Время для Шерлока Холмса
Шрифт:
— Но как ему удалось осуществить задуманное? — в замешательстве спросил я.
Холмс пожал плечами:
— Элементарно, Уотсон. То, что сослужило верную службу на Рейхенбахском водопаде, помогло и на Даунинг-стрит. Мориарти мог отправиться в древнюю Британию, передвинуть машину в то место, где впоследствии будет находиться кабинет премьер-министра, а потом перескочить в наши дни, убить миссис Чалмерс и снова скрыться в прошлом. Затем переместить машину в безопасную точку и снова вернуться в настоящее. Трудность представляет лишь перемещение машины в пространстве. Перевёз ли он кого-то из своих сторонников
— Тогда почему он в Америке? — спросил я, а потом охнул, когда внезапно меня озарило. — Господи! Он собирается убить американского президента!
— Точно! Должно быть, Мориарти быстро осознал собственную ошибку и понял: убийство какого мирового лидера погрузит мир в хаос, которого требуют его зловещие планы. Одна жизнь или две — для человека, которого вы так метко окрестили дьяволом, в сущности, нет разницы. Вы отлично знаете историю моей старинной вражды с Мориарти; это и ещё опасность, которую он представляет для всего человечества, требует сделать всё, что в моих силах, чтобы остановить его.
Я смотрел на меняющийся за окном пейзаж, пока переваривал новую удивительную информацию. Впервые я обратил внимание на мелькавшие дорожные указатели.
— Холмс, — заметил я, — это же не та дорога, которую рекомендовал нам Сильвестре.
— Не та, — улыбнулся Холмс. — Автомобиль, как я уже как-то раз говорил вам ранее, наряду с большинством изобретений человечества, может быть мощным оружием добра или зла — или же ни того ни другого.
Я ничего не понял в этом многозначительном намёке, и остаток пути мы провели молча.
Вскоре рекламный щит, представляющий разнообразные услуги и товары, предупредил нас о том, что мы почти достигли цели, заставив меня снова задуматься о множестве перемен, которые произошли в Америке с тех времён, когда я жил здесь в юности. Как только мы въехали в город, дороги которого были теперь забиты автомобилями с сонными водителями, направлявшимися на работу, то остановились заправиться и выяснить, как добраться до адреса, где проживает контактное лицо Сильвестре. Холмс также раздобыл карту города и, сев в машину, несколько минут внимательно изучал её, прежде чем тронуться.
— Отлично, — пробормотал он и ткнул пальцем в карту. — Здесь живёт наш контакт. Заметьте, через дорогу от его дома есть парк. Туда-то мы сначала и подъедем, минуя нужную нам улицу.
— Не понимаю, Холмс. Если он наш помощник, то почему мы с ним не свяжемся?
— По той же причине, по которой мы не поехали той дорогой, что посоветовал Сильвестре.
Парк оказался маленьким, но приятным и в столь ранний час практически пустым. Там работал небольшой зоосад, и Холмс оставил меня погулять среди вольеров, а сам отправился по какому-то загадочному делу.
— Оставайтесь здесь, Уотсон, и понаблюдайте за обезьянками, — велел он. — Это очень интересные существа.
Возможно, обезьянки и представляют для кого-то интерес, но мне всегда казалось ужасно скучным наблюдать за ними, и через некоторое время я уже размышлял, не покинуть ли мне зоосад и не попытаться ли найти Холмса. Но не успел я осуществить свои намерения, как он уже вернулся со словами:
—
Он поспешил по извилистым аллеям парка, вдоль которых росли деревья, и остановился в рощице, которая скрывала нас от посторонних глаз, но позволяла наблюдать за домами напротив ограды.
— Холмс, — потребовал объяснения я, — скажите мне, почему мы не пошли в тот дом, в который должны были пойти?
— Потому что меня терзает сильнейшее подозрение, что Сильвестре вступил в сговор с профессором Мориарти — по крайней мере, до той степени, чтобы выдать ему нас. Думаю, именно поэтому он порекомендовал определённый маршрут, чтобы люди Мориарти могли перехватить нас по пути. Вот почему я избрал другую дорогу. Мориарти, разумеется, предусмотрел, что первоначальный план провалится, и оставил своих подручных дежурить в том доме, куда мы, как предполагалось, приедем. А теперь давайте понаблюдаем, какова же реакция на мой телефонный звонок.
Прошло около пяти минут, и внезапно из одного из домов через улицу появилась группа человек из пяти. Они торопливо вошли в парк, переговариваясь на пониженных тонах, и двинулись в сторону зоопарка.
— Видите? — пробормотал Холмс с циничной улыбкой. — Комитет по организации нашей встречи. Они будут караулить нас перед вольером с обезьянами — им там самое место — ещё минут двадцать или тридцать, что даст нам необходимую фору.
Мы подождали, пока вся группа не исчезнет из виду, и тогда Холмс жестом приказал мне следовать за ним, и мы устремились через парк, но в противоположном направлении.
Он шёл довольно быстрым шагом, переходя дорожки и проводя меня позади каких-то строений. Через десять минут, когда мы остановились, я уже тяжело дышал, а Холмс казался бодрым, глаза блестели, а на щеках вспыхнули красные пятна. Он выудил из кармана револьвер и жестом велел мне сделать то же самое, а потом указал на ближайший к нам дом:
— Это задний фасад того здания, откуда появились наши друзья. А теперь нанесём визит нашему контакту.
Я боялся, что кто-то из соседей увидит, как мы штурмуем дом с револьверами в руках, — ведь всё происходило при свете дня — и сообщит в полицию. Но этого не случилось, и мы прошли через заднюю дверь незамеченными.
Дом, казалось, пустовал. Как можно тише мы двигались из комнаты в комнату, пытаясь найти какую-нибудь полезную информацию или того, кому можно задать вопросы. Холмс то и дело поглядывал на часы, явно беспокоясь, что группа «встречающих» вернётся и обнаружит нас. Мы закончили осмотр комнат на первом этаже и начали подниматься по лестнице, чтобы быстро обыскать второй, прежде чем покинуть здание. Внезапно Холмс заорал:
— Ложитесь!
От неожиданности я оступился и упал с лестницы, ощутив на шее движение воздуха, когда что-то просвистело мимо. Если бы я не упал, то пуля пробила бы мне череп. Раздался ещё один выстрел, на этот раз позади меня, и всё стихло. Я, не поднимаясь, посмотрел через пролёт вниз и увидел, что у подножия лестницы Холмс присел рядом с каким-то человеком, распростёршимся на пороге ближайшей комнаты.