Время барса
Шрифт:
— Психом?
— Ну да.
— Что за псих?
— А я почем знаю? Седой. Жилистый. Странный. Сначала Ба… объект помесил ваших из пулемета, потом — этот.
— Он из людей объекта?
— Да нет, говорю же! Ваши всех братков положили враз. Объект в это время со мной и с… с одной шмарой занимался любовной игрой в комнатухе. Нужно сказать, очень изобретательно занимался…
— Киви! Докладывай конкретно!
— Ваши люди действовали тихо, но Ба… но объект услышал. Вернее — почуял.
Открыл шкаф, а у него там оружия — горы, вытащил
— Какую шайбу?
— Пулемет. Крупнокалиберный. Ваши люди уже с его пацанами разобрались, сгрудились у двери, рванули. Ну он их и встретил.
— Откуда у него там такое оружие?
— От верблюда. Я что, Цезарь, все знать?
— Почему не вышла на связь с группой и не предупредила?
— Да? Сказать… объекту: «Папа, у меня туг сеанс связи космической с теми, кто за дверью… Пока они нас гранатами не закидали, предупредить, бы надо что ты парнища резкий, можешь и зашибить кого, дабы поостереглись». Так? А самой, как пионерке-героинке, принять мученическую смерть? За идею? Тогда скажи за какую, Первый?
— Киви…
— Нет, ты погоди! Ты же хже списал меня, как Батю, да?
— Киви!
— Плевать я хотела на всю вашу долбаную конспирацию! Так вот слушай: у Бати в мизинце мужества было больше, чем у всей вашей своры! Понял?! Да, одного вы завалили, но есть еще, они вас скрутят, козлов, разметут по кочкам и пням!
— Дура!
— Сам козел! — огрызнулась девушка. — Иди посмотри на своих: куски паленого мяса! Твои люди, между прочим!
— У тебя истерика!
— Ну да. Семнадцатилетняя пацанка попала под каток. Причем не в первый раз. Дай хоть поорать.
Два вертолета вынырнули из мглы над морем, быстро спустились. Из них. выскакивали бойцы в камуфляже и бежали к зданию. Двое выскочили последними, огляделись, заметили ее. Тот, что пониже и покоренастей, поднес к губам передатчик:
— Подойди-ка сюда, птаха неразумная, поговорим накоротке.
«Бить будет», — промелькнуло в голове у девушки, но она смело пошла навстречу мужчине. В конце концов, у нее за поясом ствол, и пользоваться она им умеет. Конечно, после этого его подчиненные превратят ее тело в решето, ну да…
— Вот ты какая, птичка Киви…
— Какая есть.
Глава 8
— Ну что ж, пойдем посмотрим пейзаж. А ты по ходу все популярно и расскажешь.
— Не пойду. Насмотрелась. А вам бы когти рвать надо по-скорому. Грохоту тут было — выше крыши.
— То-то, что грохоту. В поселке два ментика да казаки, гораздые только в престольный праздник нагайками махать. Поди, звонят в район. А районным тоже под пули не шибко охота: будут согласовывать с краем. Пока суд да дело, мы тут даже на телегах все добро вывезем, не то что «вертушками».
— Кончай философствовать. Дик, — хрипло произнес другой мужчина, высокий, черноволосый. — Операцию ты завалил. Вчистую. Пошли глянем, как лучше зачиститься. Что будем говорить там? — Он указал глазами на небо.
Коренастый
Мужчины уже возвращались. Бойцы тоже, бегом: с собой волокли запакованные в черные пакеты тела убитых, сгружая их на дно вертолетов.
— В машину, живо! — велел ей коренастый Дик.
— Ты тут сильно не командуй! Уже докомандовался. — Девушка кивнула на трупы.
От хлесткой оплеухи она ушла уклоном и с силой воткнула ствол револьвера коренастому в печень:
— Только тронь меня, подонок!
Голос ее дрожал, бойцы, что грузились в вертолеты, замерли разом, глянули на обоих командиров, ожидая приказа.
— Тихо, Оля, тихо, — медленно выговорил высокий. — У тебя был трудный день. У всех нас был трудный день…
— У вас был трупный день, поняли? Труп-ный. — Девушка опустила револьвер.
— И скажи этому коротышке, чтобы не лез.
— Пусть будет так. Прыгай в машину, в воздухе договорим.
— Я с покойниками не полечу. — Ольга вдруг усмехнулась глупо, и мужчины только теперь поняли, что она абсолютно пьяна.
— Здесь нет покойников.
— Да? А кто тогда вы? Трупы?
Девушке никто не ответил.
Через минуту оба вертолета, взревев моторами, оторвались от земли и пошли в сторону моря. В ту же секунду все здание ресторана-шале и надводные пристройки вспыхнули разом. Даже беглого взгляда оказалось достаточно, чтобы понять: к приезду властей здесь не останется ни-че-го. Лишь сгоревшие дотла стропила, расплавленное стекло и гильзы, черные остовы редких металлоконструкций и растрескавшаяся на тысячи осколков черепица.
Как завороженная девушка смотрела в иллюминатор на уплывающее в ночь зарево.
— Спецсостав, — коротко пояснил коренастый. — Рядом с ним напалм — обычная солярка. Сжигает все, даже камни. — В его голосе звучали и примирительные нотки и… Девушка даже не поняла сначала, что это была гордость! Будто бы именно он изобрел этот адский огонь.
— Полезная вещь, — хмыкнула Ольга.
Вертолеты летели еще минут десять, потом открылись люки, и бойцы стали сбрасывать упакованные в пластик тела в черный проем. Груз был подвешен заранее, и покойники летели в бездну, вытянувшись по стойке «смирно», словно в молчаливом строю на дьявольском параде, безымянном, беспамятном и бесславном.
— Ну вот и примирились грешные души, — прокомментировал худощавый, повернулся к Ольге:
— Ты готова рассказывать?
— Готова, как шерсть котова. Выпить дадите, тав-а-арищ?
— Называй меня Глостер.
— Гло… чего?
— Глостер.
— Ну и погоняло вам выбрали, уважаемый. Как у больного.
— Глостер был британский герцог.
— Да? Что-то не похоже.
— Не важно. Я слушаю тебя.
— Да я все уже Дику рассказала. — Ольга усмехнулась глуповато, добавила, постаравшись придать голосу сарказм: