Времена не выбирают
Шрифт:
Проморгался, отдышался, зрение улучшилось – словно резкость появилась. Головой пока страшно крутить, головокружение вот оно, никуда не делось. Так и норовит гироскоп завалить. Да и не нужно никуда крутить, все и так видно.
Перед глазами оказался верх той самой стены, с которой я так удачно слетел. А там заваруха! Толпа на толпу наступает, железом звенит! Вслед за мной из этой толпы еще одно тело вниз грохнулось. И сразу понятно, что мертвое, мешком безвольным падало потому что. Хорошо, что упало чуть в стороне, а не мне на макушку. Но грязью меня с ног до головы все равно обрызгало.
Дернулся
Надо мной звон металла и треск дерева, яростная понятная и непонятная ругань и предсмертные хрипы… То и дело сверху какая-нибудь острозаточенная железяка падает. Убираться отсюда нужно, пока не придавило чем-нибудь!
Сел кое-как, преодолевая и навалившуюся тут же слабость, и головокружение, и затопившую сознание боль. Уперся в грязь левой рукой, отдышался и уже более осмысленно провел правой ладонью по голове – сначала по лбу, откидывая на бок грязные лохмы, а потом и до затылка добрался. Осторожно прикоснулся к спутанным волосам самыми кончиками пальцев.
Ничего себе у меня грива! Чуть ли не до плеч свисает! Грива да, знатная, только сейчас она помеха – как ни осторожничал, а пальцы все равно умудрились запутаться в склеившихся волосах, зацепились, дернули и потянули волосы за собой.
Заплясали перед глазами разноцветные звездочки, снова закружилась голова. Если бы не упирался одной рукой в землю, точно бы завалился на бок. А тут удержался, усиленно задышал, стараясь перебороть нахлынувшую уже в который раз предательскую слабость. В макушке так и стреляет болью, еще и горячая кровушка потекла и намочила брови, покатилась тонкой струйкой, да прямо в глаза.
Да чтоб вас всех! Всех ангелов пернатых, о них сейчас говорю! Облагодетельствовали так облагодетельствовали! От души! А ведь обещали, черти крылатые, в уши только что патокой не лили! Как они там говорили? «Тело подберем подходящее, сильное, да не из простых…» Что-то не чувствую я в себе ни силы особой, ни… Кстати… Сразу же пощупал пальцами ткань подола рубахи – и одежка на мне что на вид, что на ощупь самая что ни на есть простенькая. Это и есть ваше «не из простых»? М-да! Ну никому нельзя верить…
Ладно, не на курорте нахожусь, хватит пустых воспоминаний! Быстро осмотрелся по сторонам, не обращая внимания на вспыхнувшую в голове боль. Зря я так поспешил – если в одну сторону еще получилось повернуть голову без проблем, то уже в другую это дело не вышло. Небо надо мной тут же мотнулось вслед за моим движением, заскользило, споткнулось о башню, зацепилось облаками за флажок прапора на маковке и встало боком.
Само собой, не удержалось в такой позиции и навалилось густой мохнатой периной на каменную стену, пошло вокруг меня звенящей каруселью, ускоряясь в своем беге и быстро превращаясь в серо-темную воронку. Поплыло сознание, приутихли и пропали звуки сражения, а меня начало плавно затягивать в этот вращающийся вихрь…
Нет! Достаточно слабости! Собрался с духом, перевернулся на правый бок. Переждал головокружение, сплюнул заполнившую рот кровь,
Повезло, что не на меня – тело шмякнулось о землю с лязгом сминаемого железа чуть дальше. Мятый шлем подкатился к ногам, стукнулся о подошву сапога… Колено тут же прострелило вспышкой острой боли! И эта боль самым чудесным образом окончательно очистила сознание от накатившей так не вовремя слабости!
Перевалился на живот. До бревенчатой стенки рукой подать, а показалось, что добирался до нее целую вечность. Но дополз! На брюхе, помогая себе руками. А вот ноги отказались подчиняться. Малейшее движение ступнями тут же причиняло сильную боль, отдавалось в поясницу. Ну и коленки болели, не без этого.
Сел кое-как, спиной на стену откинулся, руками ноги уложил поудобнее. В ушах так грохочет, что голова раскалывается! Еще раз сплюнул, затылком к прохладному дереву прижался. Повезло, что при ударе челюстью о колени язык не откусил сам себе.
И вот это все то, чем меня Первый облагодетельствовал?
– Вот же сволочь, – отстраненно и уже привычно помянул архангела. Пусть ему там на небесах икается.
А глаза горячим так и заливает, только и делаю, что постоянно моргаю… Тыльной стороной ладони лицо протер, покосился на размазанную кровь. Сверху еще одно тело шмякнулось прямо передо мной, да так, что в лицо снова грязью брызнуло! Да откуда здесь столько грязи?!
Хорошо, что вовремя отполз с открытого места. Кстати, надо бы ноги убрать, что это они у меня во всю длину вытянулись? Нечего им так вольготно лежать! Подтянул их кое-как под себя с помощью рук. С трудом справился, со второй попытки, да и то через сильную боль в коленях.
Теперь можно и себя более подробно осмотреть. То, что на мне сапоги добротные, это я сразу приметил. Как и иссеченную в нескольких местах кольчугу с длинными рукавами. Что еще примечательного? Ножны прямые… От меча, наверное, потому что широкие больно. Пустые. И от ножа на поясе – тоже… Пролюбил я где-то все свое оружие, так получается.
Где? Тут и гадать не нужно где. Кроме как на стене, больше и негде. А где мой шлем? Или его изначально не было? Потому-то и голову мне пробили? И рядом ничего похожего не лежит. Чужой железный колпак в расчет не беру.
Наверху так и носятся яростные вопли, летят в небо под железный лязг надорванные хрипы и крики, и весь этот шум кроет заполошный колокольный перезвон.
Прямо передо мной, шагах этак в сорока, дымят развороченными крышами какие-то бревенчатые строения. Наши строения – тут же пришло четкое понимание. Между ними суетятся люди, бегают туда-сюда с деревянными кадушками… Это у них ведра такие? А что делают? И тут же сообразил, тугодум: да пожары тушат, не дают огню на другие домишки перекинуться! Откуда огонь, кстати? И почему я решил, что строения эти наши? Может, я как раз на стороне нападающих выступаю? Откуда такая уверенность? Память этого тела просыпается? Ну-ну…