Время Ч.

Калитин Андрей

Угрозы Хайдарову со стороны его врагов, насколько я знал, после публикации материала в российском Интернете возобновились с новой силой. Володе тоже звонили несколько раз, предлагая «забыть эту тему».

Теперь я все более отчетливо понимал, почему Иванидзе решил сменить страну проживания. В кантоне Женева он чувствовал себя более безопасно, нежели в двухкомнатной квартире на Маяковке в центре Москвы.

Иванидзе тем временем продолжал свой рассказ:

– Вообще это было страшное время – 1994 год, например. Ведь Миша и сам побаивался. Мне Джалол Хайдаров рассказывал, что он видел в офисе Черного на Ростовском переулке в Москве. Там в бизнес-офисе сидели автоматчики и снайперы. У Черного была целая армия. Он готовился к войне. Все могло произойти, ведь алюминий приносил бешеные деньги. Говорят, что Черного напугало убийство Отари Квантришвили, который вдруг решил заняться алюминием. И тогда Миша уехал в Израиль. Это, пожалуй, единственный случай из известных, когда Миша выглядел испуганным. В остальном он очень крутой. Важно понимать еще одну вещь. Черной силен не только тем, что он имеет такую криминальную славу и с некоторых пор сам «крышевал» бизнес. Но еще и тем, что с начала 1990-х годов его империя имела все необходимые «атрибуты» силы – связи с правоохранительными органами, свои люди в правительстве (таким человеком у Черного был вице-премьер Олег Сосковец),

директора предприятий, ну и, собственно, криминал. Сначала была узбекская мафия, которая дала выход на Москву, затем солнцевская группировка, прикрывавшая, например, транспортировку металла и угля внутри страны, и, наконец, Измайловская ОПГ во главе с Антоном Малевским. Кто решал проблемы в Саянах или в Красноярске? Либо привозимый, «экспортный» криминал из столицы, либо партнеры, которых надо было брать, пусть даже на некоторое время, из «местных». В этом смысле показателен пример Красноярска. Черный фактически за руку привел на Красноярский алюминиевый завод Анатолия Быкова, по кличке Бык (в этом Черному помогали Измайловские и узбекский вор в законе Салим), тот силовым путем расчистил город и завод от «синих», то есть от уголовников. И стал в некотором роде «наемным менеджером», а всем заводом управлял Черной. Другое дело, что потом ситуация изменилась и Быков стал вообще никому не нужен. Кстати, Михаилу Черному долговременные партнерские отношения вообще никогда не были нужны. Взять его партнерство с Березовским. Они то ссорились, то мирились. Березовский постоянно лез в политику. А Черному это не нравилось. На время они разошлись, сейчас опять сходятся. Немного другая история партнерства – отношения Михаила Черного и Вячеслава Иванькова, вора в законе по кличке Япончик. Япончика, как известно, в партнеры не выбирают, он сам приходит, как налоговая инспекция. Я думаю, Черной понимал, что Иваньков за своей воровской долей к нему придет. И когда они сошлись, а это произошло, по моим данным, еще в Москве, до отъезда Иванькова в США, Миша сразу понял, что ему эта «дружба» не очень выгодна. Надо было делиться. И никакая «крыша» помочь уже не могла. Поэтому я склонен полностью поддержать версию о том, что Черной мог посодействовать аресту Япончика в США при помощи российского МВД. Связи-то у Миши были большие. Вот такая история взаимоотношений. Но самая интересная история партнерства – это история ссоры Михаила и Льва, то есть двух родных братьев. Я уверен, что они не ссорились вовсе. Просто когда в России началась поддержанная правительством и инспирированная МВД кампания против толлинга и компании TWG, Михаил придумал простую схему. Пусть TWG будет «плохой» компанией с иностранным капиталом (ее в 1999 году в итоге изгоняют из России), Лев дружит с руководителями TWG, братьями Рубен, а, значит, он должен уйти вместе с ними, я же, Михаил, – истинный патриот и остаюсь в российском бизнесе. Вот такая игра. Аналогичная ситуация складывалась у Черного в Казахстане. TWG изгоняют оттуда, закрывают банки, принадлежащие братьям Черным, например, «Залог-банк». Казалось бы, это конец империи. А где Черные? В Израиле! Это был бы финал истории, если бы братья не «поссорились». Их фиктивная ссора дала бизнесу второе дыхание. Я думаю, что Миша еще всплывет. Я уверен, что это произойдет, да и уже происходит в Восточной Европе и на Украине. У Черного везде остались свои люди, в российском «Газпроме», например. Можно много примеров привести. А есть и свои «менеджеры». Они управляют его бизнес-проектами в Венгрии, Румынии, Австрии. Это Яков Голдовский, его правая рука. Не надо забывать, что и свою металлургическую империю Михаил Черной создал, находясь фактически за границей, в Израиле. Ему все равно где жить. Он всегда найдет чем заняться. Потом у него есть правило: деньги должны работать. Он недавно заявил, что его состояние составляет около миллиарда долларов. При этом он никогда нигде не значился, ни в одной компании, он не акционер, он на бумаге – никто. Но у него же есть миллиард. Значит, мы скоро о нем еще услышим...

