Время далекое и близкое
Шрифт:
Здесь же на площади каждый завод, каждая фабрика выбрали делегацию для выработки решения о дальнейших совместных действиях. От нашего завода Бари выдвинули большевика С. И. Макарова.
На собрании делегаций было решено, что часть рабочих пойдет освобождать политических заключенных в тюрьмах, а остальные в казармы агитировать солдат. Симоновцев направили в казармы на Сухаревку. У запертых ворот казармы стоял офицер, который отказался их открыть. С. И. Макаров предложил перелезть через высокую каменную стену. Встав на плечи товарищей, человек 8-10 перебрались в казарму, стали агитировать солдат и раздавать им прокламации Московского комитета РСДРП. Когда нам
Бурно, с митингами и жаркими спорами проходили для нас февральские дни 1917-го. Мы были свидетелями, непосредственными участниками совершившейся революции. Горячо ее приветствовали. И конечно же верили в существенные перемены, которые должны были облегчить наше бедственное положение. На заводе был избран заводской комитет, который возглавил большевик С. И. Макаров. Когда после долгой забастовки было принято решение начать работу, состоялся митинг. Макаров в своем выступлении прямо сказал, что хотя царизм и свергнут, но Временное правительство мало чем отличается от режима Николая Романова и перед нами стоит задача продолжать борьбу за освобождение рабочего класса.
Сложное то было время. Каждую неделю в Липках около Симоновского монастыря (там, где теперь находится детский парк Дворца культуры ЗИЛ) проходили митинги. Выпадали дни, когда нам приходилось выслушивать двух-трех ораторов. Вроде все они говорили о революции, о ее очищающей и преобразующей роли, о ее главном герое - народе. Но когда мы спрашивали таких ораторов о том, почему же для народа новое правительство ничего доброго не делает, те начинали юлить, обещать молочные реки и кисельные берега.
Однако большинство рабочих-симоновцев шло за большевиками.
Замечу, в Симоновском районе заметно было не только меньшевистское, но и эсеровское и анархистское влияние. Получилось это потому, что весной 1917 года депутаты избирались в Советы без особого выявления их партийной принадлежности. Разного толка соглашатели наводнили районный Совет, а милицией даже командовали эсеры.
Объяснялось это и тем, что до Февральской революции 1917 года нелегально действовавшие партийные организации Симоновки руководились и направлялись большевиками Замоскворецкого района. Крепкой, устойчивой связи между ними не было. Немалые помехи в этом создавала Москва-река, разделявшая районы. В тревожные революционные дни связь вообще оборвалась. Отношения с соседней рогожской большевистской организацией только-только налаживались. Этим неустойчивым положением и пользовались соглашатели.
Дела резко изменились после того, как в партийных организациях прошло обсуждение Апрельских тезисов Владимира Ильича Ленина. Революционно настроенные рабочие получили в Тезисах руководство к действию, стали решительней, смелее выступать против меньшевиков и эсеров. Помнится, Петр Иванович Климов пришел домой позднее обычного. Возбужденный, раскрасневшийся, он весело рассказывал о том, как большевики изгнали из районной продовольственной управы и рабочей милиции эсеров.
От него же мы узнали, что избран большевистский райком из товарищей, выразивших верность и преданность линии В.И.Ленина на развертывание борьбы за социалистическую революцию, против продолжения империалистической войны, за диктатуру пролетариата. Так, в июне 1917 года родился Симоновский райком партии большевиков. Деятельность его координировала из Московского комитета партии Р. С. Землячка{3}.
Мы сразу почувствовали в районной большевистской организации достойную силу. Она оперативно,
В нашей слободе, как и в других местах, шла неустанная подготовка к предстоящей решительной схватке. Мы рыли окопы, устанавливали проволочные заграждения, патрулировали территорию Симоновка, Большевики из числа военных обучали нас правилам обращения с оружием, тактике уличных боев. Когда районный Совет депутатов принял решение об организации Красной гвардии, мы с Климовым-младшим с большой готовностью вступили в отряд. Должен сказать, что записью в Красную гвардию занималась большевистская ячейка завода. Записывали только членов партии большевиков и наиболее сознательных и преданных делу революции рабочих. Дружинники завода Бари занимались боевой подготовкой вместе с динамовцами на пустыре около церкви.
Шел октябрь. Почти все время красногвардейцы находились на казарменном положении - ночевали на боевом пункте, а днем шли на работу, оставив дежурных.
...Басовито, встревоженно заревел заводской гудок. Для нас это был особый сигнал. Оставив работу, мы быстро собрались на дворе. Состоялся короткий митинг.
Председатель ревкома Симоновки Н. К. Гончаров торжественно объявил о том, что Временное правительство свергнуто. Государственная власть перешла в руки органа Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов Военно-революционного комитета, стоящего во главе петроградского пролетариата и гарнизона. Он сказал, что революционный московский пролетариат выступил против Временного правительства и ждет нашей помощи. Прямо на дворе красногвардейцам роздали винтовки, патроны. Мы с Михаилом попали во вторую десятку. Всего же нас собралось более сотни.
Было раннее октябрьское утро. Пробуждалась рабочая Москва. Зарождался новый день. Взволнованные, не осознавшие еще до конца всей важности предстоящего дела, мы с винтовками и красными бантами на рукавах шагали к заводу "Вестингауз", где формировался сводный красногвардейский отряд...
В дни борьбы за власть Советов в Москве основная задача отрядов Красной гвардии Симоновского подрайона заключалась в том, чтобы занять Крутицкие казармы, в которых находилась 6-я школа прапорщиков, и Симоновские пороховые склады.
...Мне, кадровому военному, много раз приходилось совершать марш-броски. Были очень тяжелые. Были даже изнурительные. Но тот, октябрьский 1917-го, оставил особую метку о себе. Сердце тревожно бухало, готовое в любую минуту выскочить из груди. Все тело обжигала мысль, что ты опоздаешь, подведешь товарищей, саму Революцию...
Я не сразу сообразил, что стреляли именно по нас. Меня кто-то резко толкнул и заставил прижаться к земле. Перед нами были Крутицкие казармы, где располагалась 6-я школа прапорщиков, выступивших против революционного пролетариата Москвы. Мы плотно окружили стены казарм. Еще утром Рогожский военно-революционный комитет прислал нам на помощь два артиллерийских орудия из Лефортово. Все ждали сигнала к атаке. Но тут появились члены подраненного ревкома. Не желая кровопролития, они смело вошли в ворота школы. Какой там состоялся разговор, мы так и не узнали, но будущие прапорщики немедленно сложили оружие.