Время Ч.
Шрифт:
– Мало кто знает что-либо доподлинно о прошлом Михаила... – задумчиво начал свой рассказ Добровинский.
Я не хотел его перебивать, как будто опасаясь пропустить что-то очень важное.
– Мне тоже неизвестно происхождение его, что называется, первого миллиона, но мне кое-что рассказывали. В частности, жена его брата Льва, Людмила. Она говорила о кооперативном движении в Узбекистане. Дело в том, что есть люди, к которым деньги просто липнут. И Михаил, и Лев – из таких людей. Они когда-то купили какой-то станок по производству шлепанцев. Их еще называли вьетнамками. Они заработали на этих тапочках бешеные деньги в конце 1980-х. Деньги им продавцы приносили чемоданами. Вот такой был первоначальный капитал. Это то, что известно из первыхуст. Вероятно, было что-то еще. Но я об этом не знаю. Хотя вряд ли это были миллионы. Но потом начались связи с зарубежьем. У Черных появился партнер – Сэм Кислин из США, хотя, как известно, он эмигрант
Я с трудом понимал, как можно было на вьетнамках заработать хотя бы первые сто тысяч долларов, но, как мне показалось, не знал этого и Добровинский. Мы оба молчали секунд сорок, затем я спросил его о ситуации с арестом Иванькова. Адвокат как будто ждал этого вопроса. Как я уже говорил, Добровинский в начале следствия был адвокатом Япончика и перипетии его уголовного дела знал досконально.
– Я не готов поверить в то, что Иванькова – Япончика сдал ФБР Михаил Черный. Дело в том, что я общался с Михаилом после суда над Япончиком, и он знал, что я был адвокатом Иванькова. Если бы эта версия была правдой, Черный просто не стал бы со мной общаться. А я очень много помогал Михаилу, в частности в Нижневартовске в нефтегазовой сфере, и вошел в святая святых бизнеса Черного. Я знал слишком много из того, чего посторонний, обычный человек знать не должен был вообще. И поэтому скажу, что если бы был конфликт между Черным и Иваньковым, то эти криминальные проблемы решал бы Антон Малевский, который в середине 1990-х, то есть на момент знакомства Япончика с Михаилом, уже был правой рукой Черного. Впрочем, Антон, надо заметить, очень рано и трагически погиб. Он разбился, прыгая с парашютом где-то в Африке. Мне говорили, что это несчастный случай, что произошла какая-то техническая накладка, но я в это не верю до сих пор. Я не верю, что эта смерть носила естественный характер.
Тут Александр Добровинский вдруг замолчал, как будто в кабинете неожиданно появился кто-то третий, нежелательный слушатель. Продолжать дальше разговор не имело смысла. Я понимал, что адвокат знает намного больше, чем может позволить себе рассказать. Александр встал и взял в руки клюшку для гольфа. Мне пора было уходить. Я спросил, можем ли мы продолжить разговор позже, он, улыбнувшись, согласился. При этом мы оба понимали, что имя Антона Малевского, скорее всего, больше нами произнесено не будет. Но сказанное о нем уже было зацепкой. Правда, не так много сумел я узнать о прошлом Черного, но то, что именно Антон Измайловский был его правой рукой, давало мне новую ниточку в расследовании...
Топ-менеджер от мафии
От офиса Александра Добровинского до здания Главного управления по борьбе с организованной преступностью МВД на Садовом кольце я доехал за десять минут. На проходной же ждал значительно дольше. Наконец мой хороший знакомый Олег Н. вышел из мрачного желтовато-серого здания мне навстречу. Не так давно Олег получил звание полковника. В марте 1995 года мы вместе часами изучали видеозапись, сделанную оперативниками на Новокузнецкой улице в ночь смерти Влада Листьева. Съемка велась одним из сотрудников главка. Моя задача заключалась в том, чтобы отсеять сотрудников телевидения от других, столпившихся во дворе дома в ожидании выноса тела Листьева из подъезда. Олег тогда был уверен, что убийца Влада находится в этой толпе. Впрочем, я не знаю, к чему в итоге привел тот просмотр, но нас с Олегом судьба свела в тот вечер надолго. А спустя пять лет после гибели Листьева мы вместе с ним ездили на Ваганьковское кладбище, где Олег, быстро пройдя мимо места захоронения Влада, подвел меня к одной маленькой, но ухоженной могиле на окраине кладбища и, остановившись напротив, сказал:
– Я нашел его.
На небольшой гранитной плите были выбиты имя и фамилия похороненного здесь человека. С фотографии на нас смотрел улыбающийся десантник в тельняшке. «Афганец», – подумал я.
– Это и есть киллер. Фамилия – Агейкин. Он убил Листьева, – прервал мои размышления Олег.