Мы расстались с Володей ночью. Аэропорт был почти пуст. Мне нужно было возвращаться в Париж. Через два дня Иванидзе прислал мне несколько обещанных документов. Один из них заслуживает особого внимания. Это – информационная справка о родственниках и самых близких партнерах Михаила Черного, о которых до этого никто в России ничего не знал и данную информацию не публиковал.

Адреса, пароли, явки

«Имя Тупиковой Анны Аркадьевны, жены Михаила Черного, впервые появилось в полицейских источниках после 1994 года, когда произошел известный инцидент в лондонском аэропорту. Михаил Черный и сопровождавшая его жена были выдворены (их не впустили в страну), так как британские власти считали, что Черный является важным представителем российской организованной преступности и использует фальшивые польские паспорта и водительские удостоверения. Эти документы были обнаружены на австро-швейцарской границе в одном „подозрительном“ автомобиле, за которым, очевидно, давно велось наблюдение. Кроме фальшивых документов на самого Михаила Черного в машине обнаружили документы, предназначенные Анне Тупиковой. Эти документы послужили одной из причин, по которой Михаил Черный был арестован в Швейцарии зимой 1996 года. Его продержали в тюрьме три дня, допрашивали, а затем выдворили в Израиль, лишив права находиться на территории Швейцарии. В российской прессе имя Тупиковой практически не упоминается. Так же как и ее брата – Дмитрия Тупикова. Тем не менее оба играли определенную роль в делах самого Михаила Черного. Хочу подчеркнуть, что фамилия Михаила пишется именно как Черный, а не Черной, в отличие от его братьев Льва и Давида. Дмитрий и Анна Тупиковы жили в Узбекистане и переехали в Москву вместе Михаилом Черным. Согласно источникам, Тупикова с 1994 года постоянно жила вместе с Черным в Израиле. Однако она стала учредителем нескольких компаний в Москве.

Тупикова Анна Аркадьевна.

Последний известный московский адрес Тупиковой указан в базе данных Московской регистрационной палаты: город Москва...

16 июля 1997 года в Москве была зарегистрирована компания «Общество с ограниченной ответственностью „Компания Марка“», в которой учредителем стала Тупикова. Счета компании открыты в банке МДМ, который к моменту регистрации компании уже полностью контролировался группировкой Михаила Черного. Директором компании стал Дронов Олег Владимирович.

