Времена года

Зуев Дмитрий

Основной корм кукующей вещуньи — непарный шелкопряд, златогузка, пяденица, ильмовый ногохвост, майский хрущ. Не брезгует она долгоносиками и щелкунами. Сто гусениц в час — норма кукушкиной еды. Как же не уважать лесоводу такую птицу!

Все птицы привязаны к гнезду. Одна лишь кукушка, лесная горемыка, свободна от материнской заботы. Куда вздумается, туда и летит; ночь что день — ей все равно.

И в этой неограниченной свободе лесоводы усматривают особое достоинство кукушки: вольная птица даже в гнездовое время летит туда, где скопляется масса вредителей леса.

Безутешно вздыхает бездомница-кукушка: «ку-ку… ку-ку…» А лесоводу кажется,

что птица во всеуслышание объявляет: «Здесь я живу, маюсь и, конечно, не даю покоя вредителям леса».

И слуху лесников не наскучит эта «эолова арфа» вздохов.

Кукушки нежный плач в глуши лесной Звучит мольбой тоскующей и странной. Как весело… весной, — Как мир хорош в своей красе нежданной…

ВЕСНА СТАРОГО ДУБА

Зеленой листвой оделась краса мая — черемуха. Уже рокочут майские грозы. После дождя омылась молодая листва. На заре деревья от комля до вершины светятся в блеске росы. Темнеют лишь одни безлистые дубы. От них, кажется, веет холодком. Никакая зелень будто еще не указ теплу, пока беспробудно дремлют исполины леса.

Век дуба — тысяча лет. Дубы, растущие на открытых местах, зацветают в возрасте двадцати лет, а лесные — в пятьдесят.

Цветет дуб одну декаду, реже — полмесяца. Нередко мощные столетние и даже трехсотлетние дубы — медоносы.

Светлым особняком стоят просторные дубравы. Солнце свободно просвечивает сквозь прозрачные вершины медленно одевающихся дубов. До полного листа успевают подняться широколистые травы дубрав, обутонивается великолепный ландыш.

Маститый старец леса — дуб-богатырь — будто раздумывает и не решается распускаться вместе с красавицами черемухами, не верит ни кукушкам, ни соловьям.

Последний ночной заморозок на почве. Прохлада унимает прожорливых майских жуков, которые наваливаются на нежную зелень поздней дубовой листвы.

Полного листа только и ждали яркоперые птички. В голый лес, казалось, не след было прилетать им на глаза ястребам. Но вся компания здесь: красные воробьи — чечевички, «золотые петушки» — иволги, козодои, сизоворонки и стрижи.

Почти от экватора примахал пернатый любитель дуба — красный воробей, индийский зимовщик. Вот он с ветки на ветку порхает, торопливо прикладывается к дубовым сережкам, похожим на зеленый мох. И рдеет на солнце тропически яркая чечевичка. Прислушайтесь, да ведь это она сама себя нараспев величает: «чи-чуить-вичу, чи-чуить-вичу!» Одна так речиста.

Так и знай: пока самый маститый дуб цветет, красноперая говорунья заодно с пчелами льнет к его цветкам, празднует короткую юность старого дуба.

Органом гудит исполинский шатер дуба. Зачем же прикладывается чечевичка к дубовым сережкам? Секрет, оказывается, прост: красный воробей склевывает насекомых-медососов.

Обильны пыльцой дубовые цветы…

НА СЕНЕЖЕ

Зеленые

дали цветущего мая зовут и манят в чащу лесов. Хорошо посидеть на изумрудной граве на берегу, у светлой воды. У москвичей есть много излюбленных мест отдыха. Крупнейший в Европе водоем создан в зоне канала имени Москвы. Образовался своеобразный озерный край с новой флорой и фауной.

Своего значения не потеряло, однако, и самое крупное озеро Подмосковья — Сенеж. Красив этот чудесный уголок природы. Давным-давно облюбовали его москвичи-рыболовы. Один вид Сенежского озера прогоняет усталость. Солнце, воздух и вода… Круглый год не расстаются с Сенежем рыболовы-любители.

…Майское утро. Первая зелень леса. Песни птиц. Пышной бахромой сережек цветут ивы, ольхи, осины и орешник. Ярко пламенеют отмели, распустились золотистые калужницы. Глаза слепит блеск лопухов.

…Кольцо кудрявых рощ окаймляет гладь прославленного озера. Пышные купы распустившихся деревьев то гурьбой карабкаются по холмистым кручам обрыва, то хороводами сбегают на пологие лужайки у берега.

…Зеленеет, цветет, поет все кругом. А на Сенеже тишина. Ни волны, ни ряби, ни зыби. Как в лазурной чаше налита тихая вода. Полный штиль. Удильщики изваяниями застыли над безмолвием синего озера. Только неугомонные щуколовы снуют на лодках вокруг плавающих красных кружков. И вдруг засуетился рыбак, заработал веслами. Показался белый кружок. Тревога поклевки. Лодочник держит курс к месту происшествия. Белый кружок вертится… Сматывается леска. Волнующий момент… Лодка остановилась. Рыбак бросает весла, тянет шнур. Левая рука поднимается кверху, правая спускается за борт. Энергичный рывок. Громкий всплеск — и щука, распластавшись, лежит в лодке.

На счастливца со стороны завистливо покосился удильщик. Он сидит и терпеливо ждет клева.

Вдруг его поплавок исчез. Рыболов встрепенулся, поднял удилище. Натянул леску. В воздухе сверкнул окунь-краснопер.

…Снова ни звука на воде. Плавно качаются лодки. Их много, но ни шума, ни разговоров. Рыбаки не сводят глаз с красных кружков с белыми колышками. По широкому простору разлива раздается ауканье неугомонных кукушек и первые свисты соловьев. А воздух напоен пряным ароматом душистых черемух.

На Сенежском озере лучше всего ловить с лодок — на удочки, кружки, дорожки и спиннинги. Хорошо попадаются окуни, щуки, ерши, плотва и караси.

…Нарядные зеленые берега озера ласкают взор. Пахнет сочной листвой березы и черемухи. От свежевспаханных окрестных полей веет теплом.

У ЛОГОВА

Май — самое лучшее время для истребления волчьих выводков. Ни сложного охотничьего инвентаря, ни кропотливой подготовки не требует надежная вешняя охота за волчатами на логовах. В лощине майское солнце печет еще жарче. Кругом кустистые ивняки переплетаются с цветущими бурьянами. И вдруг обрадуешься примятой траве. Сквозь кусты и высокие травы тропа подводит к ржаво-желтой воде заросшего болота. Чей тут водопой? Приглядись по сторонам. Вот свежие оглоданные кости, клочья овчины. Охотнику ясно, какие «квартиранты» поселились в укромной чаще, у самого болота. Обжитое это звериное место, стало быть, и есть волчье логово. Тут вот и ищи маленьких волчат.