Как он нашел эту могилу, к какой именно преступной группировке принадлежал тот «афганец», я Олега не спрашивал. Он бы все равно не сказал. Тогда еще оставались шансы раскрыть убийство Листьева. Кстати, «киллер в тельняшке» был застрелен спустя всего несколько дней после своей жертвы. С тех пор, с момента этого нашего похода на кладбище, я верил Олегу всецело. Именно поэтому я и хотел посоветоваться с ним на этот раз.
Как я и ожидал, историю Измайловской группировки Олег знал как свои пять пальцев. Костяк
Олегу не раз приходилось бывать в гостинице «Измайловская», где располагался офис Малевского (он же Антон Измайловский, как уже говорилось, он же Антон Маленький) и на тот момент лидера банды Олега Иванова. Их братва в начале 1990-х контролировала сразу несколько районов Москвы – Гольяново, Выхино, Перово, Сокольники, вместе с солнцевскими они делили прибыль рынка на «Горбушке», держали в своих руках клубы «Арлекино» и «Садко-Аркада». Именно Антон Малевский наладил связи с дальним зарубежьем и вывел часть бизнеса и активов в Германию, Нидерланды и Турцию. Основные контакты «измайловцы» поддерживали с Отари Квантришвили и его «спортивной мафией», а также были известны тем, что спонсировали ряд спортивных мероприятий. Именно Антон долгое время дружил с Шамилем Тарпищевым, помогал ему в организации и проведении спортивных турниров.
Когда Олег произнес мне эти имена, я вновь вспомнил ту видеозапись из аэропорта Бен-Гурион. Круг партнеров по бизнесу таинственного «цеховика» из Узбекистана Михаила Черного приобретал ясные очертания. Очевидно, Тарпищев, друг первого российского Президента и его тренер по теннису, нужен был и Черному, и Малевскому лишь как политическое прикрытие.
– Что же касается Малевского, – продолжал Олег, – то Генеральная прокуратура России в 1997 году пыталась выяснить связь между ним и Михаилом Черным, который вместе с братом долгие годы практически полностью контролировал алюминиевый рынок России. Следственный комитет МВД в то же время установил очень интересные источники богатства «алюминиевых королей» – общаки криминальных группировок, дешевые кредиты криминализированных банков и, самое главное, фальшивые авизо. [2] Об этом все или почти все знает Анатолий Куликов, он тогда был министром внутренних дел. Но даже он не помнит всех деталей самого дела. Если бы тебе удалось найти эти документы из уголовного дела по фальшивым авизо, ты бы многое понял, – вздохнул Олег. – Но дело, как говорят, пропало из архивов, а следователь, который его вел, давно уволился из Следственного комитета. Я не исключаю, что документы могли быть проданы кому-то из заинтересованных лиц.
2
Авизо – банковское извещение, посылаемое одним контрагентом другому, об изменениях взаимных расчетов, переводе денег, посылок товаров.
Итак, мне нужно было искать то самое уголовное дело, о котором говорил Олег. Знали бы мы тогда, сидя в кафе на Садовом кольце, что это уголовное дело очень скоро всплывет, только совсем в неожиданном месте!
– А что касается Антона Малевского, – продолжал Олег, – то могу тебе сказать – в Африке погиб он. Это точно. Но вот убийство это было или несчастный случай, никто не знает. Он знал слишком много. А парашютистом был очень хорошим, почти профессионал. Так что сам делай выводы. Кстати, знаешь, что еще в 1993 году мы возбудили против него уголовное дело по факту незаконного хранения оружия, но была утечка информации, и он сбежал в Израиль, купил там дом. А через год у него появился любопытный сосед – Михаил Черный, тот самый алюминиевый олигарх. Вот такая дружба. Малевского тогда объявили в федеральный розыск, затем в международный, но Израиль нам его не выдал. Потом его разыскивало ФБР, но Малевский как сквозь землю провалился. А в 1998 году неожиданно появился в России, стал поверенным в делах алюминиевых олигархов, говорят, что его в этот бизнес привел Тайваньчик, известный криминальный авторитет. Впрочем, он сам говорит, что я, мол, меценат и честный бизнесмен, но знаешь, сейчас же все «бизнесмены»! Понимаешь схему их взаимоотношений? Все эти люди входили в группу Черного. Не все, правда, остались в живых.
Я пожал Олегу руку, и мы расстались. Теперь я уже мог предположить, что же связывало в одну «схему бизнеса» столь разных людей – бывшего «цеховика» из Узбекистана, главного «кремлевского теннисиста» и Измайловского авторитета. Вероятнее всего, Малевский в этой схеме играл роль вполне управляемого криминального лидера. А такая фигура в крупном бизнесе в начале 1990-х годов была очень нужна любой олигархической группе. Согласился бы на такую роль Отари или Япончик? Вряд ли. Они наверняка захотели бы свою долю и стали бы только мешать. Малевский же долю не требовал и до поры до времени был в этой «алюминиевой группировке» своим. Но что случилось дальше? Ответа на этот вопрос не знает никто...