Дронов также выходец из Узбекистана, паспорт выдан в Ташкенте, в апреле 1977 года. В первой половине 1990-х годов, перед тем как возглавить компании жены Черного, Дронов являлся руководителем Ассоциации «Международная солидарность», Фонда народной дипломатии. Ассоциация была зарегистрирована в конце 1980-х годов в Москве по адресу: улица Герцена, дом 60, корпус 2.

Насколько можно судить, Дронов являлся учредителем в нескольких предприятиях, созданных под крышей фонда, который, в свою очередь, был создан в последние годы советского времени как одна из «альтернативных» структур с огромным бюджетом и неясными

задачами. Достоверно лишь, что Фонд народной дипломатии дал «приют» и сотрудникам бывшего КГБ. Однако весьма вероятно, что в данном случае мы имеем дело с обычной схемой отмывания криминальных денег (как и денег «партии») через создание предприятий при всевозможных перестроечных фондах.

Другая компания Анны Тупиковой, которую формально возглавлял Олег Дронов, – это АМГ-2. Название соответствует сорту алюминиевого сплава. Общество с ограниченной ответственностью АМГ-2 было зарегистрировано в Москве 21 июля 1997 года по адресу: улица Донская, дом 7, телефон [phone]. Учредителем стала Анна Тупикова, жена Михаила Черного.

Тупиков Дмитрий Аркадьевич.

Тупиков является родным братом жены Михаила Черного Анны Тупиковой. Очень важный источник, в прошлом – из ближайшего окружения Черного, сообщает, что Тупиков является наркоманом со стажем и тесно связан с лидерами подольской преступной группировки, входящей в измайловскую преступную организацию. Тупиков, вместе с ближайшим партнером Черного Искандером Махмудовым, стал учредителем Товарищества с ограниченной ответственностью «Трейд Сток». Кроме того, Тупиков являлся (или все еще является) соучредителем в частном охранном предприятии «Камелот», зарегистрированном 13 июля 2001 года в Москве по адресу: Большой Афанасьевский переулок, дом 41, телефон [phone], руководитель Муранов Леонид Сергеевич».

Переданные мне Володей документы важны, прежде всего, тем, что впервые проливают свет на хитроумную паутину, которую сплел для своего бизнеса Михаил Черный, создавший десятки компаний, фирм, офшоров, через счета которых и крутились все «алюминиевые» деньги страны. Масштаб его деятельности действительно поражал. Огромное количество людей, фирм, счетов, доверенных лиц, разбросанных по всему миру. И он сам – в центре паутины. Все эти документы полностью разрушали миф о том, что Михаил Черный якобы отошел от дел в середине 1990-х годов и преспокойно жил все это время на свои миллиарды в Израиле. Не может такой человек выйти из большой игры!

Меня же больше всего заинтересовало два обстоятельства. Во-первых, я понял всю безуспешность попыток найти хоть какой-нибудь документ, подписанный самим Черным собственноручно. Таких документов просто не существует в природе! Весь его бизнес, все компании были зарегистрированы на родственников или партнеров, а сам Михаил свою подпись нигде не ставил. Вот он, «менталитет цеховика», из-за которого Черный и пострадал! Во-вторых, меня все больше стал интересовать эпизод на швейцарской границе. Зачем миллионеру, владельцу целой алюминиевой империи нужен фальшивый паспорт, тем более польский? И что это вообще за детективная история, о которой писал в своей статье Александр Грант, а теперь мне рассказал Иванидзе? Я знал, у кого это можно уточнить.

