Время больших игр. Входящий: омега
Шрифт:
– Хотите сказать, что покушались, скорее всего, на него? – слегка насторожилась она.
Вряд ли она о чем-то подобном не думала, но…
– Если версия о виртах подтвердится, то вариантов становится больше, чем один. На него, на них двоих. Убийца он. Или – она, – пожал он плечом. – Сейчас Роберт находится под надзором медиков, эмпатический шок.
Говорить, что все было не столь трагично, как он пытался представить, Соболев не стал. Козыри у него… козыри у нее… В их взаимодействии будет достаточно черных пятен, о наличии которых
– Прогнозы?
Судя по усилившемуся напряжению, сомнений в его искренности у Карины не возникло.
– День-два. Все дальнейшее общение только в присутствие господина Кляйна-старшего, он способен стабилизировать состояние внука.
– Все настолько…
Не столь трагично?! В первый раз им повезло, что мальчишка был лишь привязан к Милене, но не испытывал к ней по-настоящему глубоких чувств. А второй, что Ирвин настоял на внешнем контроле, разрешив кодировать Роберта на подчинение. Потом, конечно, снимут и подчистят, а пока…
Пока это было не только его, но и их спасением.
– Если вы не против, предлагаю сначала осмотреться. А потом…
Что будет потом, Роману было хорошо известно. Игра. Со временем, обстоятельствами, людьми…
И со смертью, которая еще только постучалась в их дом.
Постучалась… не вошла…
***
Как Влад и предупреждал, травка и горелыч в наличии имелись. И даже не втихушку, а так, словно их с Корзуном в поле видимости и не существовало.
– Никогда раньше не был? – отметив, что майора время от времени пусть и слегка, но пробивало, поинтересовался Старпольский.
К золотой молодежи Корзун точно не относился, но и с подобной братией вряд ли раньше общался плотно. Не так, что бы по делу, а по велению мятущейся души.
Сам Старпольский к таким компаниям был привычен. И не только благодаря брату. Среди армейских дружков имелось несколько… любителей запретных скоростей. К ним в подразделение попали вроде как на перевоспитание, но…
Нет, служили парни хорошо, просто рассказывали о проделках молодости с такой жгучей ностальгией, что многим захотелось вкусить сладости адреналиновой дури. Некоторые и попробовали. Кто-то даже заплатил за это желание собственной жизнью, не успев вовремя остановиться.
– Нет, – приняв кружку с самопалом, хмыкнул Игнат. Поднес к лицу, вдохнул. – Это можно пить? – обратился он к передавшему пойло парню.
– Не умеешь – отдай следующему, – зыркнув из-под множества довольно грязных косичек, буркнул тот не то что бы неприязненно, но так, словно делал одолжение.
– Ну, уж нет! – качнул Корзун головой, принял после выдоха…
Старпольский предпочел отвернуться, чтобы не видеть выпученных глаз майора. Подготовка – подготовкой, но градусов семьдесят, да слету…
Собрались в старом городе. Тоже Дорджи, но это если знать, а так другая планета. Нищая, злобная, не ведающая
Спидрадерам удалось стать здесь своими. Даже тем, чьи «кони» тянули на его, Старпольского, годовое жалование.
Забегаловка, которую сделали логовом, вряд ли знала когда-то хорошие времена – избавь от грязи и хлама, зрелище все равно будет унылым, но этим парням хватало духа. Мятежного, не терпящего покоя.
– За Миту! – прерывая его мысленный спич, неожиданно поднял кружку сидевший слева от него Кипер.
– За Миту! – откликнулись из-за другого стола. Потом еще и еще. Суетливо завозились, подливая, пододвигая, перекладывая. Кто-то встал, за ним второй.
Выпили не чокаясь. Помолчали. Кипер вздохнул, плюхнулся на стул.
– Когда? – Старпольский сел тяжело, вписываясь в общую картину.
Корзун ловко «ушел» в тень, откинувшись на стену за спиной. Лицо было то ли одухотворенно-расслабленным, то ли по-детски невинным.
– Да уж два дня как, – вздохнул Кипер. Долил из замызганной бутылки. – Уроды!
Не доверяя памяти, Старпольский сбросил запрос. Ответ был неожиданным: в базе не числится. Не в той, где Мита значился как Митаев Игорь Викторович, две тысячи двести шестого года рождения, в сводке по происшествиям.
– Разбился?
Кипер отставил кружку, повернулся к нему. В какой-то момент показалось, что промолчит, но тот, мотнув головой, словно пытаясь разогнать пелену перед глазами, произнес подозрительно четко:
– Вирт словил левый. В Берфаксе был, ему там миник навороченный предложили. Тот оказался мутным. Завис в притоне. – Кипер медленно выдохнул. Поморщился. – У него в бэке мой номер среди сосовских, вот и вызвали в больничку. Когда добрался, он еще жив был, но где-что уже не разбирал. Только все твердил: беркиш, беркиш… Мы тут думали, что это может быть, но… – Кипер развел руками, опять вздохнул.
Берфакс – вторая, считающаяся криминальной столица Альянса. Навороченный миник – одноместный кар, крутая штука с нестандартной начинкой. Мутный – собранный из ворованных запчастей. Сосовский номер – контакт для экстренных служб. Левый вирт… это когда под заявленным обеспечением для визора может находиться все, что угодно.
Перевод много времени не занял. Хоть и жаргон, но свой, знакомый с детства.
– А где словил, знаешь? – хмуро, давая понять, что готов с этим разобраться, уточнил Старпольский.
Там – вирты, тут – вирты. Вокруг него их становилось слишком много.
– Полосатики не сказали, послали, а в больничке сестричка проговорилась, что той ночью шестерых привезли, и всех из «Бергмана». Зашел я туда. Наверху цивильно, а в подвале все норами забито. Туда я уже не полез.
– Правильно и сделал, – наклонившись, Старпольский перехватил кружку у сидевшего напротив парня. Тот сначала дернулся, но когда Влад прошептал одними губами: «За Миту», кивнул, вроде как присоединившись.