости, меньшей ревности, менее непоколебимой уверенности в способности и воле другого человека заботиться о вас и в то же время - большей личной зрелости, гибкости, самостоятельности и самоуважения, и большего альтруизма от обоих партнеров.
За исключением альтруизма, эти эмоции отличны от тех, что мы привыкли ассоциировать с любовью. Тем не менее именно эти качества и ценности, а не слепую веру в «настоящую» любовь и не нюх ищейки на «рискованных» партнеров, нужно нам взращивать в юных.
Культивируйте лучшие ценности. Создавайте смелые новые сообщества
Многие из тех подростков, что проходят через заведения, в которых я вела свои наблюдения в Миннеаполисе и Сент-Поле, - по-настоящему «трудные случаи». Их тяжело уговорить прийти в клинику на повторный прием, не то что записаться на занятия для прохождения школьной программы экстерном или на курсы профобучения. Девушка-волонтер из «Района 202» Кэри Паркер, которая сама была бездомной, объяснила, почему бездомных ребят «уносит» все дальше и дальше от «нормализующих», находящихся под взрослым контролем установлений, таких как школа и работа. «Вы не можете воткнуть [электрический] будильник под мостом», - просто сказала она.
Но «исключение из большинства» способно порождать также и крепкую аффилиацию (принадлежность, чувство принадлежности - прим. перев.), и, как показала история для чернокожих, женщин, геев и инвалидов, коллективное выживание является первым шагом к созданию стойкой общинной идентичности. Бездомные подростки образуют эдакие нечесаные общества взаимопомощи, сплоченные маленькие «племена», совместно ищущие еду или кров друг для друга, часто переходя с места на место в компании со стайкой не менее обездоленных собак. Для ребят из «Offstreets» групповая сплоченность - это всё, говорит Тёмке. «Они всегда хотят говорить "мы". Если бы мы смогли направить эту хорошую энергию в нужное русло, у нас было бы мощное сообщество».
В ранние годы движения за освобождение геев презираемые сообщества направили энергию ненависти, направленной против них, в нужное русло - обратили ее в гордость: например, приняли в качестве флагов отличия уничижительные слова dyke, faggot и queer (примерно соответствуют русским «лесбуха», «педик» и «гомик» - прим. перев.). Когда на них обрушилась эпидемия СПИДа, гомосексуальные мужчины и женщины повернули эту энергию в направлении агрессивной политической конфронтации, которую, при всей ее внешней ярости, питала любовь, как братская, так и эротическая. «Кризис СПИДа, во всем своем пугающем воздействии, неся на себе бремя страха болезни и смерти, идущих по пятам за удовольствием и вожделением, многим представляется воплощающим в себе оборотную сторону трансформации сексуальности недавних лет, предупреждением об опасностях того, что можно "зайти слишком далеко", - пишет британский социальный критик Джефри Уикс.
– Тем не менее во многих реакциях на него мы можем видеть нечто другое: оживление человечности, деятельные проявления солидарности и расширение значений любви, любви перед лицом смерти».