Из Парижа я срочно позвонил в Москву. Как я и надеялся, адвокат Александр Добровинский обещал мне продолжение разговора! К моменту нашей с ним очередной встречи я нашел информацию об инциденте с паспортом. Причем в открытых источниках. Российская и европейская пресса так писала об аресте Черного: «Правоохранительные органы ряда европейских стран, в том числе Великобритании и Швейцарии, неоднократно подозревали Михаила Черного в отмывании криминальных денег и связях с организованной преступностью. В декабре 1996 года он был арестован в Швейцарии, где его в течение трех дней допрашивали в качестве подозреваемого по делу об организованной преступности в России. Он подозревался в связях с известным криминальным авторитетом Алимжаном Тохтахуновым, он же Тайваньчик. Примерно в то же время британскими спецслужбами была проведена операция „Копперфильд“, в результате которой были установлены устойчивые связи между Михаилом Черным и Вячеславом Иваньковым, по кличке Япончик, который считался „крестным отцом“ русской мафии в Америке. В ходе операции сотрудники британских спецслужб обнаружили, что львиная доля телефонных звонков из офиса компании Черного Trans World в Лондоне была сделана в адрес российских мафиози, занимающихся отмыванием денег, контрабандой и иной преступной деятельностью. В итоге Великобритания закрыла Михаилу Черному въезд на территорию страны».

Теперь я точно знал: если адвокат, еще один очень хороший приятель Черного, расскажет мне всего лишь про невинный инцидент с поддельным паспортом, значит, дело точно не в нем! Все как раз наоборот. Ведь по официальной версии, Черному запрещен въезд в США, Швейцарию, Францию, Великобританию, США, Канаду, Болгарию, Казахстан, Узбекистан и еще в более 25 цивилизованных стран из-за подозрений в связях с организованной преступностью и отмыванием криминальных средств!

Шарль де Голль

Этот парижский аэропорт – один из самых крупных в Европе. По вместимости уступает только Хитроу в Лондоне и транзитному авиадворцу во Франкфурте. Кого только не встретишь в Шарле! Вот готовится к посадке на рейс российский модельер Слава Зайцев, как всегда экстравагантный и неповторимый, а вот мимо гордо шествует знаменитый адвокат Дима Якубовский вместе с охранником из какого-то фильма ужасов.

Мы с моим знакомым Л. сидим за столиком в маленьком уютном баре, откуда виден зал отлета рейсов в Москву.

– Здесь неделю посидишь, весь московский бомонд и встретишь, – говорит он. – Они же все сюда летят – кто за советом, кто за деньгами, деньги-то их тоже хранятся здесь или неподалеку – в Швейцарии. Вон видишь, жена Алексея Кудрина улетает. А ведь всего четыре дня назад ее один мой друг на Бонд-стрит встретил (одна из самых известных улиц в торговой части Лондона, где расположены самые дорогие и модные магазины. – Авт.). Так что все к нам в гости каждую неделю наведываются. Впрочем, многие из них здесь уже живут. Кто в городских апартаментах, кто в собственных замках.

За то время, которое я провел с Л. в Париже, у меня было исписано четыре блокнота, закончились чернила двух ручек и стала раскалываться голова. Это была самая интересная и информационно насыщенная командировка за несколько последних лет. Жаль только, что все то, что я услышал, увидел и записал, можно превратить разве что в эту книгу. Жанр – криминально-политический триллер. Потому что, если писать все как есть, по-честному, никто это не опубликует. Потому что тут меняй фамилии, не меняй, многое настолько очевидно и неприглядно, что всему российскому «политическому и экономическому бомонду» никогда не отмыться...

Польский паспорт

Как всегда, Александр Андреевич Добровинский встретил меня в холле своего роскошного офиса. С сигарой в руках, в дорогом костюме с неизменной бабочкой вместо галстука. Я сел в кресло напротив его стола. На мгновение мне показалось, что с первого нашего разговора не прошло и пяти минут, хотя минуло почти полгода.

Добровинский, услышав про швейцарскую границу и про подозрения швейцарской полиции, ничуть не удивился. Он знал, что раскопать этот эпизод из биографии его хорошего знакомого мне не составит особого труда. Александр Андреевич внимательно посмотрел на меня, как будто стараясь прочитать по моему лицу, что еще я успел узнать, и, чуть откинувшись на спинку кресла, прикрыв глаза, начал рассказ. Я видел, что он взвешивает каждое слово.